Ангелы постапокалипсиса: Война (СИ) - Мушинский Олег

— Учуяли, — проворчал я.

— Не стрелять, — приказал боцман, внезапно вновь оказавшись рядом со мной. — Но всем смотреть в оба.

Двери и ставни на первом этаже были закрыты. Живые мертвецы подходили к фасаду и останавливались перед ним. Кое-кто стучал кулаком в ставни, другие тянули руки вверх, словно надеялись достать сидящих на крыше людей, но основная масса просто стояла и ворчала.

Однако стадный инстинкт — серьезная штука. Мертвецы, что стояли за оградой, вначале повернули головы в нашу сторону, а потом начали подтягиваться к открытым настежь воротам. Вначале в движение приходил кто-то один. Он брел к воротам, не разбирая дороги, и задевал плечами соседей. Те поворачивались к нему, видели, что он идет, и шли следом.

— Кого хоть высматриваем, боцман? — негромко окликнул один из гренадеров.

Боцман оглянулся на меня. Я пожал плечами.

— Противника, — строгим тоном сказал боцман.

Снайпер на другом углу фасада вскинул руку, привлекая внимание, и знаком показал, что заметил что-то впереди. Мы дружно уставились в том направлении. Снайпер передал по цепочке, что заметил нечто человекоподобное слева от серого сарая. Толком, правда, разглядеть не успел.

Сарай располагался напротив ворот, через улицу. Слева от него стоял навес, под которым выстроились в два ряда бочки, накрытые драной рыболовной сетью. За ними снайпер и приметил неизвестного, причем тот оказался слишком шустрым для живых мертвецов.

Их самих под навесом не было. Четверо стояли рядом, но все они пялились в нашу сторону. Если под навесом прятался кто-то из выживших, он вполне мог дать нам знать, что его надо спасать. Стало быть, он был не из тех, кого нам следовало спасать.

— Может, демон? — с надеждой в голосе предположила Седьмая.

Я мысленно пожелал ей типун на язык, а вслух сказал:

— Вряд ли.

Половина группы заметно приуныла. Вторая половина продолжала надеяться, что их сегодня всё-таки убьют.

— Демоны с этой шантрапой не водятся, — добил их мечты боцман. — И они крупнее человека. Самые маленькие, что я видел, под три метра ростом.

— А кто водится с мертвяками, боцман? — задала актуальный вопрос Седьмая.

— Все остальные, — ответил боцман.

Среди остальных тоже хватало "достойных" целей, поэтому штурмовики с удвоенным усердием стали высматривать противника. Даже те, что были на другом краю крыши, косились в нашу сторону, пока не получили от боцмана нагоняй.

Из окна высунулась лейтенант и коротко свистнула. Боцман высунулся из-за парапета.

— Здесь ничего нет, — сказала ему лейтенант. — Думаю, местный староста успел забрать наш груз.

— Выглядит так, что они собирались смыться, — согласился боцман, кивком указав на подводы во дворе.

— Но они не успели уйти, — сказала лейтенант. — Надо осмотреть подводы.

— Без драки не получится, — тихо заметил я.

Лейтенант услышала.

— Значит, будет им драка, — сказала она. — Мы выходим и занимаем двор. Первая и вторая группа прикрывают подходы. И передайте на дирижабль, чтоб не стреляли по двору.

— Будет сделано, лейтенант, — ответил боцман.

Лейтенант скрылась в здании. Боцман пробежался туда-сюда по крыше, раздавая указания и тихо порыкивая на тех, кто был преисполнен излишнего энтузиазма. Рычать приходилось регулярно. Армейский комиссар у штурмовиков просто умер бы со скуки. Сигнальщик с цветным фонарем отсемафорил наверх приказ лейтенанта. Боцман вернулся ко мне и занял позицию за узорным выступом парапета.

— Ты, Глаз, на мертвяков не отвлекайся, — шепнул он. — Ищи стрелков. Чует мое сердце, не всё тут так просто. Как бы наши внизу на засаду не нарвались.

— Неподходящее место для засады, боцман, — возразил я. — Тут все козыри у нас на руках.

— Кроме внезапности, — ответил он мне. — А этот козырь, бывает, бьет все остальные. Так что смотри в оба… То есть, в один, конечно, но за два.

— Слушаюсь, — отозвался я.

На первом этаже разом распахнулись все ставни. Грянул залп. Мертвецы в первых рядах рухнули на землю. Те, что стояли дальше, не успели даже занять их место. Беглый огонь косил их рядами. Пулеметы с крыши короткими точными очередями уложили группу у ворот. С дирижабля на прилегающие к усадьбе улочки обрушился свинцовый ливень, покрошивший там всё человекообразное и всё, чему не повезло оказаться рядом.

Двери усадьбы распахнулись и оттуда выскочил здоровяк с ручным пулеметом Льюиса в руках. Короткая очередь свалила мертвяков на крыльце. Выбежавшие следом штурмовики быстро занимали позиции во дворе, добивая немногих еще подвижных мертвецов. Лейтенант, окинув гордым взглядом это побоище, побежала к фонтану. В общем, это была самая легкая победа, какую только мне доводилось видеть.

Правда, повсюду из-за зданий выходили новые мертвецы и брели к усадьбе, но какое-то время до их подхода у нас было. Лейтенант выбрала повозку поприличнее на вид и лично вскрывала ящики. Трое штурмовиков ей помогали. Боцман хмурился и разглядывал поселок в бинокль. Снайпер на другом углу молча смотрел вперед.

Я еще раз окинул взглядом серый сарай. Пулеметные очереди практически выбили стену. Доски там и до того держались на одном честном слове, а после обстрела и вовсе обрушились внутрь. Внутри на земле лежали охапки соломы. По углам стояли здоровенные бочки. Точно такие же, как под навесом, и точно так же поверх них была небрежно наброшена сеть. Кое-где она совсем сползла на землю. Рядом с одной из бочек стоял одинокий мертвец, унылый и печальный.

У дальней стены лежали рядком трупы. За год моей службы, щедро разбавленной стычками с нечистью, я научился читать поле боя как открытую книгу. В сарае была рукопашная. Мертвецы застали людей спящими, но те дрались до последнего, добивая своих и чужих. Высокий блондин в сером костюме покончил с собой, воткнув себе нож в глаз, но перед этим дорого продал свою жизнь. Вокруг него лежала целая дюжина истлевших трупов.

Картина, увы, вполне заурядная. Вот только чтобы живые мертвецы сумели захватить людей врасплох аж в центре густонаселенного поселка, те должны были упиться до поросячьего визга. Впрочем, бочки как раз походили на винные.

Из-за угла сарая показался целый отряд живых мертвецов. Их вела высокая монахиня в разодранной рясе. Сквозь прорехи проглядывали кости. Унылый мертвец около бочки — я дал ему позывной Унылец — уныло посмотрел на эту компанию. Отряд промаршировал мимо него. Унылец проводил их тоскливым взглядом. Край сети лежал слева от его ног и нисколько не мешал ему присоединиться к коллективу. Вместо этого Унылец медленно поднял руку и ударил кулаком по крышке бочки.

Ничего не произошло. Я осознал это через секунду, Унылец — через десять. Он снова ударил кулаком по крышке.

— Боцман, — тихо позвал я. — Похоже, в сером сарае в бочке кто-то есть. Если только этот парень не служит барабанщиком.

— Барабанщики поначалу были, — проворчал боцман, вглядываясь в бинокль. — Правда, живые. Внимание. Всем взять серый сарай на прицел, но пока не стрелять. Может быть, там прячутся выжившие, но мы пока не знаем, на чьей они стороне.

Штурмовики на крыше так воодушевились, что если в сарае прятались не наши, то лучше бы им было не высовываться. Пулеметная очередь аккуратно уложила отряд монахини. Мертвецы как шли друг за дружкой, так и легли рядком в дорожной пыли.

Крышка бочки сдвинулась в сторону. Унылец как раз наносил очередной удар. Он пришелся по краю крышки и та кувырнулась на пол. Из бочки высунулся ствол винтовки. Унылец схватил его и потянул в рот. Бабахнул выстрел. Голова мертвеца разлетелась на куски. Тело рухнуло на спину. Руки так и не выпустили винтовку и утянули ее за собой. Я начал понимать, почему штурмовики не торопятся раздавать прозвища. Не успеешь кого-то обозвать, а он уже вне игры.

Из бочки высунулся рыжий юноша. На вид я бы дал ему лет семнадцать, такой он был щуплый. Его всклокоченные волосы больше походили на воронье гнездо, и это сходство еще больше усиливали торчащие во все стороны пучки соломы. Кинув взгляд по сторонам, юноша торопливо нырнул за винтовкой. Бочка опрокинулась. Юноша уткнулся носом в костлявую руку мертвеца. Вздрогнув всем телом, он отпрыгнул вместе с бочкой. Та врезалась в соседнюю. "Бум-м!" я даже на крыше услышал.