Про ЛЮБОff/on - Оксана Робски

Рита посылает родителям деньги. Они их пропивают.

Но Рита, по крайней мере, этого не видит.

Мне надо было что-то надеть на банкет к Владу. Ничего, на мой взгляд, подходящего у меня не было.

Я перебрала вешалки с Ритиными вещами. Они мне будут сильно велики. Хотя у нее тоже ничего нет. А может, я просто не представляю, что это должно быть?

В голове вертелись какие-то журнальные образы, но все они блекли перед роскошным швейцаром в гостинице на Тверской.

Я надела черную юбку и черную водолазку. Нельзя сказать, чтобы я не волновалась.

Я решила быть милой и приветливой. И как можно меньше разговаривать со всеми этими девушками. Надеюсь, никого из вчерашней компании не будет?

В конце концов, я на работе. И буду выполнять ее несмотря ни на что.

Как сделать так, чтобы стать невидимой?

На колготках было полно затяжек, но других у меня не обнаружилось.

Может, надеть Ритины? А вдруг они соберутся у меня на коленках, как растянутые тренировочные штаны?

Лучше взять себя в руки. Я на работе. И мне глубоко безразличны все эти хохочущие девицы, которые спят в древнеегипетских усыпальницах.

Я выдохнула воздух на замерзшее окно. Белое облако осело на стекле влажным пятном. Мой вытянутый палец медленно повторял его контуры.

«С». 

Счастье? Нет. Совесть? Нет. Ситуация? Да. Ситуация. «С» – справимся.

Водитель приехал, как всегда, на полминуты раньше назначенного срока.

Мы заехали за Владом в гостиницу. Он вышел в пальто нараспашку, без шапки, улыбающийся и был так не похож на съежившихся от мороза и собственных проблем прохожих. Странно, что, глядя на него, люди не начинали расстегивать шубы и поднимать головы выше.

Калмычка была в черном форменном платье с белым фартуком. В этом наряде она стала лицом без определенной национальной принадлежности.

В квартире было очень много людей. Женщины в основном в платьях. И в туфлях.

Я довольно странно смотрелась в тапочках, которые взяла в прихожей, когда сняла сапоги. Но не надевать же сапоги обратно?

Еда была разложена на подносах, их носили официанты в бабочках. На журнальных столиках стояли вазы с фруктами. Большого стола не было.

Я не обедала. Официант остановился рядом со мной, и я принялась жадно разглядывать миниатюрные корзиночки, наполненные непонятно чем.

И как это брать?

Пауза затянулась.

– Может быть, икры? – предложил официант.

– С блинами? – оживилась я. Высоченная блондинка с неестественно пухлыми губами остановила на мне ледяной взгляд.

– Милая, блины с икрой – это кич.

Она равнодушно посмотрела на поднос, потом на официанта, и он в ту же секунду растворился среди гостей.

Боковым зрением я заметила, что корзиночки все берут руками. И отправляют в рот целиком.

– Это, наверное, с вами занимается мой муж? – спросила блондинка, глядя на меня так же, как минуту назад на официанта. Понятно, почему он исчез.

– Да. – Я вежливо кивнула. – Меня зовут Даша. Я поздравляю вас с пятнадцатилетием совместной жизни.

Она не успела ничего ответить, потому что другая блондинка с точно такими же пухлыми губами обняла ее за плечи.

– Моя дорогая! – Девушка мимоходом кивнула мне. – Ты выглядишь потрясающе! Что он тебе подарил?

– Чехлы на мою «шестерку». Из белой норки. И «Графы» в уши.

– Клево. А лезть не будут чехлы?

– Конечно, нет. Знаешь, сколько они стоят?

Брюнетка в розовом платье была обладательницей огромной, невероятных размеров, груди. В руке она держала стакан с виски.

– Девочки, а знаете, что подарили кому-то там в Европе на золотую свадьбу?

Все с любопытством повернулись к брюнетке.

– Песочные часы! Только вместо песка – одиннадцать тысяч бриллиантов. По одному за каждый прожитый вместе день. Представляете?

– Супер, – согласилась блондинка номер два – Но это не с нашими мужьями.

– Золотая свадьба – это пятьдесят лет? – спросила жена Влада, – Я столько не проживу. Или надо увеличить количество бриллиантов за день.

Я решила немедленно найти Влада и приступить к своим непосредственным обязанностям.

По дороге остановила официанта и съела половину того, что лежало у него на подносе.

Влад оказался в комнате, отделанной темным деревом, поеденным жучками. Это потом я узнала, что за жучков надо платить дополнительно. Чтобы они дерево поели правильно.

Влад сидел в кресле и рассказывал что-то мужчинам в рубашках, но без пиджаков.

– Cohiba Robustos, – произнес он как заклинание. У него в руках была коробка с сигарами.

Я подумала, что если сейчас подойду и попрошу сказать что-то вроде «ПЕНИТЕНЦИАРНЫЙ», то поставлю его в неудобное положение. Потому что язык у него и так уже заплетался.

Девушки собрались в гостиной на диванах.

Я храбро встала рядом.

У каждой из них хотя бы раз в жизни угнали машину. Они рассказывали свои истории со смехом, перебивая друг друга, словно это было самое веселое, что когда-либо с ними случалось.

– Он сел за руль и говорит мне: я сейчас заведу машину, и вы посмотрите, не искрит ли. Я, как идиотка, смотрю. Он говорит: вы подальше отойдите, лучше будет видно. Я отхожу, а он спокойно заводит мою машину и уезжает! Представляете?

– А я колесо проколола! – подхватила брюнетка с грудью. – И тут какой-то мужик: «Девушка, давайте я помогу». Помог! Я за ним еще минут пять бежала! И орала как сумасшедшая! Машине всего три дня было.

– А я! – У жены Влада тоже был свой печальный опыт. – Останавливаюсь на светофоре, подходит ко мне молодой человек, приличный такой, в костюме, в галстуке…

– На галстуке, – неожиданно для всех перебила я. – Сейчас модно говорить «на галстуке» и «на костюме».

Жена Влада удивленно уставилась на меня.

– На галстуке? – Она посмотрела на свою подругу-блондинку. – А что, прикольно!

Все рассмеялись.

– Ну так вот. Подходит, на костюме, на галстуке, – все снова захихикали, – и спрашивает: «Где храм Христа Спасителя?» Что-нибудь другое бы спросил – в жизни не вышла бы! А тут… как дура. Ну и дальше, по схеме. Пистолет. «Ключи!…»

Все понимающе закивали.

– Это когда тебе Porsche купили? – спросила брюнетка.

– Купили! – передразнила жена Влада. – Он мне свой отдал, бэу, а не купили!

На десерт был Remy Martin на палочке. Как эскимо. Такой же формы и такой же замороженный. Я была единственная, кто не удивлялся. Все остальные ахали и охали. И спрашивали, где такое можно купить. Хозяйка дома с загадочным видом секрета не выдавала.

Снег опускался на землю множеством белых ангелов. Они касались моей протянутой ладони и тут же исчезали. Это не было грустно. Вернее, это была та грусть, которую иногда хочется испытать.

Мы с Владом перешли на «ты». Это он предложил. «А то, – говорит, – как-то странно: мы везде вместе, ты уже всех моих друзей знаешь, а у нас такой официоз».

Еще он сказал, что я смешно поворачиваю голову, если он неправильно произносит звук. Он крутил головой, передразнивая меня, как мальчишка.

Это не было обидно. Я глупо хихикала, но, надеюсь, что хотя бы не краснела.

Жену Влада звали Ладой. Забавно: Лада и Влад.

Или, например, Влад и Даша. О чем я думаю?

Влад создал свою партию. Известный политик, которого я видела у них дома, был ее лидером. Они готовились к выборам. Каждый день Влад встречался с огромным количеством людей. Я ждала в переговорной.

Но мы все равно очень много времени проводили вместе.

Мы даже вместе ужинали.

Влад познакомил меня со своим другом. Тот всюду ходил с маленькой собачкой породы мальтезе. Похожа на обычную болонку. Он надевал на нее теплые комбинезончики и завязывал ей бантики.

Сначала я думала, что это собачка его жены, но жена временно куда-то уехала.

Выяснилось, что он не женат. А собачка ему нужна как раз для того, чтобы с девушками знакомиться. Ничего даже делать не надо. Сидит он с собачкой на руках, а мимо проходят девушки, и каждая начинает сюсюкать: «Ой, какая очаровательная собачка!» – и гладить. Я сама точно так же поступила. Он с готовностью дает ее подержать, даже разрешает поиграть минут десять. Потом подходит забрать свою любимицу, но уже вместе с телефоном девушки. И ждет следующую.

Друг Влада хочет выписать своей собачке инструктора из Америки. Вообще нью-йоркских собак обслуживают пять человек: тренер по доге, парикмахер, доктор, дрессировщик и дантист. Друг Влада завел бы своей собачке десять человек. Она ему очень дорога. Она у него как курочка, несущая золотые яйца. Ее даже зовут Коко.

Влад смеется и говорит, что заведет себе игуану. Кто-то из его знакомых хочет свою отдать в надежные руки. Потому что ей каждый вечер надо свет включать, а этот знакомый домой периодически только под утро приходит.

– Даш, ты будешь ухаживать за моей игуаной?

Я улыбаюсь и не знаю, что ответить. Чувствую себя идиоткой без малейшего чувства юмора. Как они еще сидят со мной? Ресторан битком набит хохочущими девушками в летних майках, несмотря на то, что на улице минус девять.