Измена. (не)любимая для дракона - Линкси Браун

чемоданом в детскую к Ариадне. Там гораздо больше моих вещей. И я собираю вещи малышки сама. Мы уедем с ней тотчас. Я обязательно что-нибудь придумаю.

Но, стоит выкатить чемодан из гардеробной в детской, я смотрю на спящую в люльке кроху и меня накрывает волной отчаяния, паники и безысходности. Малышка заслужила настоящую семью! Она не виновата ни в чем...

Зажимая рот ладонью, я медленно сползаю по стене на холодный мраморный пол. Неужели это моя реальность?

Почему ОНА получила за считанные минуты всё то, к чему я шла годами с Рэйдом?!

В ушах вновь стоны его Истинной. Фантомно. Хочется оглохнуть, лишь бы не слышать больше этого никогда, вырвать с корнем из памяти.

Я ради него бросила преподавать невербальную магию в академии Высоких магических искусств. Я полностью посвятила себя нашей с ним семье. Которая не была подкреплена браком. Беременность, роды... А вначале сложности на его работе, враги... Было не до церемоний. Я неизменно была рядом.

У нас самая нетипичная семья. В обществе это порицаемо, родить ребенка вне брака. Но Советнику императора позволительно. Он разом заткнет и прессу и людям рты. Но, как быть мне? Всё осуждение свалиться на меня.

Закрываю ладонями лицо, делаю вдох и выдыхаю.

Я запрещаю себе продолжать убиваться и унывать. Затем спокойно перекладываю доченьку в левитирующую люльку и привязываю к себе магией. Та следует за мной попятам. Подхватываю чемодан и отправляюсь к выходу. Я сохраняю спокойствие. Больше никаких мерзавцев, а особенно драконов, в моей жизни не будет!

Стоит взяться за ручку входной двери, как слышу за спиной насмешливый голос некогда любимого мужчины:

- Ты не можешь сейчас уйти, Амора.

- Именно это я и делаю, - сухо отзываюсь я.

- Клятва помолвки действует ещё тридцать дней, неповиновение ей карается смертью того, кто ей пренебрегает. Ты, вероятно, забыла условия Клятвы? Это время на примирение. Из моего дома ты не уйдешь никогда. Так что отныне мы живём все вместе.

Становится так смешно от того, в какую ловушку я сама себя загнала ещё полтора года назад на нашей помолвке.

Клятва, которую мы давали на помолвке была подкреплена магией и благословением богини любви. Я совсем забыла об этом. Вернее, в тот счастливый момент не отнеслась серьезно, вытесняя из сознания какие-то предостережения. Думала, что нас это точно не коснется. Как бы не так... Коснулось.

Но, ещё хуже, смутно припоминаю условия, в которых значится, что мы обоюдно обязаны выполнять некоторые пункты: ежедневно проводить ночь, пускай не совместно, но в одном доме хотя бы; разговаривать ежедневно; и...никаких мужчин и женщин на стороне. Вот только Истинная вне правил. Здесь Рэйду крупно повезло, не будет страдать уж точно.

И разорвать Клятву может лишь слово дракона о том, что он аннулирует её.

Какой же легковерной дурой я тогда была! Недальновидной!

- Нет, - качаю головой. - Рэйд, ты должен нас отпустить. Как ты себе это представляешь? Как мне в будущем объяснить ребенку, что ее папа... Что он...

В горле застревают слова. Не вымолвить подобного и не подобрать правильной формулировки.

- Ты не поняла, Амора, я не собираюсь торговаться, - Рэйд косится на люльку, и снижает тон, чтобы не разбудить Ариадну.

- Я больше не твоя, - цежу сквозь зубы. - Зачем ты издеваешься надо мной? Ты хочешь заставить меня смотреть на тебя с этой.... С ЭТОЙ, - киваю в сторону комнат. - Я всегда была на твоей стороне, верила в тебя, но не заставляй меня умирать каждую секунду в этом бездновом доме!

Рэйд молчит. Ни одна эмоция не отражается на мужественном гладковыбритом лице. У него идеальная, безупречная выдержка.

- Ах, в бездну вашу Истинность и нашу любовь, пять лет перечеркнуты, - проговариваю, стиснув зубы и сжав ладони в кулаки, чтобы заглушить злость. Теперь от боли не остаётся и следа.

- Амора, - предостерегающе произносит дракон, - я всё сказал. Не спорь.

- Это глупости. Между нами все кончено.

И только произношу эти слова, как в груди сердце будто замирает. Боль и жжение пронзает грудную клетку. И то ли дело в том, что происходящее больно режет душу, раскалывая ее на части, то ли от того, что любовь наша проиграла Истинности... То ли действительно всё дело в Клятве.

- Я же сказал, если ты такая упрямая, то можешь попробовать уйти через тридцать дней, - раздражённо произносит некогда любимый мужчина. - И то, если я позволю. А я своих решений не меняю, имей в виду.

Прикрываю глаза, представляя, как он забирает мою дочь. Как она плачет, не дождавшись свою маму... Как жизнь из-за ненавистной теперь клятвы покидает меня.

Обида клокочет внутри меня. Видеть изменника с другой женщиной ежедневно - невыносимая пытка.

Мне снова нужен воздух. Его так мало в этом доме, так душно и тесно, что хочется разодрать себе горло, чтобы наполнить себя живым воздухом, кислородом.

Но у меня есть моя малышка. Та, ради кого я должна держаться и стать сильной. И я сделаю всё, чтобы мы с ней вырвались отсюда.

И произношу слова, от которых, как ножом по сердцу:

- Я остаюсь.

Боль в груди отступает.

Да, я остаюсь, но заставлю тебя, Рэйд, отпустить меня. Ты пожалеешь, что предал мое доверие.

И нет никого сильнее женщины, которую предали. Бойся моих слез, дорогой. Ведь однажды, боги будут и на моей стороне.

Как я смогу объяснить дочери, когда она подрастёт, что семьи нет? Что ее папа встретил Истинную и теперь мы для него неудачная попытка любви. Ведь теперь появилась ОНА. А значит страсть, любовь и притяжение на блюдечке. Ведь со мной надо было стараться.

Но теперь Клятва вынуждает меня жить вблизи Рэйда. В одном доме. Благо, не запрещает мне его покидать. Ведь важно возвращаться туда ежедневно. И разговаривать с бывшим любимым мужчиной. И нет хуже пытки, чем эта... Только так Клятва посчитает, что мы пытаемся помириться. Ненавижу клятвы.

***

- Кексики полнят фигуру, - отмечаю я, застав Истинную Рэйда в зале обедов за завтраком. - Откладываются на животе и бедрах.

Ощущая раздрай в душе, не могу удержаться от колкости.

Девушка в белом лёгком летнем платьице лишь заносит кекс у рта, хмыкнув. Стреляет в меня огромными, словно озёра, голубыми глазами и улыбается хитро, победно.

- А, вижу, ты десятками их употребляешь, тогда продолжай, - медово улыбаюсь, лишь глазами указывая на достаточно полные бедра, которые обнажились