Частный сыск есаула Сарычева - Василий Веденеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Евгений молчал. Этьен взвел курок нагана и раздавшийся в тишине сухой щелчок словно пробудил Тоболина.
– У меня, видимо, нет иного выхода? – просипел он.
– Правильно, – одобрил Григорьев. – Жизнь дороже, тем более возьмут твои цацки не бесплатно. Пошли, – сунув руку в карман брюк, приказал он. – Но смотри, без фокусов!
Стоявший сзади человек отпустил шею, и Евгений поднялся со стула. Массируя затекшие мышцы, он осторожно оглянулся – оказывается, его душил среднего роста крепыш в синем костюме и голубой рубахе. Заметив направленный на него взгляд Тоболина, крепыш усмехнулся и чиркнул себя большим пальцем по горлу. Евгений невольно вздрогнул, а бандит весело захохотал.
– Поехали, – поторопил Алексей Владимирович. – В банке веди себя нормально, – напомнил он Евгению, – не суетись, помни, что Этьен будет все время рядом и не промахнется. Бумаги получишь в машине, когда приедем на место. Не вздумай орать или звать полицию. Понял? Коробки вынесет он, – Григорьев показал на крепыша. – Когда все возьмем, дадим тебе чек и можешь отправляться домой.
В кабинете оказалась еще одна дверь, прикрытая занавесями. Отперев ее своим ключом, Алексей Владимирович дал знак выходить. Евгений, конвоируемый Этьеном и крепышом, вышел на полутемную лестничную площадку. Сквозь пыльные окна слабо проникал свет, лестница была узкая и крутая, с истершимися ступенями. Впереди шел крепыш, за ним понуро шагал Евгений, чувствовавший на затылке шумное дыхание молчаливого Этьена.
«Господи, да что же это делается? – спускаясь во двор ресторана подумал Тоболин. – Толкнуть в спину этого, в синем костюме, перепрыгнуть через него и броситься вниз по лестнице, а там, как кривая вывезет? На улице, должно быть, полно народа. Закричать, позвать на помощь? Но успеешь ли убежать? Этьен и правда может выстрелить. Как назло, куда-то запропал Павел Петрович, заболел адвокат и заманили в ловушку. Не все ли эти люди искали в доме бумаги, не они ли явились причиной смерти отца?»
Спустились во двор, где стоял темный автомобиль. Крепыш сел за руль. Евгения пихнули на заднее сиденье и вместе с ним пристроился Этьен. Через минуту вышел Григорьев, уселся рядом с крепышом, и машина выехала на улицу.
Дорогой к банку Тоболин еще пытался строить планы собственного освобождения, но потом им овладела тупая апатия – не все ли равно? Надо признать, что он попался как глупый мышонок.
Около банка он вышел из машины и, сопровождаемый крепышом и Этьеном, державшимися от него на некотором расстоянии, вошел в зал. Григорьев остался ждать их возвращения в автомобиле.
Пока Евгений разговаривал со служителем банка, пока заполнял необходимые бумаги, Этьен и крепыш стояли поблизости, не спуская с него глаз. Наконец поставлена последняя подпись, и банковский служащий выдал ключ от сейфа, где хранилась коллекция.
Крепыш начал выносить коробки, а Этьен приглядывал за Тоболиным. Вот уже вынесена последняя коробка и надо выходить на улицу, к ожидавшему в авто Григорьеву. Честно говоря, Евгений предполагал, что у подъезда банка он не увидит темной машины, а Этьен быстро потеряется в толпе прохожих, но машина оказалась на месте. Тоболина снова усадили на заднее сиденье и поехали.
– Молодец, – обернувшись, скупо похвалил Григорьев. – Чек получишь. Но только после того, как мы убедимся, что все на месте и «Золотой Будда» тоже.
Миновав деловые кварталы, автомобиль выскочил на дорогу, ведущую к морю. Евгений забеспокоился:
– Куда мы едем?
– Сиди! Тихо! – приказал Этьен, больно ткнув в ребра пленника стволом револьвера.
Примерно через полчаса остановились у обрывистого берега узкой бухты, поросшего редкими соснами.
– Здесь никто не помешает, – вылезая из машины, бросил Григорьев.
Крепыш начал открывать коробки. Алексей Владимирович бережно брал в руки их содержимое и укладывал обратно, сверяясь со списком.
– Где же «Золотой Будда»? – бормотал он, помечая галочками уже обнаруженные предметы. – Где?
Статуэтка Будды нашлась только в третьей коробке. Удовлетворенно рассмеявшись, Григорьев осмотрел ее со всех сторон и, завернув в вату, опустил в карман. Этьен приказал Тоболину выйти из автомобиля. Евгений повиновался.
– Глупец, – сказал ему Алексей Владимирович. – Давай попрощаемся перед вечной разлукой.
– Кончай, Гришин, – буркнул крепыш, – пора возвращаться.
– Молчать! – заорал Гришин-Григорьев. – Отведи его, Этьен.
– Подлец, – Евгений плюнул в лицо Алексея Владимировича. Ясно, что не будет чека, не будет возвращения домой, не будет ничего. Просто выстрелят в спину или в затылок и сбросят труп с обрыва.
– Щенок! – Гришин ударил Тоболина по зубам, сразу сбив с ног. Не сдержавшись, несколько раз пнул ботинком по ребрам дергавшегося от боли юношу. – Герой-одиночка, сопляк!
– Кончай, Гришин, – потянул его за рукав крепыш.
Алексей Владимирович отошел и махнул рукой Этьену. Тот схватил Евгения за воротник пиджака и поволок к обрыву, свободной рукой доставая наган.
Изловчившись, Тоболин сумел повернуться на бок и, неожиданно бросив тело вперед, крепко обхватил руками ноги Этьена. Резкий рывок, француз грохнулся на землю, больно ударившись о камни. Почувствовав, что он свободен, Евгений вскочил и стремглав бросился к краю обрыва – он уже не думал, что может разбиться, не думал о боли, им владело одно желание – выжить, уйти от них, спрятаться! Скорее переплыть бухту – и на тот берег!
Сзади что-то зло закричал Гришин, называвший себя Григорьевым, запоздало хлопнул пистолетный выстрел, но Тоболин уже успел перепрыгнуть через выступавший над краем обрыва толстый уродливый корень сосны и полетел вниз. Его развернуло в воздухе, перехватило дыхание и тут же последовал удар, а потом холод расступившейся и жадно сомкнувшейся над ним воды – плотной, соленой.
Кашляя и отплевываясь, он вынырнул. Высоко наверху, на краю обрыва, виднелись фигурки людей. Хлопнули выстрелы и рядом с Евгением по воде шлепнули пули, поднимая маленькие фонтанчики. Он снова нырнул, стараясь уйти в глубину…
– Попали? – щурясь, Гришин напряженно вглядывался в пенистые волны под обрывом. Подняв браунинг, он еще несколько раз наугад выстрелил, и снова начал всматриваться, пытаясь разглядеть: не мелькнет ли среди хлопьев пены мокрая голова пловца.
– Черт бы его, – досадливо сплюнул крепыш, вставляя в рукоять кольта новую обойму. – Ты тоже хорош, – покосился он на глухого Этьена, вертевшего барабан нагана.
Француз сморщился от боли в голове, ушибленной о камень, и непонимающе уставился на бандита в синем костюме. Алексей Владимирович закричал:
– Вон он, вон! Видите? – и начал стрелять, выпуская пулю за пулей в какой-то темный предмет, мелькавший среди волн.
– Шар от рыбьих сетей, – поплавок, – передернув затвор пистолета, меланхолично заметил крепыш, отличавшийся острым зрением. – Наверное, наш мальчик утонул.
– Наверное, – передразнил Гришин и на французском приказал Этьену спуститься вниз, посмотреть, не прячется ли Тоболин на берегу. – И ты тоже давай! – толкнул он в спину крепыша, – прогуляйтесь…
Евгений успел переплыть бухту и спрятаться среди камней, забившись в узкую расщелину, полную подгнивших водорослей. А на другом берегу уже слышались голоса крепыша и Этьена. Сейчас убийц и жертву разделяла только полоска воды.
Тоболин сжался в комок, похолодевшими губами творя молитву, прося Николая-угодника спасти его. Он же не может сопротивляться – у него нет оружия, тело болит, плохо слушается рука, видимо ушибленная при падении, кружится голова. Просто счастье, что бухта под обрывом оказалась глубокой и на дне не было острых камней. И так с трудом удалось выплыть и забраться в расщелину. Дрожа от страха и мертвенного холода прилипшей к телу мокрой одежды, Евгений напряженно прислушался – что там делается, где его враги? Ушли или еще здесь?
– Утоп, – отскакивая назад, чтобы его ноги не окатило набежавшей волной, заключил крепыш.
Ему надоело прыгать с камня на камень, рискуя поскользнуться на мокрых валунах и сломать шею. Пусть Гришин, если ему так надо, сам тут скачет, вынюхивает и высматривает. Смешно надеяться, что малый выплывет. Свалиться с такой высоты, удариться о воду и, к тому же, не исключено, что в него угодила одна из выпущенных пуль. Все-таки стреляли трое, а глуховатый Этьен действительно редко промахивается.
Этьен сунул наган в висевшую под мышкой кобуру и молча полез наверх по обрыву, осыпая из-под подошв мелкие камешки и цепляясь за пучки жесткой, как проволока, травы и торчавшие корни деревьев. Парень утонул, нет сомнений, а море не отдаст сейчас своей добычи. Потом, через некоторое время, раздутый труп всплывет.
– Ну? – подавая руку Этьену, чтобы помочь выбраться, нетерпеливо спросил Гришин и, поняв, что француз не слышит, почти прокричал. – Нашли? Нет?
– Нет. – Этьен нагнулся и начал отряхивать брюки. Вылез злой и грязный крепыш, сильно пнул ботинком камень. Проследив за его полетом, сплюнул и вразвалку пошел к машине.