Сомбреро - Сергей Михалков

Шура. Спой мне какую-нибудь такую песню.

Цаплин. Какую же песню тебе спеть? (Задумывается, затем вполголоса напевает на испанском языке народную мексиканскую песню.)

На веранду выходит Тычинкина с ананасом в руках. Цаплин продолжает петь песню. Шура внимательно слушает.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

КАРТИНА ТРЕТЬЯ

Дачный участок. В саду деревянный стол и две скамьи, врытые в землю. Вадим и Слава ожесточенно фехтуют на рапирах. Они прыгают с земли на скамейки, со скамеек — на стол и снова на землю. Адриан, полулежащий на земле с рапирой в руках, и Алла, сидящая под деревом с книгой, наблюдают за фехтующими.

Вадим (нападая на Славу и нанося ему удары рапирой). «Кроме того, у нас имеются шпаги, которыми мы недурно владеем, могу вас в этом уверить!» (Делает прыжок.) Защищайся! За Атоса! За Портоса! За Арамиса! Получай! Получай! (Ударяет Славу по ногам шпагой.)

Слава (кричит). Ах, ты по ногам! (Наступает.)

Вадим (оправдывается). Это коварный прием!

Слава (наступает). Ах, коварный?!

Вадим. Стоп! Не по правилам! В стойку! В стойку! Защищайся! (Адриану.) Смотри, Адик! Выпад! А теперь коронный удар!

Слава подставляет грудь под удар.

«Умри, презренный!» («Убивает» Славу.) Теперь дрыгни ногой!

Адриан. Готов!

Вадим. Хорош!

Слава поднимается с земли. Алла аплодирует. Адриан со скучающим видом смотрит на Вадима.

Слава (Вадиму). Слушай, ты не очень-то коли — она все-таки железная! (Показывает на рапиру.) А то ты уж по-настоящему начал! (Потирает плечо.) Больно все-таки…

Вадим. Прости, пожалуйста, Славик! Извини! Я нечаянно. Увлекся, понимаешь… (Адриану.) Ну? Видел?

Адриан (уныло). Видел.

Вадим. Надо нападать! А ты только защищаешься и без толку машешь. Понял?

Адриан. Понял!

Вадим. Давай все сначала!

Слава. Я не могу больше. Я устал. (Садится на землю.)

Вадим. Последний раз! Я тоже устал. Последний раз!

Адриан (поднимается). Рука ноет.

Слава (поднимается). Только пусть он не машет у меня перед самым носом! Он мне в глаз попадет своей рапирой!

Вадим (Адриану). Помни, что ты д’Артаньян!

Адриан и Слава фехтуют. Адриан трусливо машет рапирой. Слава ловко парирует его удары и наконец выбивает рапиру.

Адриан (кричит). Эй, ты! Не имеешь права!

Вадим (хлопает в ладоши). Стоп! Стоп! Принципиально все сначала!

Адриан (поднимает с земли рапиру). Я так не согласен. Что это такое? Выбивает рапиру…

Вадим (Славе). Зачем ты у него выбил из рук шпагу? Он же д’Артаньян.

Слава (ворчит). А чего он ее держит как мокрая курица? Держал бы ее крепче, если он д’Артаньян!

Адриан. Это не твое дело, как я ее держу! Ты должен отступать, а не нападать на меня! Нападать должен я! Я тебя все равно заколю по ходу действия!

Слава (про себя). Это мы еще посмотрим!

Вадим (хлопает в ладоши). Начали! Начали! Еще раз! Все с самого начала! Адриан, нападай! Славик, защищайся! Так… так! Теперь прыгай на скамейку! Теперь — на стол.

Адриан неуклюже вскакивает на скамейку, хочет вскочить на стол, но оступается и летит на землю. Алла вскрикивает. Адриан сидит на земле и трет ногу морщась от боли. Слава с равнодушным видом отходит в сторону и садится под деревом.

(Адриану.) Ушибся?

Адриан. Ой! Погоди! Косточку ударил. (Трет ногу.)

Алла (Вадиму). Вадик! А ты со мной будешь сегодня репетировать?

Вадим. С тобой?

Алла. Ну да. С госпожой Бонасье.

Вадим. Знаешь, давай завтра с утра. А то я уж не в силах. Я ведь тут с ними с трех часов вожусь. А потом — эти ведь сейчас придут…

Алла. Кто?

Вадим. Забыла уже? Пестик с мексиканцем.

Алла. Этот мексиканец большой задавала, как я погляжу: целую неделю здесь живет, а ни с кем, кроме Пестика, еще не разговаривал. Дикий какой-то!

Вадим. Может быть, у него характер такой. Отвык от родины…

Алла. Я вчера мимо тычинкинской дачи вечером проходила, слышу — кто-то в саду на гитаре играет. Это, наверно, он играл. Какой-то такой мотив… не наш мотив…

Слава. Пестик к нему каждый день ходит.

Вадим. А Тычинкин, что же, принципиально обиделся на нас и уехал?

Слава. Пестик сказал, что ему родители путевку в какой-то пионерский лагерь достали. На две недели, кажется.

Алла. Нечего сказать! К нему брат из Мексики погостить приехал, а он его бросил и в лагерь умчался! Как-то не очень гостеприимно…

Слава. Он сильно обиделся, что ты у него роль отобрал.

Вадим. Не отобрал, а принципиально передал другому. Что особенного? В настоящем театре или кино так бывает. Какой-нибудь артист главную роль репетирует, репетирует, а потом вдруг — бац! — и передают эту роль другому артисту, который лучше подходит! И всё!

Слава (негромко). Тому, кто лучше подходит, — это я понимаю. А у нас-то… эрзац! (Кивает в сторону Адриана, который продолжает сидеть на земле, потирая ушибленную ногу.)

Вадим (негромко). У нас рапир настоящих не было, а теперь зато есть! Адик! Ну, как твоя нога?

Адриан. Лучше.

Вадим (подходит к нему). Ты несколько раз прорепетируешь эту сцену и будешь играть как бог! (Хлопает его по плечу.) Я из тебя принципиально сделаю такого д’Артаньяна, что все ахнут, и только!

Доносится мексиканская песня. Появляются Вова и Шура. Шура в мексиканском костюме, с гитарой в руках. Он поет. Ребята поднимаются им навстречу.

Вова (возбужденно). Ребята! Знакомьтесь! Вот это брат Шурки Тычинкина Шурик Цаплин! Из Мексики! Похож, да?

Шура (невозмутимо). Салюд! Буэнос диас!

Все пожимают руку Шуре, изумленные его сходством с братом-двойником. Большая пауза.

Вадим. Да-а-а! Похож! Ничего не скажешь!

Вова. Что я говорил? Это потому, что его папа родной брат его мамы, а его мама — родная сестра его папы. Поняли?

Алла. Правда?

Шура (улыбаясь). Си.

Вова (поясняет). «Си» — это значит «да» по-испански.

Вадим (Вове, тихо). А он по-русски разговаривает?

Вова. Еще как разговаривает! Лучше нас!

Шура. Я русский гражданин. Наш подданный.

Вадим (Шуре). Это хорошо. Значит, ты по-русски разговариваешь?

Шура. Конечно. Я только жил в Мексике. Поэтому я и по-испански могу немного.

Слава. А почему ты целую неделю от нас прятался?

Шура (замявшись). У меня горло болело. Здесь у вас климат такой… В Мексике — там климат тропический и субтропический, жарко там… А тут прохладно. Вот я и простудился немного…

Алла. От перемены климата?

Шура. Да. От перемены.

Слава. А мы думали, что ты зазнаешься.

Вова. Ничего он не зазнается. Он замечательный товарищ! Лучше Шурки!

Вадим (Шуре). А твой братишка, значит, уехал?

Шура. Да. Я приехал, а он на другой же день уехал.

Вадим. Некрасиво! К нему такой гость приехал, а он взял и уехал.

Шура. Ничего. Я не обижаюсь.

Вадим. Зато он здорово обидчивый, твой братишка!

Шура. Я не знаю. Может быть.

Слава. А ты теперь у них гостить будешь, да?

Шура. Погощу немного.

Алла. Сколько — немного?

Шура. Еще недельки две, пока брат не вернется.

Адриан (неожиданно). Ты в Мексике в каком городе жил?

Шура (невозмутимо). Мы жили в столице, в Мехико, а потом и в других городах. Например, в Агуаскальентес.