Это смертное тело - Элизабет Джордж

Она заговорила первой:

— По-моему, эта собака мне уже знакома. Она очаровательна.

Гордон мог бы подумать, что женщина проследовала за ним до Лонгслейд-Боттома и леса Хинчелси, если бы не тот очевидный факт, что здесь она очутилась раньше его. Они шли с разных сторон. К людям он относился с подозрением, однако не хотел быть параноиком.

— Вы — та женщина, что искала пруд Моне.

— Я его нашла, — ответила она. — Правда, прежде попала на коровье пастбище.

— Разумеется, — хмыкнул Гордон.

Женщина наклонила голову. Ее волосы снова сверкнули, как тогда у дома. «Уж не засунула ли она в них искры?» — глупо подумал он. Ему еще не приходилось видеть такие блестящие волосы.

— Разумеется? — повторила она.

— Ну, — медленно ответил он, — я же видел, куда вы свернули.

— Вот как? Вы смотрели на меня с крыши? Надеюсь, вы не смеялись. Это было бы слишком жестоко.

— Нет, — ответил он.

— Что ж, признаю: в картах я не разбираюсь, да и правую и левую сторону не различаю, так что неудивительно, что я снова заблудилась. Хорошо хоть, что лошади мне не встретились.

Гордон оглянулся по сторонам.

— Не слишком удачное место для прогулок. Тем более что в картах и направлениях вы не разбираетесь.

— Вы имеете в виду лес? Но у меня был ориентир. — Она махнула рукой в южном направлении, указывая на отдаленный холм, на вершине которого стоял огромный дуб. — Пока шла в лес, все время следила, чтобы это дерево было у меня с правой стороны, а теперь оно от меня слева. Поэтому сейчас я уверена, что иду в сторону автостоянки. Видите, я не совсем безнадежна, хоть и забрела сегодня сначала к вам, а потом на коровье пастбище.

— Это дуб Нельсона, — сказал Гордон.

— Что? Вы хотите сказать, что у дерева есть владелец? Оно стоит в частном владении?

— Да нет, земля государственная. Это дерево называют дубом Нельсона. Возможно, он его и посадил. Лорд Нельсон, то есть.

— А, понимаю.

Он посмотрел на нее пристальнее. Она втянула нижнюю губу, и он подумал, что она, наверное, не знает, кто такой лорд Нельсон. Сейчас не все это знают. Чтобы помочь ей и в то же время не смутить, Гордон пояснил:

— Адмирал Нельсон строил корабли в Баклерс-Харде. За Болье. Вы знаете это место? В устье реки. На корабли потребовалось срубить очень много деревьев, поэтому им пришлось снова начать посадки, чтобы восстановить лес.

Возможно, сам Нельсон и не сажал желуди, но дерево тем не менее ассоциируется с ним.

— Я не из этих мест, — призналась женщина, — но, думаю, вы это уже поняли. — Она протянула ему руку. — Джина Диккенс. Не родственница. Знаю уже, что она — Тесс. — Джина кивнула на льнущую к ней собаку, — а вас как зовут?

— Гордон Джосси, — сказал он и взял ее руку.

Мягкое прикосновение ее кожи напомнило ему, что его руки загрубели от работы. Сейчас они к тому же и не слишком чистые, ведь он весь день провел на крыше.

— Я так и понял, — сказал он.

— Что?

— Что вы не из этих мест.

— Да. Местные жители вряд ли заблудились бы.

— Не в этом дело. Ваши ноги.

Она посмотрела вниз.

— А что с ними не так?

— В саду на вас были сандалии, а сейчас это, — сказал он. — Зачем вы надели веллингтоны? Вы собирались пойти на болото?

Джина снова втянула губу. Может, так она удерживается от смеха?

— Вы, наверное, сельский человек и думаете, что я глупа. Все дело в гадюках. Я читала, что они водятся в Нью-Форесте, и мне совсем не хочется наступить на одну из них. А теперь смейтесь, если хотите.

Гордон улыбнулся.

— Боялись наступить на змей в лесу? — Он не стал дожидаться ответа. — Змеи на пустошах. На солнышке. Или на тропе, по которой идут через болото, хотя и маловероятно.

— Мне следовало посоветоваться с вами, прежде чем переодеваться. Вы все время здесь живете?

— Десять лет. Я приехал из Уинчестера.

— Так и я тоже! — Она взглянула в ту сторону, откуда пришла. — Можно, я немного погуляю с вами, Гордон Джосси? Я никого здесь не знаю, а я люблю поговорить. Вы кажетесь мне безобидным, к тому же у вас очаровательная собака…

Гордон пожал плечами.

— Как хотите. Но я просто выгуливаю Тесс. Нам с вами вообще не нужно ходить. Она сейчас побежит в лес и вернется, когда нагуляется… Может, вам лучше присесть?

— О, я с удовольствием посижу. По правде говоря, я уже устала.

Он кивнул на бревно, на котором сам сидел, когда она вышла из-за деревьев. Они уселись в нескольких футах друг от друга, но Тесс не оставила их, как предполагал Гордон. Более того, собака примостилась возле Джины, вздохнула и положила голову на лапы.

— Вы ей нравитесь, — заметил Гордон. — Пустота нуждается в заполнении.

— Это верно, — согласилась она.

В ее голосе послышалось сожаление, поэтому он задал ей очевидный вопрос. Странно, что такая молодая женщина приехала в деревню. Молодежь обычно предпочитает другие места.

— Да, вы правы. Просто я только что рассталась с одним человеком, и расставание было не из приятных, — сказала она с улыбкой. — Поэтому я здесь. Надеюсь работать с беременными девочками-подростками. Этим я занималась в Уинчестере.

— В самом деле?

— Чему вы удивляетесь?

— Вы и сами-то недалеко ушли от подросткового возраста.

Джина спустила солнцезащитные очки на кончик носа и взглянула на него поверх оправы.

— Вы что, флиртуете со мной, мистер Джосси?

У него мгновенно вспыхнуло лицо.

— Прошу прощения. Я ни о чем таком и не думал.

— Да бросьте вы. Я не возражаю.

Она подняла очки на темя и открыто посмотрела на Гордона. Глаза у нее были не голубые и не зеленые, а что-то среднее. Цвет неопределенный и интересный.

— Вы покраснели. Я никогда еще не заставляла мужчин краснеть. Это мило. Вы часто краснеете?

Он покраснел еще больше. Таких разговоров с женщинами у него еще не было. Гордон не знал, как их понимать, он не разбирался в женщинах и не умел с ними разговаривать.

— Я вас смущаю. Извините. Я не хотела. Иногда я дразню людей. Это плохая привычка. Возможно, вы поможете мне от нее избавиться.

— Да ничего, дразните, — сказал он. — Я… слегка растерялся. Видите ли, я только крыши крою.

— Днями напролет?

— Что-то вроде этого.

— А как же развлечения? Отдых? Что для разнообразия? Надо ведь и перерыв делать.

Он указал подбородком на собаку.

— Она у меня как раз для этого.

— Гм, понимаю.

Джина склонилась к Тесс и потрепала собаку там, где ей нравилось больше всего, — за ушами. Если бы ретривер мог урчать, то он бы точно сейчас заурчал. Джина, похоже, пришла к какому-то решению, потому что подняла глаза. Лицо ее было задумчивым.

— Может, придете ко мне чего-нибудь выпить? Как я и сказала, здесь я никого не знаю, а вы явно человек безопасный. Я тоже безопасная, и у вас красивая собака… Ну как, согласны?

— Я вообще не пью.

Она вскинула брови.

— Вы что же, никаких жидкостей не принимаете? Так не бывает.

Гордон невольно улыбнулся, но промолчал.

— Я хотела предложить вам лимонад. Я тоже не пью. Мой отец… Он много пил, поэтому я держусь от алкоголя подальше. Это отличало меня в школе… в хорошем смысле. Мне всегда нравилось отличаться от других.

Она поднялась и отряхнула брюки. Тесс тоже вскочила и замахала хвостом. Было ясно, что собака приняла приглашение Джины Диккенс. Гордону ничего не оставалось, кроме как согласиться.

И все же он колебался. Он предпочитал держаться подальше от женщин, но ведь Джина ничего такого не предлагала. К тому же она действительно казалась безопасной. Взгляд у нее был искренний и дружелюбный.

— В Суэе есть отель, — вспомнил Гордон.

Джина изумленно взглянула на него, и Гордон понял, как прозвучали его слова.

— Я хотел сказать, что к Суэю отсюда ближе всего, но в этой деревне нет паба, — пробормотал Гордон, чувствуя, как загорелись уши. — Все пользуются баром отеля. Если хотите, пойдем туда. Там и выпьем.

Выражение ее лица смягчилось.

— Вы и в самом деле чудесный человек.

— Я так не думаю.

— А я в этом уверена.

Они отправились в путь. Тесс бежала впереди, и потом произошло чудо, которое Гордон не скоро забудет: собака остановилась у края леса, там, где тропа спускалась с холма в сторону болота. Тесс явно ждала, когда на нее наденут поводок. Такое с ней случилось впервые. Гордон был не из тех людей, что ищут знаков судьбы, однако поведение Тесс явилось для него еще одним указанием на то, что он должен сделать.

Они подошли к собаке, Гордон надел на нее поводок и подал его Джине.

— Что вы имели в виду, когда сказали, что вы не родственница?

Джина недоуменно свела брови.

— Назвав мне свое имя, вы сказали, что вы не родственница.

И снова это изумленное выражение. В нем была мягкость и что-то еще, и Гордону захотелось понять, что именно.