Волк в овечьей шкуре - Евгений Иванов

— Представляешь, Игорь Геннадьевич, эти два персонажа вчера были ответственными. Один — ответственным по части, — он указал на Бартеньева, — Другой, — он перевел взгляд на Ларкина, — ответственным по роте охраны. И вот этому тщедушному прапорщику, вместо того, чтобы контролировать личный состав захотелось бухнуть в служебное время. И не просто бухнуть, а еще и на халяву, да плюс с финансовой прибылью. А самое главное, что выбрал он для этого развода ни кого-нибудь на стороне, а начальника службы, целого капитана, причем офицера, ответственного по части. — Комбат многозначительно поднял указательный палец вверх. — По сути, своего непосредственного начальника на тот момент.

Начало показалось Игорю интригующим, он едва подавил улыбу и присел на стул в ожидании раскрутки захватывающего сюжета.

Так вот, — стал продолжать Гуцул, не жалея красок, — Этот хитрый прапорщик позвонил вот этому, с позволения сказать, офицеру и предложил подзаработать. Говорит, есть люди в городе, которые просят за 200 тысяч купонов топливозаправщик ТЗ-22. Всего на пару часов перевезти топливо из одного места в другое. И, что ты думаешь? — теперь обратился комбат к Чернову, — Этот капитан повелся на байки про дармовые денюшки, и дал команду дежурному по автопарку, выпустить заправщик в город.

Он бросил уничтожающий взгляд, на офицера и, получив удовлетворение от того, как тот залился краской, продолжил:

— А через пару часов к нему пришел Ларкин и сообщил, что бензовоз задержали сотрудники ОБОПа и требуют выкуп в размере 500 тысяч купонов. И что Вы думаете? Бартеньев дает ему эту сумму, — от возмущения комбат привстал и хлопнул ладонью по столу. — Еще надо разобраться, откуда у него такие деньги.

— Подъемные получил, — буркнул офицер, не поднимая головы.

Гуцул пропустил мимо ушей отговорку начальника вещевой службы и продолжил:

— В итоге, под утро все ответственные по подразделениям пьяные, один Бартеньев трезвый и без денег.

— Ну, а топливозаправщик хоть вернули назад? — спросил Чернов.

— Да, он никуда из парка и не выходил, — возмутился комбат, — Развел этот прапорщик капитана, как школьника, а деньги, полученные от него, добросовестно пропили в своем кругу.

Гуцул с силой затушил окурок в пепельнице и обратился к Чернову:

— Вот что мне теперь с ними делать?

— Юрий Владимирович, — с улыбкой ответил Чернов, — В этом деле я вам не помощник. Мне бы хотелось узнать, когда поедем склад боепитания проверять?

— Ах, да, — лицо подполковника стало серьезным, — С этим проблема.

— Ждите в коридоре, — крикнул он провинившимся подчиненным, и продолжил, — Прапорщик Рубан сегодня не вышел на службу и, самое главное, никого об этом не предупредил. Я его знаю уже много лет, вместе в Афгане служили. Что-то тут не ладное.

Я за ним посыльного отправил, но пока никаких известий.

— Я слышал, что в субботу он отпрашивался у Гордиенко провожать жену, — попытался высказать свое предположение Чернов, — Может быть там что-то случилось и он тоже поехал в Киев.

— Исключено, — категорично ответил Гуцул, — Его жена поехала в госпиталь ухаживать за дочерью. У девушки обнаружили белокровие. Поэтому они часто возят ее туда. На прошлой недели Рубан ездил к ней, а теперь вот его жена поехала. Ей уже и пересадку костного мозга сделали и несколько сеансов химиотерапии, но, по-моему, все бесполезно. Сейчас у нее началось ухудшение. — Он покачал головой и продолжил, — Это я говорю к тому, что они уже достаточно долго несут эту посменную вахту возле дочери. Но, тем не мнее, Иван Степанович никогда ничего не предпринимал, не поставив меня в известность. Если иногда и отпрашивался на несколько дней, то возвращался всегда в срок. Поэтому, даже, если б с дочерью что-то и случилось, он изыскал возможность сообщить мне об этом.

В этот момент, в кабинет вошел капитан Гордиенко и обратился к Гуцулу:

— Товарищ командир, вернулся посыльный от Рубана. Его нет дома. Точнее, дверь никто не открыл.

Гуцул хмыкнул и озадаченно посмотрел на Чернова.

— Тогда садись в машину и езжай, ищи своего подчиненного, — теряя терпение, повысил голос подполковник.

— Командир, мне же документы для проверочной комиссии готовить надо, — попытался возразить капитан.

— О какой комиссии ты говоришь, если начальника склада нет на месте. Немедленно выполняйте мое приказание, товарищ капитан, — заорал Гуцул и звучно ударил огромным кулаком по крышке стола.

Игорь редко видел командира ОБАТО таким возбужденным, поэтому решил продолжить с ним разговор в другой раз.

— Пожалуй, я с ним поеду, — встал с места Чернов и поспешил за уходящим офицером.

Гордиенко остановился в коридоре в ожидании «особиста».

— Что за вожжа ему под хвост сегодня попала? Я его никогда таким разъяренным не видел? — спросил он Игоря.

— Видимо понедельник, — уклонился от ответа Чернов.

— А ты, с какой стати собрался ехать со мной? — Гордиенко взглянул на часы, — Я бы и сам справился.

— А вдруг что-то случилось непредвиденное, — ответил Игорь, — Я все-таки в городе лучше тебя ориентируюсь.

— Ну, как знаешь, вдвоем веселее, — ответил капитан, — хотя, дом Степаныча я и без твоей помощи найду.

Они подъехали к стандартной девятиэтажке, которые активно поднимались в этом микрорайоне в середине 80-х. У входа в подъезд сидели две старушки. Они внимательно, не скрывая интереса, стали рассматривать приехавших офицеров, при этом, не переставая переговариваться между собой в полголоса. Игорь поднял голову вверх, осматривая окна, и спросил Сергея:

— А ты хоть номер квартиры знаешь?

— Не-а, — ответил тот, — но визуально, думаю, найду. Я пару раз со Степанычем заезжал к нему домой. Он на пятом этаже живет.

На лифте они поднялись на нужный этаж. На лестничной клетке было четыре двери.

— И где живет Спаныч? — спросил Игорь.

— Кажется здесь, — указал Сергей на металлическую дверь под номером 53.

Чернов несколько раз нажал на кнопку звонка, но никаких звуков за дверью не послышалось. Он прислонил ухо к холодному металлу и прислушался.

— Кажется, телевизор работает, — почему-то шепотом произнес он.

— Наверное, перепил вчера Иван Степаныч, вот и спит, как убитый. — Усмехнулся Гордиенко.

Чернов с силой начал стучать кулаком в дверь, но результат оставался прежним. Тогда Чернов машинально потянул за ручку, и дверь с жалобным скрипом приоткрылась наружу.

— А вот это уже интересно, — произнес Игорь, сделав удивленное лицо.

Войдя в квартиру, Игорь сразу же почувствовал неприятный запах, но сразу не понял чего. Длинный коридор вел в зал, и Игорь медленно проследовал туда, осматриваясь по сторонам. Окна во всех комнатах были закрыты плотными шторами, из-за чего обстановка квартиры была окутана полумраком. Он вошел в гостнную. Сразу перед ним горел экран работающего телевизора, а напротив него, спиной к входу, в кресле сидел Рубан с запрокинутой назад головой.

«Обычно в таком положении мужики сильно храпят, а этот молчит» — подумал Чернов.

— Степаныч, ну ты и горазд спать, — крикнул Чернов хозяину квартиры, но тот не пошевелился.

В этот момент, Гордиенко, следовавший за Черновым, включил свет. От неожиданности Игорь невольно вздрогнул.

— Тебе, что, темно? — повернулся к Сергею Чернов и, увидев, его бледное от испуга лицо, вновь перевел взгляд на сидевшего в кресле Рубана. От увиденного, Игоря чуть не стошнило. Пол возле кресла был покрыт густым коричневым слоем запекшейся крови, журнальный столик и посуда на нем также были в бурых пятнах. Игорь обошел кресло, в котором сидел Иван Степанович и едва сдержал себя, чтобы не закричать. У прапорщика было перерезано горло, в открытых глазах застыл ужас. Разрез был настолько глубоким, что его голова практически держалась только на одном позвоночнике.

Гордиенко прикрыл рот ладонью и бегом выскочил из квартиры на лестничную клетку. Чернов тоже не был привычным к подобным зрелищам. Он подошел к окну и открыл форточку, предварительно положив на шпингалет носовой платок, чтобы не оставлять своих отпечатков пальцев. Глубоко вдыхая свежий воздух, он смотрел на неподвижно стоящие во дворе автомобили, пытаясь взять себя в руки. Через минуту к нему вернулось самообладание. Он осмотрел комнату в поисках телефона и не найдя его, вышел на лестничную клетку.

Гордиенко сидел на ступеньках и нервно курил, его руки предательски дрожали, а на щеках блестели слезы. Разговаривать с ним в этот момент было бесполезно. Игорь подошел к двери напротив и нажал на звонок. Почти сразу дверь отрыла женщина средних лет в желтом махровом халате и синих тапочках. Она с удивлением посмотрела на сидящего Гордиенко и, переведя взгляд на Чернова, спросила:

— Что вам нужно?