Дожить до рассвета - Андрей Малышев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Да, неспроста летал этот самолёт-разведчик, неспроста…
Как знать было военморам, что именно этот разведчик и был придан к морскому отряду новейших немецких эсминцев кригсмарине типа «Редер» 6-й флотилии эскадренных миноносцев Германии в составе пяти боевых кораблей, которые производили поиск в данном районе с целью уничтожения советских морских конвоев и боевых кораблей противника.
Получив сообщение от своего воздушного разведчика «Юнкерс-88» об обнаруженном им морском конвое русских, командир немецких эсминцев типа «Редер» Альфред Шемель, находившийся на борту лидер-эсминца «Ганс Лоди» Z-16, обратился к экипажам своих кораблей: – Господа! Сама судьба нам посылает такие лёгкие цели, выходим на указанный курс! Ганс, после того, как я дам небольшую взбучку этим русским рыбакам, с меня шнапс!
– Согласен, Альфред, – отозвался командир одного из эсминцев, – судя по всему, боя не будет, русские сдадутся только увидев нас! На это я ставлю ящик бургундского!
С этими словами, словно разбойничья ватага, ищущая для себя лёгкой наживы, «Редеры», все пять, по-волчьи устремились к небольшому советскому морскому конвою. Альфред Шемель горделиво осмотрел свою маленькую эскадру: на каждом из пяти его эсминцев находились по 325 моряков, при этом каждый корабль был вооружён пятью 127-миллиметровыми морскими орудиями и двумя спаренными 37-миллиметровыми зенитками, 14 малокалиберными 20-миллиметровыми зенитками, не считая торпедных аппаратов и устройств для минозаграждения.
И такая армада против трёх жалких рыбацких судёнышков русских!
Шемель усмехнулся: – Да эти русские и минуты не продержатся, как попросят пощады и поднимут белый флаг!
Немец посмотрел на часы, около трёх утра, пора начинать.
Над Баренцевым морем лениво летали морские чайки, поющие свои однообразные печальные песни.
– Командир! – внимание Окуневича привлёк краснофлотец-радист Марьин, – Вражеские корабли!
– Вижу, Алексей Петрович, – нахмурился старший лейтенант, смотря на идущие к ним на всей скорости эсминцы противника, – вот они, на расстоянии 25 кабельтовых от нас!
– Передают, командир! – озабоченно посмотрел радист на старлея, – Нам передают, сдавайтесь, мол, деваться вам некуда, предлагают почётный плен!
– Знаешь что, – задумчиво нахмурился Окуневич, – и ты им передай…
– Что передать, командир, – спросил моряк, – что?
– А пошли-ка их куда подальше, Алексей Петрович, – усмехнулся старший лейтенант, – да по-нашему, поморскому, позабористей! Чтобы, значит, сразу поняли, что не годится их предложение нам!
– Понял, командир, – ответно улыбнулся Марьин, – передаю…
– Ну и что отвечают? – улыбнулся командир корабля, – Как понравился гансикам наш ответ?
– Замолчала немчура, – презрительно усмехнулся радист, – видимо, поняли, что среди нас нет продажных шкур!
– Вот и хорошо, что поняли! – ответил Окуневич и попросил радиста, – Так, Лёша, радиограмму срочно в штаб флота! Докладывай обстановку и срочно запрашивай помощь!
Радист привычно исполнял свою работу.
– Так! – продолжал отдавать приказы командир русского сторожевика, – Передать нашим судам конвоя: немедленно укрыться в ближайшей бухте вплоть до того, чтобы выброситься на отмель! Я принимаю бой!
– Товарищ командир, Владимир Лаврентьевич, – посмотрел на него радист, – радиограмма из штаба флота!
– Что передают? – был краток командир.
– Как всегда, держитесь! – улыбнулся печально как-то моряк, – Помощь к нам направляются пять миноносцев и 24 самолёта!
– Поспеет ли помощь? – словно бы сам себя спросил командир и приказал, – Корабль, к бою! Поставить дымовую завесу! Полный вперёд на врага!
С этими словами командир вышел из рубки и, смотря на приближающиеся эсминцы противника, стал подторапливать своих морячков, готовя сторожевик к неизбежному и неравному бою.
Тем временем суда конвоя «РТ-67» и «РТ-32», воспользовавшись поставленной «Пассатом» дымовой защитой, стали на полном ходу идти на берег.
– Огонь! – скомандовал командир немецкого лидер-эсминца «Ганс Лоди» Альфред Шемель, разгадав нехитрый манёвр русских, – Утопить эти рыбацкие лоханки!
Орудия и крупнокалиберные зенитки эсминцев кригсмарине «Редер» открыли беспощадный артиллерийский и зенитный огонь расстреливая из всех своих калибров беззащитные корабли русских.
Море закипело от множества разящих осколков и пуль.
Но и русский сторожевик «Пассат», отважно идущий на корабли немцев, открыл огонь по врагу из всего, что имел: двух малокалиберных пушек и двух пулемётов.
Но схватка была чересчур неравной!
Практически в полном вражеском окружении и одиночестве вчерашний советский «рыбак» дрался против пяти новейших эскадренных миноносцев врага!
На расстоянии менее 10 кабельтовых, немецко-фашистские корабли беспощадно расстреляли «РТ-67», не успевший подойти к берегу, на добивание пустив в него торпеду. В то время как «РТ-32» успел-таки приткнуться к спасительному берегу бухты Гавриловская и спастись.
Спасая экипаж гибнущего «РТ-67», моряки которого на шлюпках отходили к берегу и пели «Интернационал» под огнём врага, внезапно, героический сторожевик «Пассат» закрыл собой уничтожаемый экипаж русских рыбаков, принимая весь вражеский огонь на себя!
Огонь из всех пушек и зениток врага был страшен! Получив огромное количество прямых попаданий отважный «Пассат», подобно «Варягу» стал медленно тонуть, погружаясь в холодные северные пучины Баренцева моря, отражая в воде, как в зеркале, пламя бушевавшего на корабле огромного огненного костра.
– Моряки! – возвысил свой голос командир, находясь с комендором носового орудия, – Не сдадимся врагу и не посрамим честь русского флота!
Неожиданно как-то дружно, даже погибая, героический экипаж «Пассата», перебивая шум артиллерийской канонады, захлёстываемый подступающей забортной морской водой, запел «Интернационал», который сливался с этим же Гимном, звучащим на шлюпках моряков экипажа «РТ-67».
Вода у погибающего и не сдающегося «Пассата» буквально пенилась и кипела от множества прямых попаданий вражеских орудий и зениток.
Но и принимая на себя весь удар эсминцев врага, горящий ярким пламенем несгибаемый сторожевик и не думал сдаваться!
Его носовая и кормовая пушки и пулемёты, объятые пламенем, били врага, даже когда их захлёстывала из всех пробоин холодная северная морская волна.
– Врёшь, не возьмёшь! – кричал комендор кормового орудия Моцель, отстреливая последние, пусть и малокалиберные снаряды по кораблям врага, не обращая внимания на морскую воду, заливавшую его горящие ноги, – Русские моряки не сдаются!
Немцы были потрясены подвигом советского сторожевика!
– Прекратить огонь! – приказал ошеломлённый командир 6-й флотилии эсминцев Альфред Шемель, незаметно стирая набежавшую слезу, смотря на уходящий под воду и развевающийся на гафеле русского корабля непокорённый советский флаг, и видя, как на корме русского сторожевика, уходящего под воду всё ещё жила, не желая умирать, и упрямо стреляла по ним последняя русская пушка, – Экипажам снять головные уборы!
Отдавая воинскую честь вместе с офицерами своих кораблей героическому флотскому экипажу русского сторожевика, командир эсминцев приказал пройти рядом с местом гибели советских моряков, осматривая море средствами наружного наблюдения, с тем, чтобы обнаружить уцелевших героев русского сторожевика.
Но только морские чайки в грустном одиночестве кружили над местом трагедии и бессмертного подвига, и пели свои однообразные печальные песни.
Барс
(Рассказ)
Героям-пограничникам, их близким и их верным служебным собакам ПОСВЯЩАЕТСЯ
Основан на реальных событиях
То, что его звали именно Барс, а не Барсик, как шутил и некоторые пограничники, он Вот и сейчас большая восточно-европейская овчарка вопросительно посмотрела на своего хозяина, лейтенанта-пограничника Красной Армии Ивана Нестерова, стоящего перед ним на дрессировочной площадке.
– Барс, ко мне! – позвал к себе овчарку её хозяин.
Умный пёс, подбежав, сев, вопросительно заглядывал в глаза своему командиру.
Как же, Барс считал себя составной частью всего того, что сейчас бегало, ползало и лаяло на площадке для тренировки служебно-розыскных собак. Также и он, повинуясь командам своего проводника, бегал, полз, задерживал неуклюжих учебных нарушителей, в общем, был как все служебные собаки их пограничного отряда в пригороде небольшого города Брест. Рядом с ним бегала, также старательно выполняя команды своего проводника-кинолога, его сослуживица Вирта, изредка поглядывая на него своим зазывным взглядом.
– Ух, – озабоченно подумал Барс, – ну и загонял ты меня, хозяин, дай отдохнуть, не видишь как жарко! А ты, Вирта, не смотри на меня, не заигрывай, не видишь – я на службе!
