Темная сторона света. Свежая кровь - Наталия Галаган

– Рад, что угодил. Располагайся. Скоро будем ужинать, – с этими словами отчим увлек Анну в коридор, предоставив Кате полную свободу.

Оставшись одна, девушка еще раз осмотрела новое жилище: все было чуждым и казалось, что комната как живой организм отторгнет неприемлемую ей субстанцию, какой является Катя в неизменном стиле семейки Адамсов. Она присела на кровать и погрузилась в раздумья, как бы первым делом избавиться от плюшевых излишеств в комнате, не обидев при этом Ярослава Константиновича. С розовыми стенами придется смириться, а вот лавандовые портьеры Катя сдвинула к стене по максимуму, оставив прикрывать большие окна только белым без рисунка тюлем.

Девушка выглянула в окно. Соседский дом находился в метрах десяти, но был отделен фруктовым садом. Все окна дома были закрыты не только плотными шторами, но и тканевыми жалюзи. Наверное, обитателям соседского особняка было что скрывать.

В дверь тихо постучали.

– Войдите.

В комнату вошел Марк и, невероятно смущаясь, подошел к стоящей у окна девушке.

– Время ужина, – произнес он, не глядя в глаза будущей сводной сестре.

– Спасибо. Сейчас спущусь.

Выполнив поручение, Марк развернулся, чтобы уйти, но вдруг краем глаза заметил куклу, лежащую сверху нераспакованных вещей в открытом чемодане. Любимая игрушка девушки, перекочевавшая с хозяйкой на новое место, была совершенно не похожа на тех, которыми украсили комнату. Коллекционная шарнирная кукла в виде хэллоуинской ведьмочки высотой где-то сорок сантиметров точно соответствовала стилю ее хозяйки, вот только хозяйка заметно превосходила куклу красотой.

Впервые с момента знакомства с девушкой Марку захотелось получше рассмотреть ее лицо, но памятуя о последнем разговоре с братом, ему неловко было смотреть на ту, которую они намерены выдворить из своего дома.

За обеденным столом, несмотря на то что Катя сидела напротив, Марк так и не смог хорошо ее разглядеть, словно бы какая-то невидимая сила не позволяла ему посмотреть ей прямо в глаза. Глеба же не заботила будущая сестра, все его внимание поглощала потенциальная мачеха. Он расспрашивал ее, как они с отцом познакомились и сблизились настолько, что решили пожениться.

Анна рассказала, что для нее был неожиданным служебный роман. Ее компания предоставляет услуги переводчиков, по сути все случилось при ее первом задании на новой работе.

Романенко старший дополнил рассказ подробностями: как увидел Анну впервые и сразу влюбился. Это он настоял, чтобы только она сопровождала переговоры его компании и начал добиваться ее расположения.

– А как ваш прежний муж отнесся к известию о новом браке? – поинтересовался Марк.

– Я не была замужем, – спокойно ответила Анна.

– Тогда ваша дочь – внебрачный ребенок? – жестко глядя на избранницу отца, спросил Глеб.

Анна вместо ответа улыбнулась, нисколько не смутившись.

– Давайте перейдем на «ты», раз мы скоро станем одной семьей, – сказала Анна после недолгой паузы.

– Полностью поддерживаю, – Романенко старший пожал лежащую на столе руку своей избранницы. – Катюша, называй меня по имени. Договорились?

Девушка согласно кивнула.

– Теперь у тебя есть два брата, которые будут тебя защищать. Так что если кто обидит в новой школе, только скажи – они быстро всех на место поставят.

– Вы уже договорились со школой? – удивилась Катя.

– Они что, хулиганы? – спросила Анна, с недоумением взглянув на Ярослава.

– Нет, скорее борцы за справедливость, – глава семейства сперва успокоил будущую супругу, а потом обратился к девушке. – И да, вопрос со школой уже решен. Так что можешь больше не волноваться по этому поводу.

– Она будет учиться вместе с Артемом? – как бы между прочим поинтересовался Глеб.

– Да. А ты что, против?

– Нет, просто спросил.

– Сейчас я почувствовала какое-то напряжение, – глядя то на отца, то на сына сказала Анна. – Что-то не так с этим Артемом?

– Нет, вполне хороший парень, живет в соседнем доме. Просто мои как-то повздорили с ним и никак не могут помириться, – ответил Ярослав Константинович, многозначительно посмотрев на сына.

При упоминании имени Артем Катя сразу вспомнила о парне с таким именем из больницы и невольно затаила дыхание. Возможно ли, что соседом окажется именно тот хулиган, с которым она находилась в больнице? Вся наша жизнь состоит из неслучайных случайностей и как знать, быть может, тот парень не исчез окончательно из ее жизни. Даже учитывая, что она распознала его сущность, ей захотелось опять увидеть Артема. Пока она не выдала себя, никто не станет на нее охотиться, даже когда враги находятся совсем рядом, особенно как сейчас, сидя за одним обеденным столом.

Остаток ужина прошел в непринужденной беседе о пустяках. Глеб постоянно расспрашивал о прошлом Анны: где раньше жила, какое образование получила, кем работала. Узнал, что она всю жизнь прожила в столице. После окончания вуза преподавала английский в медучилище. В какой-то момент вдруг решила кардинально изменить жизнь. Как бы Глеб не пытался выведать у Анны причины переезда из столицы, она всячески уходила от ответа. Заметив, что сын навязчиво настойчив, Ярослав Константинович прервал беседу, сказав, что время позднее, что Анна и Катя наверняка после переезда устали и хотят отдохнуть. Глеб вынужден был повременить с расспросами.

– Не нравится мне эта дамочка, – сказал он Марку, когда они перешли в комнату младшего брата.

– Да, мне тоже показалось, что она чего-то не договаривает.

– Меня смущает, что долгое время жизнь ее была весьма заурядной, а тут вдруг трах-бах и отхватила джек-пот: новая престижная работа, знакомство с нашим отцом, скоропалительное предложение от него руки и сердца.

– Колдовством попахивает, – почесывая подбородок, задумчиво сказал Марк.

– Я с тобой серьезно, а ты шутишь, – недовольно рявкнул Глеб и кинул в брата подушкой. – Они люди, обыкновенные люди. Вот это мне и не нравится.

– Думаешь, кто-то приделал им ниточки?

– Вполне возможно. Надо бы эту Анну тщательно проверить.

– А как на счет ее дочери?

– Такая же серая мышь, как и ее мамаша.

– Что-то с ней не так, – прищурился Марк, подыскивая нужные слова, чтобы точнее выразить суть своих сомнений.

– Да все с ней не так, – прервал его мыслительный процесс Глеб. – Некрасивая, скучная, зажатая. Тяжело ей будет влиться в новый коллектив. Надо бы ее побыстрее вместе с мамашей выдворить отсюда. Пусть возвращаются в привычную среду обитания.

Катя, находившаяся в это время в своей комнате, конечно, предполагала, что братья сейчас делятся первым впечатлением о ней и Анне, но даже не догадывалась насколько это впечатление плохое.

Она взглянула на окна дома напротив и вспомнила о соседском мальчике по имени Артем.

– «Как было бы здорово, если бы этим соседом оказался тот Артем», – подумала Катя.

Несмотря на раннее время, уже совсем потемнело, зажглись уличные фонари, но из-за плотно задернутых штор в доме напротив ничего не было видно даже при включенном свете. На долю секунды девушке показалось, что в одном из окон жалюзи приподнялись, но это был обман, так как в той комнате погасили свет.

Она снова стала осматривать свое новое жилище при приглушенном свете настольной лампы. Из-за полумрака обстановка не казалась уже такой ванильной и раздражающей. Поставив свою любимую куклу на тумбочке у изголовья кровати, Катя быстро переоделась в ночнушку, распустила волосы, сняла очки и села перед зеркалом.

Тщательно расчесывая каждую прядь, она смотрела в зеркало и видела в своем отражении образ матери. У Кати не осталось ни одной ее фотографии. Все, что могло напомнить о прошлой жизни, было безвозвратно потеряно. Только два подарка бабушки – очки и кукла служили ей оберегами и напоминали о счастливом и беззаботном времени, когда она могла жить обыкновенной жизнью подростка, не сражаясь ежедневно за жизнь.

Папа говорил, что Катя внешне вылитая мама, и она желала бы, чтобы с возрастом это не менялось. Сидя перед зеркалом без маскировки, девушка хотела таким образом сохранить воспоминания о самом дорогом для нее человеке. Как было бы замечательно, если бы можно было всего на минуту снова почувствовать тепло ее рук, прижаться к мягкой груди и сказать, что у нее все хорошо. Даже если слезы катятся из глаз и сердце болит, Катя все равно сказала бы маме, что счастлива. Ведь эта женщина отдала ей свои плоть и кровь, кормила грудным молоком, дарила драгоценное время и днем, и ночью, а под конец пожертвовала собственной жизнью ради спасения своего ребенка. Разве имеет право Катя после всего жаловаться и перестать бороться за собственную жизнь? Она просто обязана стать сильной и счастливой, чтобы мама там, на небесах, порадовалась за нее.

Мысленно пообщавшись с мамой, что стало для Кати сродни молитве на ночь, девушка надела очки, забралась под одеяло и, не выключая светильника, улеглась в постель.