Девушка с короткой стрижкой. «Отражение» - Даниил Сергеевич Гарбушев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Видео довольно долго не загружалось, видимо из-за своей длины. Когда наконец на экране высветилась заветная галочка загрузки, София тут же приготовилась снимать тик ток. Установив смартфон на штатив своей кольцевой лампы, и включив новую трендовую мелодию для танца, её руки, ноги и тело, задвигались в безудержный такт. Было хорошо заметно, насколько более окрепшим и взрослым стало её девичье тело, по сравнению хотя бы с тем временем, когда ей было семнадцать.
Как вдруг под ногами оказалось что-то круглое, холодное и скользкое. Это был тот самый стакан. Соня поскользнулась об него, тем самым запустив его в стену, от чего тот наконец разбился, с ужасным треском, звенящим на всю квартиру.
Софья потеряв равновесия, упала на пол, ударившись об него вновь своим затылком, задев ногами штатив, из-за чего с того свалился смартфон, так же шмякнувшись на пол, подкатившись под её левую руку. Ужасное чувство вновь сковало её тело, лишив её сил, что Соня уже почти не могла пошевелиться.
– Что случилось? – закричал Глеб, забежав в комнату, увидев валяющуюся на полу Соню, из-под головы которой текла кровь, – кровь! Я сейчас скорую вызову, – судорожно сказал он, убежав за телефоном на кухню.
Она ничего не ответила, продолжая лежать на полу. Только лишь и сумела она протянуть свою ладонь к затылку, чувствуя, как пальцы мокнут в её собственной крови. Телефон всё это время снимал. Соня подняла руку вверх, разглядывая окровавленную конечность, поле чего всё же нащупала телефон под своей рукой, случайно нажав на публикацию получившегося видео. Не прошло более и минуты после этого, как она потеряла сознание.
Скорая помощь неслась по улице приморского города, наравне с почти закончившимся бураном, после которого наступил полный мрак, покрываемый тихим шепотом, мягко падающих хлопьев снега, кружащихся в безветренной атмосфере.
***
Ах, – простонала Соня, открыв глаза, увидев расплывающееся изображение всего, что было вокруг.
Она лежала в палате, с перемотанной головой, но свободных от бинтов лицом и чёлкой. Над её кроватью возвышалась капельница, чётко исполняющая свою роль, подавая раствор в её вену.
Соня понемногу начала приходить в себя. Зрение становилось чётче. Вернулось ощущение тела, пройдясь медленным импульсом от самых пяток до макушки, как течёт неторопливая река, ударившись во всё тот же затылок, с ещё немного стылой болью. Ощущение вернулось и в руки. Она почувствовала, как кто-то держит её за них. Немного повернув голову влево, Соня увидела Маму, нежно сжимающую её ручку, и крепко дремлющую, положившую свою голову на край её кровати.
– Мама, – тихо, с трепетом позвала её Соня.
Мама тут же проснулась, уставившись на Соню, с волнением, переполняющим её всю.
– Соня… – с наворачивающимися слезами, вымолвила мама, – пришла в себя? Сейчас я доктора…
– Мама, – всё таким же слабеньким голосом Соня перебила её, пытаясь удержать, – не надо… Что со мной?
– Всё в порядке, – вновь присев рядом, не отпуская её руку, ответила мама.
– Нет, всё-таки, что со мной?
– Всё в порядке, ты упала, ударилась, теперь всё хорошо.
– Сколько?
– Что сколько, доченька?
– Сколько я спала?
– Ровно день, – ответила мама, после долгого молчания, опустив глаза, – ты подожди немножко, я сейчас, – сказала она, отправившись за врачом.
По щекам Сони потекли слёзы. Она всегда знала и верила, что её близкие всегда будут ей поддержкой и опорой, и в чём она в который раз убедилась. Она попыталась вытереть слезу рукой, но на пальце оказался пульсометр, из-за чего она просто облокотилась назад, пытаясь не плакать, но слёзы унять никак не удавалось.
Вскоре явился врач, осмотрев Соню, проверив рефлексы, и поздравив с приходом в себя.
– А что вы плачете? – спросил он, проведя по её щеке пальцем, – всё же к лучшему.
– Неважно, хотя наверно как раз, потому что всё к лучшему, – ответила она, заикаясь.
– Ну как она? – спросила врача мама.
– Всё отлично, будет прыгать по-прежнему, – сказал он ей, вновь сидевшей рядом, держащей Соню за руку.
Позже вечером приехали папа с Улей и Глебом. Соня к тому времени чувствовала себя уже намного лучше.
– Ну да я помню, что упала, но что же случилось? – спросила она родных.
– Поскользнулась об стакан, сильное сотрясение у тебя, да ещё и ушиблась до крови. Это Глеб скорую вызвал, хорошо он дома был, – ответил папа.
– Спасибо Глебушка, – сказала Соня, разлохматив его волосы, – ты прости меня, что я тогда на тебя накричала, когда ты без спроса ко мне в комнату зашёл.
– Да ладно тебе, что было, то было, ты же тогда тик ток снимала, а я помешал.
– Ну а теперь-то нет, что было бы если б ты не… – сказала она, закорчившись то ли от боли, то ли от вновь нахлынувших слёз.
– Ну ладно уж, не плачь, – сказал резво Глеб, приобняв её, – теперь то всё уже в позади. Ты же у нас самая сильная, самая выносливая, всё перенесёшь, и это тоже пустяк для тебя.
– Лишь благодаря вам, – сказала она, обнимая Глеба и Ульянку.
***
Прошло уже около двух месяцев с тех пор. Соню выписали, шрам на затылке от наложенных швов почти полностью затянулся, обрастая новыми густыми волосами. Голова не кружилась, и состояние Софы в целом было таким же, как и прежде.
Оказавшись на ступеньках своего института лишь в предпоследний день февраля, Соня почувствовала, как что-то терзало её разум. Как-то не спокойно было на душе. Она обернулась, взглянув на припаркованные рядом с институтом автомобили, мельком оглядев их однообразные черты и всю улицу в целом.
В следующую же минуту к институту подошли две её однокурсницы, к слову, ни разу не посетившие Соню, пока та лежала в больнице. Конечно, её посещали её друзья из Москвы и Казани, несколько бывших одноклассников и одноклассниц, в числе которых были Вика и Лиза, но к удивлению из института никто даже не вспомнил о
