Второй шанс для нас - Эмилия Марр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А после встаю и, отойдя к стене, поднимаю лицо вверх, имитируя желание остановить слезы. Салфетками промакиваю глаза, как будто вытираю слезы.
Затем оборачиваюсь к дедуле и, опустив взгляд, говорю максимально траурным голосом:
– В юном возрасте совершила ошибку, теперь у меня диагноз – бесплодие. Я извиняюсь за свою несдержанность, но эта моя больная мозоль, то, из-за чего я рассталась с… – вновь начинаю плакать, для театральности не договорив фразу.
Мужчина молчит очень долгое время.
Я «успокаиваюсь», прохожу и сажусь на ранее отведенный для меня стул. Для большей правдоподобности высмаркиваюсь в салфетку, а после поднимаю на него печальный взгляд.
– Я не смогу ни себе родить ребенка, ни вам, ни кому бы то ни было еще.
Мужчина смотрит на меня, прищурившись, хочет понять, вру я или нет.
Медленно встает, подходит ко мне, берет за плечи и поднимает со стула. Внимательно всматривается в глаза, пытаясь найти в них ложь.
– Не верите, – надломленным голосом произношу, – я даже взяла девочку на воспитание, могу показать фотки…
– Не надо, – обрывает меня на полуслове, а после, немного отстранившись, рассматривает, как какой-то экспонат. – Жалко, конечно, гены у тебя хорошие, могла бы передать их… – не успевает договорить, как дверь с грохотом открывается.
Глава 4
Я оборачиваюсь и с удивлением обнаруживаю, что к нам вломился тот самый синеглазый мужчина. Он осматривает нас, будто оценивая, видит, как мужчина держит меня за плечи, подходит ближе…
– Я смотрю, вы уже договорились? – с издевкой в голосе спрашивает синеглазый.
– Ты кто такой? – на повышенных тонах спрашивает старикашка, отпуская меня и развернувшись корпусом к ворвавшемуся мужчине. – И как сюда проник? – смотрит за мою спину, ища своих амбалов.
– Георгий Иванович, седина в бороду, бес в ребро, да? Годы идут, а вы все ищете себе девку помоложе? – иронизирует вошедший.
– Ты кто такой, щенок? – грозно прищурившись, становится в позу старик. – Откуда имя мое узнал?
Синеглазый игнорирует вопрос и теперь осуждающе смотрит на меня:
– С ним останешься или со мной пойдешь?
Его вопрос звучит так неожиданно, что я не сразу нахожусь с ответом.
– Ты не слишком-то вперед забегай, щенок. Она моя, и никуда с тобой не пойдет.
От этой фразы Георгия Ивановича меня передергивает.
Синеглазый усмехается:
– Ну, допустим, она не ваша, – произносит с напором, – а все же моя девушка.
– Даже не начинай врать, – отмахивается от него Георгий Иванович, как от мухи, проходит и вновь садится во главе стола, где я его увидела впервые. – Я прекрасно слышал их разговор с подружками. Она тебя знать не знала, когда шла целовать, девчонкам проспорила. Так что хватит заливать и проваливай, на сегодня девка моя, потом я подумаю, что с ней сделать.
Незнакомец бросает на меня грозный взгляд:
– Это правда, Элла?
Когда я слышу имя, которым меня называли в той, другой, хорошей жизни, невольно отшатываюсь от него. Откуда он меня знает?
– То есть ты хочешь сказать, что не узнала меня, а подошла из-за спора? – заявляет незнакомец, грозно взирая на меня.
А я смотрю на него во все глаза и не понимаю. Смутно он мне кое-кого напоминает, но уж слишком они разные. Тот, кого помню я – хороший, добрый парень, синие глаза которого смотрели на меня с обожанием и чистой любовью. У него была светлая кожа, всегда коротко подстриженные волосы и милая улыбка, покорившая меня тогда, в далёкие школьные годы. А этот мужчина высок, широк в плечах. Да, у него синие глаза, но не той синевой, что бывает над головой на закате дня на небосводе, а той, что смотрит на нас из-за грозовых туч, метающих молнии. Глаза, от взгляда которых становится не по себе. И нос сломан на переносице, а кожа темная и бугристая, а еще и волосы длинные почти до плеч. Да и выглядит мужчина не моим ровесником, а как будто старше.
– Нет, я не узнаю вас, – решаюсь все же озвучить свои мысли. – Скажу честно, вы мне напоминаете одного человека, но все же вы совершенно другой.
Но сердце мое отчаянно стучит, я волнуюсь, действительно желая понять, кто стоит передо мной.
Он нервно трет переносицу, и этот жест мне до боли знаком. Когда-то я обожала смотреть на эти моменты, когда он думал, как поступить, он всегда так делал.
– Артур? – не веря своим глазам, произношу имя бывшего одноклассника и парня, которого отчаянно любила когда-то.
Он отводит руки от лица и смотрит на меня из-под нахмуренных бровей.
– Не думал, что ты так быстро меня забудешь, – говорит серьезно, даже с какой-то горчинкой в голосе.
А я готова упасть, ноги подкашиваются, и мне стоит больших трудов сдержаться и не рухнуть на близстоящий стул. Сколько лет прошло! Перед глазами проносятся воспоминания того, что мне пришлось пережить из-за него, его предательства и отъезда в другую страну. С трудом беру себя в руки и с вызовом произношу:
– Ты что здесь делаешь, Левин?
– Это ты здесь что делаешь, в компании этого озабоченного старика? Как низко ты пала, Элла, никогда бы не подумал, что станешь…
Но ему не даёт договорить гадости в мой адрес Георгий Иванович, который, со злостью вскочив со своего кресла и ударив кулаком по столу, взревел:
– Ты, малец, сейчас договоришься, что твоим родителям придется искать твое тело где-то в лесах Подмосковья!
Артур, не отводя от меня взгляда, отвечает ему:
– Интересно, что будет с вами, когда Мария Петровна увидит снимки с вашими любовницами? А когда эти же фотографии попадут на стол генерала, который очень любит свою единственную сестру Машу? – последние слова Артур произносит с нажимом, давая понять, что не шутит.
К моему удивлению, спесь быстро
