Частный сыск есаула Сарычева - Василий Веденеев

– Хозяин просил заплатить за комнату вперед, – получая у него ключ, с учтивой улыбкой сообщил портье.

– Хорошо, – согласился Павел и расплатился.

На крыльце Сарычев постоял, осматриваясь по сторонам – после случившегося с ним за последние сутки стоило быть осторожным. Не заметив ничего подозрительного, он направился к дому Тоболиных, надеясь, что Евгений отыщется там.

Вот впереди уже показалась улочка с маленькими коттеджами. Павел Петрович зашел в закусочную «У обезьяны», спросил у хозяина рюмку водки и закуски, сел за столик у окна. Выпив, он с удовольствием съел большой кусок жареной свинины – со вчерашнего дня в желудке сосущая пустота, и подкрепиться не мешает. К тому же из окна прекрасно видно домик Тоболиных. Можно посидеть немного, понаблюдать, чтобы избежать досадных неожиданностей – пожалуй, хватит их на сегодня. По телефону звонить и спрашивать Евгения не хотелось, поскольку Сарычев не доверял телефонам.

Доедая свинину, он заметил, что по улице прохаживается некая личность в клетчатом костюмчике табачного цвета с туго свернутым зонтом в руках. Кажется, он уже видел этого человека, когда выходил из «Бристоля»? Но тогда не обратил на него внимания, сочтя обычным бездельником. Ан нет, табачный костюмчик притащился за ним сюда. Или это случайное совпадение?

Личность в клетчатом костюмчике остановилась перед афишной тумбой и углубилась в чтение объявлений.

«Шут с ним, – решил Сарычев. – У каждого свои дела. Если это человек Филиппова, он не стал бы за мной мотаться по улицам, а давно попытался всадить пулю в спину. Между мной и Борисом Васильевичем уже все ясно. Тем более он еще может не знать, что я уже выбрался из полиции. Хотя им мог сообщить об этом портье. Но чем же меня вчера опоила эта хромая крыса?!»

Подмигнув старой обезьяне, сидевшей в клетке, Павел Петрович вышел из закусочной и направился к дому Тоболиных.

– Кто там? – спросила экономка. Голос ее испуганно дрожал и бывший есаул поспешил успокоить женщину:

– Это я.

– Павел Петрович? – край занавески за стеклом отогнулся и показалось лицо экономки. – Вы?

– Я, открывайте. Евгений дома? – войдя в прихожую, первым делом поинтересовался Сарычев.

– Нет, – сморщила лицо экономка, промокая глаза подолом передника. – Еще не возвращался.

– Странно, – пробормотал есаул и, слегка отстранив женщину, прошел в комнаты. Чисто прибрано, пусто, ощущается еще не выветрившийся запах табака покойного профессора и, чуть заметно, ванильным сахаром. А Евгения нет.

– Он не звонил? Ну ладно, полно вам плакать! Как объявится, передайте, что я немедленно хочу его видеть.

– Обязательно, – всхлипнула экономка, – а когда он вернется? Где он, Павел Петрович? Вы что-то знаете?

– Нет, – поиграв желваками, ответил Сарычев и вышел.

Где же Евгений? Загадка. Противно, когда вокруг тебя творится какая-то чертовщина, а ты никак не можешь в ней разобраться, понять ход событий, нащупать тайные пружины, приводящие в движение людей, создающих определенные обстоятельства.

Где теперь искать Тоболина? Куда он делся из номера меблированных комнат «Бристоль»? Кажется, сквозь тяжелый, душный сон Павел слышал какой-то шум, приглушенные голоса или это сейчас разыгрывается воображение, выдавая желаемое за действительное в тщетных поисках выхода и объяснения пока необъяснимого?

Плюнув от досады, Павел медленно пошел по улице, направляясь к центру города. Обернувшись, увидал, что личность в клетчатом костюмчике, появилась из-за афишной тумбы, где терпеливо пережидала, пока Сарычев выйдет из дома Тоболиных, и пристроилась сзади, отстав на сотню шагов. Опираясь на туго свернутый зонт, как на трость, человек в клетчатом костюмчике плелся следом за бывшим есаулом, останавливаясь, когда останавливался тот и, похоже, не очень скрывая, что его интересует именно Павел Петрович.

«Дурак что ли? – несколько раз оглянувшись, подумал Сарычев. – Шляется за мной на виду и ничего не боится? Судя по фигуре и походке, к военной службе он никогда не имел отношения. Грудь впалая, зато, как говорится, спина колесом. Ноги волочит, тощенький. Не боец! Но чего ему надо?»

Решив, что прежде чем избавиться от назойливого провожатого, стоит убедиться, что он идет именно за ним, Павел зашел в китайский ресторанчик. Не мешало спокойно обдумать создавшееся положение, а заодно перекусить, поскольку потом может получиться так, что и поесть толком станет некогда.

Сделав заказ китайцу-официанту, Сарычев уставился в окно и с удивлением увидел, как человек в клетчатом костюме переходит улицу, направляясь к дверям ресторанчика. Неужели тоже решил подкрепиться?

Тощий незнакомец вошел в маленький зал и уверенно направился к столику, за которым расположился есаул.

– Вы разрешите? – приподняв шляпу, вежливо спросил он.

– Сделайте одолжение, – кивнул Сарычев.

Незнакомец уселся, пристроил свой зонт и углубился в изучение меню, выбирая, что заказать. Неслышно ступая войлочными туфлями, подошел китаец-официант, поклонился. «Клетчатый» заказал лапшу с острым соусом и рыбу.

«Нахал, – разглядывая сидящего напротив соглядатая, решил Павел Петрович. – Или чувствует за собой силу, способную его в любой момент защитить?»

Вдруг возникло шальное желание опрокинуть на соглядатая стол, врезать ему по голове рукоятью револьвера и опрометью выскочить из харчевни. Пусть тот сам выпутывается и объясняется с хозяином и полицией. Сарычев уже взялся за край шаткого столика, когда незнакомец поднял на него глаза и тихо сказал:

– Не делайте глупостей! Вы Сарычев?

– Я, – бывший есаул был несколько озадачен таким поворотом событий. – Что вам надо? Почему вы тащитесь за мной?

– Есть нужда переговорить, да все не представлялось случая, – нервно играя палочками для риса, объяснил «клетчатый». – Вы ищете Тоболина?

– Где он? Что вам о нем известно? – быстро спросил Павел.

– Тише, – поморщился, как от зубной боли, незнакомец. – Я только выполняю поручение. Какой толк бить собаку, за ошейник которой засунута записка, или сворачивать голову почтовому голубю? Если хотите, я выступаю в роли такой собаки, вернее, являюсь говорящим письмом. Вы ищете Тоболина? Так? А мне поручено передать, что с вами хочет повидаться один человек, который имеет от него известия. Если вы согласны, я должен проводить вас к нему.

– Доказательства?

– Вот, – незнакомец опустил руку в карман и достал маленький клочок бумаги.

Это была записка Евгения. Короткая, всего несколько слов. Он просил согласиться на переговоры и доверять подателю письма, сообщая, что находится у друзей.

– Кто эти «друзья»? – спросил Павел.

– Давайте лучше перекусим, – отводя в сторону глаза, миролюбиво предложил незнакомец. – Знаете, с утра маковой росинки во рту не было. Честное слово! Сначала я хотел зайти к вам в «Бристоль», – жадно уплетая пищу, говорил он, – но там вдруг появилась полиция. А зачем мне связываться с полицией? Потом дождался вас на улице около участка, но вы вышли вместе с Хансеном.

– Знаете Хансена? – Сарычев тоже начал есть. Не терять же зря время? Тем более яства на столе, а незнакомец, похоже, действительно сильно проголодался и, пока не насытится, нечего ждать от него толка.

– Кто же его не знает? – криво усмехнулся «клетчатый».

– Сколько вам заплатили? – доев, спросил есаул. – Я готов перекупить информацию. Называйте цену.

– Рад бы, но… – незнакомец развел руки, скорчив на морщинистом лице кислую мину. – За все, что я вам должен сказать, мне уже уплачено, а большего я просто не знаю.

«Скорее всего, лжет, – решил Сарычев. – Но свою роль играет отменно. Этакая букашка, готовая в любой момент притвориться дохлой и поднять лапки кверху. Неужели Боря Филиппов решил затеять такую игру? Не похоже на него. Хотя, чего только не случается в жизни».

– Хорошо, допустим, – согласился Павел Петрович, – записка, видимо, еще не все, что вас просили передать?

– Если согласны на встречу с людьми, уполномоченными вести переговоры о Тоболине, я готов проводить вас.

– Пошли, – Сарычев встал и бросил на стол деньги. – Но учти, если начнешь шельмовать, первая пуля достанется тебе!

– Боже упаси! – подхватив свой зонтик, на католический манер перекрестился «клетчатый».

Со стороны, они, наверное, выглядели как два приятеля, спешащие по делу. Сарычев предложил взять извозчика, но «клетчатый» отказался, сообщив, что идти им не так далеко. Сворачивая в проходные дворы и легко ориентируясь в лабиринтах узких, запутанных улочек, он вывел Павла к набережной и показал на дансинг «Королевский павлин».

– Вам сейчас за угол и во двор. Там дверь черного хода. Покажете записку и вас проводят к тому, кто уполномочен на переговоры.

– Хитер, – Павел прихватил за рукав хотевшего уйти незнакомца. – Послал, и в кусты? Нет, приятель, пошли вместе.