Второй шанс - Сара Дессен

— Не сказать, чтобы поздно, — ответила мама, набирая в раковину воду. Она оглянулась на мои сумки возле гаражной двери и не удержалась от саркастического замечания: — А не рановато ли для поездки, или так хочется поскорее сбежать от меня?

— Нет, что ты, — успокоила я. — Просто хочу избежать пробок на дороге.

Откровенно говоря, не думала, что маму волнуют мои планы на лето. А может, и не волновали бы вовсе, выбери я для места отдыха любое другое место. Но стоит на горизонте появиться отцу, как ее отношение абсолютно ко всему резко меняется. И так было всегда!

— Как представлю, что тебе предстоит увидеть, не могу удержаться от смеха! — улыбнулась мама. — Твой папочка нянчится с младенцем! В его-то годы! Смешно!

— Приеду, посмотрю и все доложу, — пообещала я.

— Ой, обязательно! Звони мне каждый день.

Мама опустила руки в мыльную воду и начала мыть бокалы.

— Ну а как тебе новая подружка Холлиса? — вспомнила я про вчерашнюю гостью.

— Что ей вообще здесь понадобилось? — устало вздохнула она.

— Она привезла мне подарок от Холлиса.

— Подарок? — Мама выложила вымытые бокалы на сушку. — И что же он прислал?

— Рамку для фотографий, купленную в Греции. А внутри фотография самого Холлиса.

— Понятно, — протянула она, выключая воду, и тыльной стороной ладони отбросила волосы с лица. — Посоветовала бы ей оставить фотографию с рамкой себе. Вряд ли она его еще увидит!

По правде сказать, меня посетила та же мысль, но, услышав ее из уст матери, я внезапно пожалела Тару. Милая блондинка с наивным доброжелательным лицом так смело вошла вчера в наш дом, свято веря, что она единственная и неповторимая в жизни Холлиса, а теперь ее ждет сплошное разочарование.

— Как знать, — засомневалась я под наплывом чувств, — вдруг Холлис изменился? Может, они даже поженятся?

Резко развернувшись, мама недовольно сузила глаза.

— Помнишь, Оден, что я говорила о людях?

— Что они не меняются?

— Совершенно верно, запомни это хорошенько.

Она продолжила мыть посуду, а я неожиданно заметила на стойке у двери забытую пару очков в темной оправе с толстыми линзами. Вот все и стало по местам: голоса, раздававшиеся до поздней ночи, ранний подъем мамы и не присущее ей доныне желание убрать с глаз долой напоминание вчерашней вечеринки.

Взять бы сейчас очки, повертеть демонстративно в руках, чтобы мама догадалась о моих мыслях… Но я не позволила себе подобной выходки, а вместо этого стала прощаться. Мама сжала меня в объятиях. Она всегда обнимает так крепко, будто не хочет от себя отпускать, но потом вдруг разжала руки, торопясь отправить в дорогу.

2

Как я и предполагала, у отца и Хайди прелестный белый домик с зелеными ставенками и открытой верандой с креслами-качалками. Повсюду — куда ни кинь взгляд — цветочки в горшочках, а у входа свисает желтый керамический ананас с приветливой надписью «Добро пожаловать!». Как же! Воплощение настоящей американской мечты! Только белого штакетника не хватает!

Я остановила автомобиль на подъездной дорожке у дома, заметив в открытой двери гаража побитый «вольво» отца и припаркованный рядом с ним новенький «тойота-приус». Как только я заглушила двигатель, в уши ворвался беспокойный гул океана, — должно быть, он совсем близко. Действительно, стоило заглянуть за угол, и перед глазами открылась великолепная картина песчаного пляжа со скудной растительностью и синей безграничной стихией, стремящейся к горизонту.

Любуясь пейзажем, я снова предалась размышлениям о правильности спонтанного решения. Как только такая глупость могла прийти в голову, удивляюсь до сих пор, ведь подобные порывы вовсе не свойственны моей рассудительной натуре! С каждым километром, отделяющим меня от маминого дома, бессмысленность проведения всего лета в обществе Хайди становилась все очевидней. Неужели мы будем соображать групповой маникюр на троих: для нее, меня и младенца? Или пойдем вместе жариться на солнце, надев модные топики с гламурными надписями?..

Перед глазами мелькнуло улыбающееся лицо Холлиса на снимке возле Тадж-Махала, и снова налетело ощущение тоски и одиночества, которое неотступно преследует меня в родном доме… Нет, пути к отступлению отрезаны! К тому же я не виделась с отцом с самой свадьбы. Восемь недель лета — это последний шанс наверстать упущенное, а потом начнется студенческая жизнь. Настоящая жизнь взрослого человека!

Я собралась с духом и вышла из машины. По крайней мере, успокаивала я себя, на все уговоры и предложения Хайди улыбнусь, отделаюсь вежливой отговоркой и, в конце концов, просто спрячусь в отведенной мне комнате. И нет проблем!

Нажав на кнопку звонка, я отступила на шаг и постаралась придать лицу дружелюбное выражение. Дверь никто не открывал. Я позвонила еще раз и придвинулась ближе, каждую секунду ожидая услышать дробный цокот каблучков и непременно радостный возглас Хайди: «Одну минуточку!» Но так ничего и не дождалась.

Я повернула ручку, и дверь с легкостью поддалась, бесшумно открываясь.

— Эй! — позвала я, и возглас эхом заметался в желтых стенах коридора, украшенного живописными картинами в рамках. — Есть кто дома?

В ответ — тишина. Я вошла в дом, закрыв за собой дверь, и вдруг заметила, что океан зашумел чуть иначе и гораздо громче, будто начинается прямо за углом. С каждым шагом по коридору гул становился все оглушительнее, и я решила, что скоро наткнусь на открытое окно или заднюю дверь, но вместо этого попала в гостиную. А в гостиной — в эпицентре бушующей стихии — с младенцем на руках сидела Хайди.

Честно говоря, на долю секунды я засомневалась, что передо мной Хайди. Никогда прежде я не видела ее в таком состоянии! Волосы собраны в неряшливый кособокий хвостик, непослушные пряди падают на лицо. Вместо модного платья — поношенные спортивные брючки и огромная не по размеру футболка с сальным пятном на плече. Голова откинута назад, глаза закрыты. Может, она спит? Но тут мачеха тихо прошипела сквозь зубы:

— Если разбудишь ее, я тебя убью!

От удивления я так и застыла на месте, потом опасливо отступила назад и нерешительно пролепетала:

— Извини, я только…

Хайди широко открыла глаза, а потом, сузив их до щелочек, огляделась по сторонам. Увидев меня, она сильно удивилась и вдруг совершенно неожиданно расплакалась.

— Боже, Оден! — запричитала она, сдерживая вырывающиеся рыдания. — Извини меня, пожалуйста, я совсем забыла, что ты должна… и потом, я думала… ой, это вовсе не оправдание…

Хайди смолкла, продолжая осторожно покачивать крошечную девочку, безмятежно посапывающую на ее руках. Даже не верится, что это хрупкое, беззащитное существо — моя сводная сестра!

С растерянным видом я оглядела комнату, пытаясь сообразить, где искать отца. И определила, что источник громкого рева не настоящий океан за окном, а маленькая белая коробочка на журнальном столике — ну, знаете, такой специальный генератор звуков природы. Вот скажите, кто слушает записанный на пленку шум океана, когда в двух шагах находится самый что ни на есть настоящий?! Прямо бессмыслица какая-то!

— Гм, — заговорила я снова, стараясь привлечь внимание плачущей Хайди. Да где там! Ее рыдания перемежались с громкими всхлипами и тонули в ревущих волнах фальшивого океана. — Могу я… помочь?

Судорожно всхлипнув, Хайди подняла на меня взгляд. Боже мой, на кого она стала похожа?! Под глазами темные круги, на подбородке красноватая угревая сыпь.

— Нет-нет, все в порядке, — ответила она без энтузиазма, а по щекам потекли новые потоки слез. — Я просто так… все хорошо, честно.

С моей точки зрения, хорошего здесь было мало. Однако мне не удалось продолжить мысль, поскольку в дверях появился папа с кофе и коричневым бумажным пакетиком в руках. Измятые брюки цвета хаки, расстегнутая верхняя пуговица на рубашке, сползшие на кончик носа очки — кое-что в этом мире совершенно не меняется! Разве что на лекциях отец щегольнет галстуком и твидовым пиджаком, ну а кроссовки — неизменный атрибут, не зависящий от выбора одежды.

— Ты уже здесь! — обрадовался папа и обнял меня. Пока он сжимал меня в крепких объятиях, Хайди прикусила губу и с отрешенным видом уставилась на океан за окном. — Как доехала? — спросил отец.

— Хорошо, — ответила я, принимая предложенный кофе. Второй стаканчик он взял себе, а последний поставил на стол перед Хайди. Та бросила на стакан непонимающий взгляд, будто видела его впервые в жизни.

— Ты уже познакомилась со своей сестричкой? — поинтересовался папа.

— Пока нет.

— Тогда не будем терять время! — Он отложил пакет и склонился над Хайди, чтобы взять ребенка. Хайди в очередной раз всхлипнула, но папа даже глазом не моргнул и повернулся ко мне с младенцем на руках. — Вот она, наша Фисба!