Поцелуй Ледяной розы (СИ) - Рябинина Татьяна

Глава 3

1 мая 1194 г.

- И вот, когда мы уже собирались высадиться в Марселе, разразилась чудовищная буря, - чтобы скоротать путь, Рене рассказывал сыну о том, как король Ричард на обратном пути из Святой земли попал в германский плен. – Пока Ричард был на Кипре, враги распускали слухи о его коварстве и жестокости. Например, что он приказал отравить герцога Бургундского и готовит убийство короля Франции Филиппа Августа. Нам повезло, буря не позволила попасть в Марсель, где нас уже ждали, чтобы захватить сразу же, как спустимся на землю.

- Говорили, что король тогда вернулся на Корфу, - Анри слушал не особо внимательно, в пол-уха, его мысли занимала ночная встреча с загадочной леди Мэрион. К тому же историю возвращения Ричарда из плена он слышал уже неоднократно. Хотя, конечно, не из уст того, кто принимал в ней участие.

- Да. Там Ричард договорился с капитанами двух каперских судов, чтобы те взяли нас под свою защиту. С ними мы попали в Рагузу на адриатическом побережье. Дальше путь лежал по суше, но надо было получить разрешение на проход до Альп от местного правителя, а тот подчинялся еще одному врагу Ричарда – австрийскому герцогу Леопольду. Опасаясь за свою жизнь, король назвался купцом, сопровождающим графа Бодуэна Бетюнского на пути из паломничества. И отправил этому самому правителю щедрые подарки. Настолько щедрые, что тот заподозрил неладное. А поскольку внешность Ричарда была всем хорошо известна, тайное, разумеется, стало явным.

- Даже я, ни разу не видев короля, вряд ли спутаю его с кем-то, - усмехнулся Анри.

Утро первого майского дня было ясным и теплым. Весна выдалась ранняя, и все вокруг буйно зеленело. Птицы, спрятавшись в кронах деревьев, выводили заливистые рулады. Хотелось думать, что вся жизнь впереди будет такой же безоблачной. Алое сюрко и золотые шпоры для церемонии посвящения в рыцари ждали своего часа в вещевом мешке. И хотя Анри не обманывал отца, говоря, что не намерен жениться в обозримом будущем, дама сердца ему, конечно, не помешала бы. Должен же он был защищать чьи-то цвета на рыцарских турнирах, если их когда-нибудь снова разрешат. А не разрешат… ну что ж. Говорят, будет новая война, с Францией. А где война, там и подвиги.

- Правитель Рагузы разрешил мнимому купцу проход через свои земли, - продолжал рассказ Рене. – Однако отдал приказ схватить его. Среди людей правителя был человек, который по какой-то причине решил предупредить Ричарда. Дальше Ричард отправился в сопровождении всего двух слуг, и о последующих событиях я знаю только с чужих слов. Трое суток король со спутниками продвигался в сторону Вены и остановился в городке Гинана на Дунае, чтобы купить еды. Как только местные жители увидели золотые монеты, сразу сообщили о подозрительных незнакомцах властям. Надо было уходить из города, но Ричарда скрутил приступ лихорадки, изнурявшей его еще в Палестине, и он вынужден был задержаться. Одного из слуг короля схватили и заставили выдать его убежище.

- А где в то время были вы, отец?

- В Рагузе мы, спутники Ричарда, разделились. Кто-то вернулся в Англию, кто-то в Нормандию или Аквитанию. Я и еще несколько человек отправились в Вену, где рассчитывали встретиться с королем. Там мы и узнали о происшедшем. Когда мы прибыли в Вену, Ричарда уже заточили в замок Кюрингербург поблизости, а затем перевозили из одной крепости в другую. Его содержали под стражей, и никто из приближенных не имел к нему доступа.

- Рассказывали, что германский император при большом собрании выдвинул против короля обвинения, и тот все их отверг с блеском. И заслужил восхищение собравшихся.

- Все так, - кивнул Рене. – Тем не менее, за свободу Ричарда император потребовал выкуп, равный двухлетнему доходу Англии. Его собирали всем королевством, за этим следила сама герцогиня Алиенора. Когда стало ясно, что собранного не хватает, было решено отправить в Германию двести заложников. До тех пор пока император не получит выкуп полностью. В феврале король получил свободу, однако вынужден был принести императору вассальный оммаж – позорную клятву подчинения и верности. Ну а дальше тебе все известно.

- Да, отец. После возвращения король осадил Ноттингем и Тикхилл, и сторонники короля Джона сдались без боя. Дядя Малькольм отправился на Пасхальную ассамблею в Уинчестер, где Ричарда короновали повторно. Жаль, он не взял меня с собой.

- Я был там. Виделся с Малькольмом и говорил с королем о тебе. Так что ты можешь рассчитывать на королевскую акколаду. Это очень почетно.

- Я мечтал об этом с тех пор, как узнал о возвращении короля в Англию, - щеки Анри порозовели. – Хотя дядя Малькольм утверждал, что это пустые надежды.

- Иногда мечты сбываются, - улыбнулся Рене. – Если не ошибаюсь, мы уже близко. Видишь, вон там, за деревьями? Это стены Уинчестера. Когда-то он был центром Уэссекса, а Кнуд Великий объявил его столицей Англии. Здесь королева Матильда была объявлена Domina Anglorum – госпожой англичан.

Анри, которому очень хотелось верить, что королева Матильда действительно была его бабушкой, навострил уши. А навострив уши, услышал заодно и отдаленный гул, как будто город населяли не люди, а пчелы.

- Боюсь, нам придется хорошо постараться, чтобы найти себе приют, - нахмурился Рене. – Мало того, что здесь ярмарка, так и вся английская знать собралась проводить короля в Нормандию.

- Вы же приближенный короля, неужели вам не найдут свободной комнаты в замке? – удивился Анри.

- Боюсь, здесь уже нет свободных помещений даже в конюшнях. Когда я отправлялся за тобой, все постоялые дворы и богатые дома были заполнены до отказа.

- А дядя Малькольм? Ведь он все еще здесь? Может, уговорить его потесниться?

- Мы жили втроем в одной комнате: он, я и еще один рыцарь. Наверняка мое место уже занято.

- Доблестные рыцари! – услышали они сзади приятный девичий голос.

Обернувшись, отец и сын увидели прехорошенькую девушку в крестьянской одежде, которая ехала вслед за ними верхом на осле. На подъезде к городу дорога была настолько запружена народом, что продвигаться приходилось медленно, дыша в спины едущих впереди и не обращая внимания на тех, кто наступал на пятки сзади.

- Вы не найдете ни одной свободной комнаты в Уинчестере, доблестные рыцари, - обрадовала их девушка. – И в окрестных деревнях. И в монастыре тоже. Но если не побрезгуете бедным жилищем, я уговорю отца пустить вас на сеновал. Он кузнец и заодно может позаботиться о ваших лошадях.

- Будем признательны, - кивнул Рене. – Как тебя зовут, прелестное дитя?

- Эллен, господин.

- Я рыцарь Рене де Дюньер, а это мой сын Анри, оруженосец. Мы, разумеется, заплатим твоему отцу за ночлег.

- Тогда следуйте за мной.

Рене и Анри придержали коней, пропустив Эллен на осле вперед. Подъехав к предместью, она свернула вправо и вскоре остановилась у небольшого дома, вплотную примыкавшего к городской стене. Набросив повод осла на коновязь, девушка вошла в кузницу, занимавшую добрую половину постройки, а отец с сыном остались ждать у входа.

- Если б Эллен не попросила за вас, я бы не согласился, - с не слишком почтительным поклоном сказал вислоусый кузнец, вышедший во двор. – В городе нынче жарко. Но так и быть. Удобств у нас никаких, а все лучше, чем под открытым небом. Вот только лошадей устроить некуда, разве что под навес.

Получив несколько монет и рассмотрев их достоинство, кузнец несколько подобрел и даже велел дочери принести господам рыцарям воды для умывания, хлеба и эля. Приведя себя в порядок и перекусив, Рене и Анри отправились в замок пешком.

Узкие улицы Уинчестера были переполнены людьми, как в бедной крестьянской, так и в богатой одежде. Чтобы проехать верхом, всадникам приходилось криками разгонять прохожих, которые вовсе не горели желанием прижиматься к стенам домов. А через рыночную площадь и вовсе пришлось протискиваться, порою применяя силу.

- Такого столпотворения я не видал даже на восточных базарах, - ворчал Рене, прокладывая путь. – Представляю, что творится в замке. Кстати, сын, ты заметил, как смотрела на тебя эта крошка, дочь кузнеца? На твоем месте я бы не терялся.