Мотыльки - Александр Викторович Гангал

как будто прочитала в его глазах мужскую решимость, отстранилась, и выскользнула из его рук, поплыла на середину пруда, шутливо дразня. – Пока, красавчик, твой поезд ушел, ты слишком долго плавал! – А потом добавила. – А вода – и вправду класс!

Андрей постоял, мгновение ощущая тающий аромат девушки, и заключил про себя: «ничего-с, гусары себя вечером-с покажут, придёшь еще в наши казармы!» А вслух сказал:

– Да, водица – самое оно. – И бросился догонять супругу.

Почти весь день они купались и загорали на летнем ласковом солнышке, ели вкусности из заботливо собранной маминой корзинки, запивали ароматным липовым чаем из термоса. И никто им не был нужен – они были счастливы, как и большинство людей, отдыхающих в отпуске.

Вечер Андрея и Таню встретил свежим прохладным ветерком и вкусным ужином за столиком во дворе, жареными карасиками и картошкой пюре, с щедро сдобренным ароматным подсолнечным маслом салатом из помидоров и огурцов. Мама поставила на стол графин с домашним вином, и Андрей, порядком захмелев, начал рассказывать байки о том, как он работал сезон в старательской артели на севере.

– Да сто раз уже слышали! – Шутя, нарываясь, заметила ему тоже подвыпившая Татьяна.

– Ну и что? – Нисколько не смущаясь, продолжал он.

– А историю с медведем слышала, когда я в сортир пошел?

– Да, тоже слышали. – Смеялась супруга. – Скучный вы, сударь. – Показала кокетливо пальчиком на него. – Продолжайте развлекать дам. – Задорно заводила его она.

– Ну, ладно, ребятки. – Сказала мама, устало поднялась, собрала лишние тарелки, и ушла в дом.

Вдруг, Таня стала серьезной и, посмотрев в глаза Андрея, заявила:

– Андрюша, а давай ребеночка заведем?

– С чего это ты вдруг? – смутившись, спросил Андрей.

– Да так, люблю тебя очень – ответила она тихо. И полезла к нему обниматься.

– Ай, больно! – Таня дернулась, как ошпаренная.

– Где больно? – Спросил он, испугавшись. Отстранил Татьяну и отпустил ее из своих объятий.

– Под мышкой. – Воскликнула она. – Прям, как будто оса ужалила и сейчас болит! – Пожаловалась супруга.

– Покажи, что там у тебя. – Потребовал Андрей. Он был напуган и сбит с толку.

– Вот, смотри под мышкой. – Таня подняла правую руку и распахнула край халата. Андрей подвел ее поближе к лампочке, над которой вились мошки, тускло светившейся в летней кухне. Под подмышкой, немного ближе к груди, было видно темное пятнышко, размером с пятак. По краям пятна, кожа воспалилась, и отчетливо просматривались водянистые волдыри, как при ожоге. Но, главное – вид самого пятна поразил его. Пятно было абсолютно черного цвета, кожа внутри натянулась черным глянцем, как стекло. Андрей отстранился.

– Что там? – Настороженно спросила Таня. – Она опустила руку, запахивая край халата.

– Ничего страшного там нет. – Ответил Андрей. – Укусило, может, что-то. Скоро пройдет, не волнуйся. – Он начал ее успокаивать. Почувствовав фальшь в его голосе, Таня отвернулась и добавила:

– Сейчас сама в зеркало гляну, а то я вижу, – эксперт ты еще тот. Блин, как печет-то! Она направилась в дом. А Андрей вернулся за стол. Он был обескуражен и напуган, и жутко переживал за супругу. В душу закрался холодок неприятных предчувствий. Он налил из кувшина полный бокал вина и задумчиво выпил его. Посидев еще немного за столом, он про себя отметил, что долго ничего не происходит, что не вернулась Таня и не видно ее мамы. Но, идти в дом, и их искать, жутко не хотелось. Хотелось бросить все на самотек и верить, что все образуется само собой. Он уже было успокоился, как вдруг из дома выбежала Танина мама с белым лицом.

– Андрей, что ты сидишь?! Быстро помоги мне! – Не громко крикнула она в отчаянии.

– Что случилось? – Воскликнул он.

Тут же улетучился хмель, исчезла истома, и тело наполнилось энергией. Он вбежал в дом. На диване с желтым пледом лежала Татьяна, она мелко билась в конвульсиях, ее лицо было очень бледно, глаза закатились, а на губах выступила белая пена. Дышала она с хрипотцой, с каждым спазмом выходил хриплый негромкий стон. Он оцепенел. Руки и ноги сковало, будто стопудовые гири внезапно повисли на нем. Дыхание сперло. Он стоял. Казалось, прошла вечность. Он не верил в реалистичность происходящего. Конвульсии Татьяны, ее хрип, пена у рта, и отчего-то очень громкое жужжание огромной зеленой мухи, бьющейся в лампочку старого светильника. Андрей не знал, что ему предпринять. Он совершенно растерялся. Преодолевая оцепенение и скованность, бросился к супруге. Взял ее голову в руки и приподнял над подушкой, поддерживая ее за спину, краем покрывала он вытер пену у рта и чисто интуитивно начал растирать свободной рукой грудь в области солнечного сплетения. Девушка вдруг затихла, ее перестали мучить судороги, и глаза закрылись. Лицо разгладилось. Дыхание стало ровным, она расслабилась.

– Тань, ты чего? Тань, очнись, что случилось? – Запричитал он. – Танюша, миленькая, очнись пожалуйста, родная, я без тебя умру. – Плакал Андрей, не отпуская супругу.

В комнату вбежала Танина мама, за ней вошла соседка с озабоченным лицом. Тамара Ильинична посмотрела на дочь и немного успокоилась.

– «Скорую» вызвали, обещали, что через полчаса будут. – Сказала она растерянно.

– Говорят, что в соседнем селе они, роженицу только заберут и к нам, схватки у нее. – Добавила теща.

– Что тут у вас? – Спросила она у Андрея. – Как она?

– Немного успокоилась. – Ответил он, приходя в себя.

– Я на кухне была, тарелки домывала, – начала рассказ теща. – Слышу, Таня вошла. Спрашиваю: «чего тебе?»

Она: «Мне в зеркало посмотреть надо, укусило что-то, может оса?»

– Потом слышу, она вскрикнула «ого»! Потом, «ой мамочки», и что-то упало.

– Я все бросила, вбегаю в комнату Танька лежит на полу и бьется. Я ее на диван затащила, ну, и за тобой, потом к Наде. – Она повернулась к соседке, – «скорую» вызывать – у них стационарный телефон. – Объяснила Тамара.

«Скорая» приехала, на удивление, быстро. Бригада вошла в дом, из комнаты всех попросили выйти. Пробыли там, примерно, минут двадцать. В это время Андрей сидел на табуретке на крыльце, и нервно грыз ногти, мысленно, кидаясь из крайности в крайность. Из дома вышла врач.

Это была пожилая статная женщина, с аккуратно уложенными в кок, крашеными в темный цвет, волосами. Одета доктор была в медицинский халат лилового цвета. От нее пахло медикаментами и едва слышным ароматом, улетучивающихся духов. Два фельдшера оставались внутри. Она подозвала к себе Танину маму и Андрея.

– У вашей дочери общая интоксикация. – Начала она. – Может в любую минуту осложниться почечной недостаточностью, что только утяжелит положение. Мы сейчас провели терапию и поставили ей капельницу, я оставлю с ней фельдшера. Света будет