Запретное наслаждение - Джо Беверли

Многие из богатейших дельцов Сити, «обезьянничая с дворян», как говорил отец, переезжали на окраины города, поближе к природе. Отцу же нравилось быть в центре событий, а еще хотелось больше бывать с семьей и не тратить время на то, чтобы утром добираться до Сити, а вечером – до дома.

В этом вопросе Люси была с ним солидарна. В Сити жизнь бьет ключом, здесь экономическое сердце империи, здесь даже воздух возбуждает. Кому нужны бескрайние просторы и густые леса?

А кому нужен незваный гость, узурпатор? Вон он идет по улице в облике миссис Джонсон, которая одну дочку несет на руках, а другую, постарше, ведет за руку.

Миссис Джонсон, крепкая, темноволосая, обладала довольно невзрачной внешностью, но буквально преображалась, стоило ей улыбнуться. Люси никогда особо на нее не смотрела, однако она описала бы ее как «приятную».

Она одарила Люси своей удивительной улыбкой:

– Доброе утро, мисс Поттер.

Люси, кисло улыбнувшись, присела в реверансе, поскольку выбора не было.

– Доброе утро, миссис Джонсон. Папа сообщил мне новость. Я, конечно, рада. – «Но если ты, вторгнувшись в мой дом, примешься перекрашивать стены, тебе не миновать кровопролитной войны».

– Как вы добры! Я знаю, нелегко будет видеть меня на месте вашей матушки, но я надеюсь, что мы подружимся.

Приятная и здравомыслящая, даже слишком, если предложила себя на роль матери для Люси.

Миссис Джонсон перевела взгляд на старшую дочь:

– Джейн, поприветствуй мисс Поттер, ведь она скоро будет твоей старшей сестричкой.

Судя по виду, девочка, как две капли воды похожая на мать, разделяла опасения Люси, однако присела в реверансе, который сделал бы честь любой светской барышне. Люси ответила на приветствие, и девочка улыбнулась ей, а потом спрятала лицо в материнской юбке.

Люси не испытала к малышке никаких родственных чувств и поспешила попрощаться:

– К сожалению, мне нужно домой. Я вышла ненадолго, только чтобы поделиться новостью с подругой.

– С мисс Хенуэй? Насколько мне известно, она выходит замуж. Как только мистер Хенуэй благополучно вернется домой, состоится свадьба практически следом за нашей.

– Вот повеселимся! – с деланым энтузиазмом воскликнула Люси и быстро направилась к дому, молясь всем силам небесным, чтобы Шарлотта Джонсон не последовала за ней.

Всевышний услышал ее, однако Люси подумала, что миссис Джонсон направлялась именно к ним, но поняла, что сейчас не лучшее время для визита. Что ж, ей не откажешь в проницательности. Люси не отрицала, что избранница отца обладает определенными добродетелями, однако все эти положительные качества вызывали у нее отторжение. Она понимала, что ведет себя неразумно, но вся сложившаяся ситуация напрочь лишила ее способности к здравомыслию.

Итак, у нее будет время для размышлений и она попробует найти выход. В конце концов, даже если у ее отца родится сын, пройдут десятилетия, прежде чем мальчишка станет играть существенную роль в бизнесе, так что отец, вполне возможно, придет к пониманию, что без нее ему не обойтись.

Но устроит ли ее такое?

У нее есть тридцать тысяч фунтов. С таким капиталом можно начать собственное дело, попытаться занять собственную нишу в Сити. И, естественно, она ни за что не передаст свой бизнес какому-нибудь никчемному лорду.

Но прежде чем приступить к исполнению своего плана, нужно сообщить отцу о решении навестить тетку, не раскрывая причин, побудивших ее к этому.

Люси вошла в кабинет отца и как можно беспечнее заговорила:

– Лорд Безденежный навел меня на мысль принять предложение тети Мэри. Очень любопытно взглянуть, как наша аристократия играет в спектакле про светскую жизнь. И потом, вполне может случиться так, что я отдам свое сердце какому-нибудь достойному лорду.

Люси опасалась, что отец раскусит ее, однако все обошлось и он даже одобрил эту идею:

– Отличная мысль, котенок! Тебе всегда нравились приемы и танцевальные вечера, а хорошее знание мира никогда никому не вредило.

– Меня не будет всего несколько недель, но к твоей свадьбе я обязательно вернусь, – пообещала Люси.

– И привезешь нам массу интересных историй! А может, сама догадаешься, кто такой лорд Безденежный, и решишь, что он вовсе не так плох, как кажется.

Люси удалилась в свою комнату, с трудом сдерживая слезы: отец явно испытал облегчение – наверное, надеется, что она выйдет за лорда Безденежного и больше не вернется домой.

И ей вдруг очень захотелось установить личность этого загадочного жениха, чтобы было на кого излить в случае чего раздражение и разочарование.

Глава 2

Южное побережье Девона,

13 мая 1817 года

Дэвид Керслейк-Саммерфорд, поневоле ставший семнадцатым Виверном, отдыхал за стаканом эля в обществе своего друга, расположившись в одной из комнат поместья Крейг-Виверн, в той, которую он насмешливо называл логовом.

Дэвид родился и вырос в соседнем Керслейке – его воспитали дядя и тетя, – а когда настала пора обрести графский титул и, следовательно, поселиться в этом уродливом, мнимо средневековом замке, приложил все силы к тому, чтобы превратить его в нормальное жилище. Первым делом он приказал ободрать обои в графской спальне и примыкающей к ней гостиной и тщательно вычистить стены, а потом эти помещения подверглись перепланировке.

Теперь стены были заново покрашены и отделаны панелями, потолок украшала лепнина, пол застилал ковер. В целях экономии Дэвид приобретал подержанные вещи и недорогие материалы и только в одном не поскупился: пробил окна во внешней стене гостиной и спальни.

Крейг-Виверн, построенный двести лет назад, служил крепостью, и окна во внешних стенах представляли собой узкие щели. Нет, в комнатах были окна, но выходили они все во внутренний двор. И вот теперь в его личных апартаментах появились окна, из которых открывался вид на море. Это новшество имело и определенную практическую пользу – Дэвиду по роду деятельности нужно было видеть, что происходит вокруг: фритредерство, или контрабанда, оставалось вне закона.

Рослый, широкоплечий и длинноногий Дэвид был худощав и физически крепок, чему способствовала жизнь, проведенная в крае холмов и утесов. Его облик дополнял квадратный подбородок, темно-русые, почти каштановые, волосы и глаза, цвет которых мог меняться от серого к голубому.

Его друг был полной его противоположностью: светловолосый и более деликатного телосложения, однако хилым или немощным вовсе не выглядел: во всяком случае, сил у него хватит, если понадобится взобраться на утес или перевалить через холм. Его звали Николас Делейни, и он часто приезжал в Крейг-Виверн из своего поместья в Сомерсете, чтобы помочь другу делом или советом.