Храбры Древней Руси. Русские дружины в бою - Вадим Долгов

Вот как повествует об этой битве «Сказание о Мамаевом побоище», созданное русскими книжниками в XV веке:

«И сошлись грозно обе силы великие, твердо сражаясь, жестоко друг друга уничтожая, испускали дух не только от оружия, но и от ужасной тесноты — под конскими копытами, ибо невозможно было вместиться всем на том поле Куликове: было поле то тесное между Доном и Мечею. На том ведь поле сильные войска сошлись, из них выступали кровавые зори, а в них трепетали сверкающие молнии от блеска мечей. И был треск и гром великий от преломленных копий и от ударов мечей, так что нельзя было в этот горестный час никак обозреть то свирепое побоище. Ибо в один только час, в мановение ока, сколько тысяч погибло душ человеческих, созданий Божьих!»

Русские князья готовы были вести войну и дальше, после великой победы Москва перестала подчиняться и «легитимным» потомкам Чингисхана. Но Орда была еще слишком сильна, а Русь еще не завершила объединения. Хан Тохтамыш, «законный царь» (ханов на Руси в ордынские времена именовали «царями»), сжег Москву и восстановил иго. Окончательно вернуть независимость удалось лишь через 100 лет — в 1480 году после известного «стояния» на реке Угре Иван III Васильевич, объединитель Руси, объявил о свержении ордынской власти.

Русь выстояла под тяжестью монголо-татарского ига и извлекла из печального опыта уроки. Сработала известная мудрость: «То, что нас не убивает, делает сильнее». Сочетание европейского боевого опыта, которым Русь обладала до нашествия, и опыта восточного создало благоприятные условия для освоения огромных азиатских пространств, сделавших Россию самой большой страной в мире (каковой она, несмотря на все перипетии, остается и по сей день).

Не менее серьезное противостояние пришлось выдержать Руси и со странами Запада. Эта история также полна поражений и побед, в равной степени принесших бесценный опыт для развития отечественного военного искусства.

В эпоху раннего Средневековья наиболее интенсивными были контакты славян и финно-угров Восточной Европы со скандинавами — германоязычными племенами, потомки которых — шведы, норвежцы, датчане и исландцы — и теперь населяют территорию Северной Европы [Глазырина. 2003, 408–557]. Скандинавы сыграли существенную роль в складывании Киевской державы, дав Руси княжескую династию — Рюриковичей.

В науке с XVIII века и по сей день не прекращается спор между сторонниками так называемых норманнской и антинорманнской теорий происхождения Руси. С обеих позиций выдвигаются весьма интересные аргументы, познакомиться с которыми можно в соответствующей литературе. Рациональное зерно из всего этого бесконечного спора можно вывести такое: государство, если уж использовать этот термин, складывается тогда и только тогда, когда для этого созреют общественные предпосылки. И тут никакие князья (ни свои, ни чужие) ничего изменить не могут. Государство у восточных славян сложилось безо всякого внешнего влияния тогда, когда созрела необходимость. Однако правившая на Руси княжеская династия, Рюриковичи, действительно имеет скандинавское происхождение: современные археологические и лингвистические данные подтверждают рассказ летописца. Рюрик был скандинавским, варяжским конунгом, засевшим в 862 году в Новгороде, собиравшим дань с окрестных племен и контролировавшим торговые пути.

Сомневаться в этом сложно. В IX веке скандинавы были известны всему миру как викинги. Отважные морские воины, которые на своих боевых судах, драккарах (получивших свое название из-за укрепленного на носу судна изображения драконьей головы), совершали грабительские походы по всему миру. Они захватили значительную часть Англии и Ирландии, достигли Пиренейского полуострова, острова Сицилия, несколько раз грабили Париж, взимая с французских королей большую дань. Около 870 года викинги обосновались в Исландии, открыли Гренландию. В 911 году конунг Роберт (Роллон) на севере современной Франции основал Нормандию. В начале XI века викинги даже достигли берега Северной Америки (что совершенно точно доказано археологами, обнаружившими на Ньюфаундленде место их стоянки). Понятно, что земли восточных славян (для достижения которых требовалось переплыть не океан, а всего лишь Ботнический и Финский заливы Балтийского моря) не могли быть обойдены их вниманием.

«Варяги из заморья взимали дань с чуди, и со словен, и с мери, и с кривичей. А хазары брали с поля, и с северян, и с вятичей по серебряной монете и по белке от дыма», — говорится в «Повести временных лет».

Согласно летописи, два славянских племени (кривичи и словене новгородские), а также два финских (чудь и меря) изгнали скандинавов-варягов со своей территории и лишь затем призвали варягов на княжение в Новгород.

В дальнейшем характер отношений несколько изменился. Противостояние сменилось военным сотрудничеством. Скандинавские источники содержат много сведений о Руси, которая именуется в них «Гардар» (или «Гардарики»), то есть «Страна городов».

Викинги были знамениты на всю Европу как профессиональные наемники. Значительный скандинавский отряд постоянно служил при дворе византийского императора (там их называли варангами). Служили варяги и на Руси. В XI веке среди скандинавских воинов считалось честью служить в дружине киевских князей. И даже конунги (а этот титул равен королевскому) поступали на службу в Хольмград (Новгород) и Кэнуград (Киев).

Обращение с наемниками — дело непростое. С одной стороны, порой они позволяют в решительный момент достичь тактического преимущества, с другой — могут создать немало проблем самому нанимателю, если у него не хватит сил и решительности держать их в узде. Русские князья наукой обуздания наемных головорезов владели отлично. Князь Владимир Святославич вообще обращался с ними довольно бесцеремонно: попытки манипулировать княжеской волей строго пресекались. Так, например, после захвата Киева в 890 году варяги, помогавшие Владимиру в этой операции, предъявили ему счет: «Сказали варяги Владимиру: «Это наш город, мы его захватили, — хотим взять выкуп с горожан по две гривны с человека».

Но не тут-то было. Князь начал «кормить» зарвавшихся «кондотьеров» обещаниями, а потом и вовсе отказался платить. «От греха подальше» Владимир выслал опасный отряд в Константинополь, проинструктировав предварительно византийского императора о том, как следует обращаться с буйными вояками:

«И сказал им Владимир: «Подождите с месяц, пока соберут вам куны (деньги)». И ждали они месяц, и не дал им Владимир выкупа, и сказали варяги: «Обманул нас, так отпусти в Греческую землю». Он же ответил им: «Идите». И выбрал из них мужей добрых, умных и храбрых и роздал им города; остальные же отправились в Царьград к грекам.

Владимир же еще прежде них отправил послов к царю (византийскому императору) с такими словами: «Вот идут к тебе варяги, не вздумай держать их в столице, иначе наделают тебе такого же зла, как и здесь, но рассели их по разным местам, а сюда не пускай ни одного».

Особенно глубокий след в скандинавских сагах оставил сын и наследник Владимира — князь Ярослав Мудрый, которого викинги называли Ярицлейвом-конунгом. Ярослав был женат на дочери шведского короля Олава Эйрикссона — Ингигерд. Установление тесных родственных связей с конунгом открыло путь на Русь новой партии скандинавских наемников. Одним из таких наемников был Эймунд Хрингссон, рассказ о котором содержится в «Саге об Олаве Святом». Сагам вторят русские летописи, сообщающие о службе скандинавов. Ярослав окружил себя варягами в бытность свою еще князем Новгородским. Завоевав киевский престол, он не изменил своим привычкам: варяги во главе с Якуном сражались в его войске против Мстислава Тмутараканского. На службе у Ярослава состояли и племянники Якуна — Фриад и Шимон. Они по-прежнему оставались удобным «расходным материалом», позволявшим экономить силы княжеской дружины. Отношение к наемникам, продававшим свой меч за деньги, лаконично выразил князь Мстислав Тмутараканский, обходя в 1024 году после сражения поле боя, усеянное их телами, он удовлетворенно рассуждает: «Кто сему не рад? Се лежит северянинъ, а се варягъ, а дружина своя цела».

В сагах часто преувеличиваются почести, воздаваемые викингам русским князем. Однако их историческая основа не вызывает сомнения. Данные скандинавских источников подтверждаются источниками русскими, из которых видно, что наемников-варягов часто использовали как «разменную монету» в межкняжеских раздорах. Хорошая боевая выучка и политическая индифферентность делали их удобным инструментом в руках соперничающих сторон. Правда, и Ярослав, подобно своему отцу, с варягами обходился довольно жестко. Слишком настойчивые просьбы о плате натыкались на решительный отказ. Упомянутый Эймунд служил князю несколько лет, однако так и остался без платы. Ярослав обошелся с ним по примеру своего отца.