Люби меня вечно - Барбара Картленд

— С вами не случится ничего плохого, пока будете держать язык за зубами. Вы сказали этим господам, что я приехал один. Я заверю их, что вы сказали правду. А теперь ведите их сюда.

— Да, ваша светлость. Сию минуту, ваша светлость.

Толстяк поспешил к двери, но, открыв ее, издал возглас изумления: господа, о которых шла речь, уже ждали под дверью гостиной. Однако герцог усомнился в том, что они могли что-нибудь услышать: дверь была очень массивной и плотно закрывалась.

Первым в комнату вошел священник, высокий, невероятно худой человек с пронзительным взглядом. За ним последовал молодой человек в великолепно сшитом и богато украшенном мундире кардинальской гвардии.

Герцог легким наклоном головы ответил на их поклоны.

— Вы хотели видеть меня, джентльмены?

— Вы герцог Мелинкорт? — спросил священник.

— Да, это я.

— Я отец Андре, а это — капитан Тев гвардии его высокопреосвященства кардинала де Роана.

— У вас ко мне дело, господа? Я спешу в Париж. Лошади уже запряжены.

— О, мы не задержим вас, ваша светлость. Вы прибыли вчера вечером?

— Именно так.

— В пяти милях отсюда вы проезжали монастырь де ла Круа. Это в двух километрах от деревушки Сент-Бени.

— В самом деле? Боюсь, я не очень знаком с расположением деревень по этой дороге, да и монастырей тоже.

— Не заметили ли вы чего-нибудь необычного на дороге? Никто не просил вас подвезти?

— Нет. — Герцог почти не скрывал своего раздражения.

— Мы только просим вас помочь, ваша светлость!

— Ах вот как! До сих пор вы не упоминали о том, что просите помощи.

— Просто вчера на той дороге особа, которую мы ищем, могла просить подвезти ее или спросить у вас дорогу.

— Я езжу с такой скоростью, что нелегко остановить карету по первому требованию кого бы то ни было из прохожих.

— Да-да, конечно, — согласился священник. — Но вы могли заметить что-то необычное. Вы не останавливались в окрестностях Сент-Бени?

Герцог медленно достал табакерку.

— Вы упомянули Сент-Бени, — сказал он. — Возможно, именно там я вынужден был остановиться, чтобы поменять лошадей. Было уже темно, время шло к ужину, и я был не слишком-то внимателен к окружающему. Хотелось тронуться в путь как можно скорее.

— А пока вы ждали, когда перепрягут лошадей, вы не видели на дороге леди? — подал голос капитан.

— Леди! Какую леди?

Капитан и священник переглянулись.

— Монахиню.

— Монахиню? Нет, я абсолютно уверен, что обратил бы внимание на монахиню на дороге в столь поздний час.

Капитан и священник переглянулись.

— Раз вы никого не видели, — сказал священник, нет необходимости дольше беспокоить вас, ваша светлость. Сожалеем, если наши вопросы показались вам дерзкими или неуместными. Мы выполняем приказ самого кардинала.

— Сожалею, что не могу ничем помочь, — пожал плечами герцог.

Священник уже дошел до двери, но внезапно обернулся.

— Из разговора с хозяином гостиницы я понял, что один из ваших пажей отправился обратно в Англию сегодня утром. Для этого была какая-то особая причина?

— Он заболел. Мой дворецкий просил разрешения отправить мальчика домой. Это ужасно неудобно, потому что я привык держать подле себя двух пажей. А теперь у меня остался только один.

— Сожалеем, ваша светлость, — учтиво произнес священник.

Он поклонился, и дверь за ним и капитаном закрылась. Секунду герцог не двигался с места. Затем быстро спрятал табакерку и подошел к окну.

Священник в темной сутане и широкополой шляпе и капитан, разряженный, как петух, прошли через двор. Послышалось цоканье копыт, и на дорогу выехали шесть гвардейцев кардинала во главе с капитаном. Итак, семеро мужчин отправлены на поиски юной девушки!

Тихий голос прервал размышления герцога:

— Что они сказали? Что они хотели?

Эме с волосами, умело припудренными ловкими руками Долтона, выглядела еще привлекательнее, если только это было возможно. Кожа девушки казалась совсем прозрачной, а глаза сияли еще ярче.

— Уезжаем немедленно, — резко ответил герцог, взглянув на нее. — Нет времени на разговоры. Карета готова?

— Да, все готово, — тихо произнесла Эме. — Багаж уже внизу, и счет оплачен. Хозяин все время улыбается и беспрерывно кланяется.

— Идем сейчас же, — повторил герцог, набрасывая на плечи плащ. — Вы должны подавать мне шляпу и перчатки. Когда выйдем во двор, не забудьте помочь мне сесть в карету. Мало ли кто может наблюдать за нами.

Карета стояла у главного входа в гостиницу. Слуга в голубой с серебром ливрее придерживал открытую дверцу. Эме остановилась у кареты и подала руку герцогу. Он, слегка коснувшись ее пальцев, быстро и с достоинством поднялся по крытым ковром ступенькам, удобно расположился на мягком сиденье по ходу движения, слуга прикрыл ему колени пледом. Только после этого Эме тоже поднялась по ступенькам. Герцог взглядом указал ей место напротив. Дверцу закрыли, карета тронулась.

Выглянув из окна, герцог успел заметить у дверей конюшни в тени человека в черном плаще и широкополой шляпе. Значит, священник остался наблюдать за их отъездом. Он придирчиво осмотрел Эме.

Конечно, теперь она походила на миловидного юношу, но все-таки, пока она не побывает на каком-нибудь приеме, где никто не заподозрит, что это вовсе не паж, герцог не мог быть спокоен. Одежда Адриана Корта прекрасно подошла девушке и чуть расширила ее плечи, что выглядело очень естественно. Однако для мальчика пятнадцати лет она была слишком очаровательна, и герцог не сомневался, что впереди их ждет много опасностей.

Но ему очень хотелось перехитрить мнимого святошу. Впервые в жизни герцог Мелинкорт оказался в роли преследуемого.

— Расскажите, о чем вы говорили с теми людьми, месье, — попросила Эме, как только они покинули пределы Шантийи и покатили по дороге, к которой с обеих сторон подступал густой лес.