Тебя никто не найдет - Туве Альстердаль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что ж, вполне разумно, как сказали бы многие, оставить на время работу и сосредоточиться на самом главном в жизни – на родных и близких. Эйре всегда казалось, что в этом утверждении есть что-то сурово-неукоснительное, словно подразумевалось, что в противном случае каждый наплевал бы на дорогих сердцу людей.
Возвращаясь обратно с чашкой кофе в руке, она заметила Августа.
– Как обстоят дела с тем пропавшим из Нюланда? – спросила она.
– Не знаю. А что, его по-прежнему нигде нет?
– Там внизу его дочь.
Взгляд Августа сразу сделался отстраненным, он повернулся к компьютеру. Распечатки звонков от мобильного оператора пришли несколько дней назад, равно как и выписка с банковского счета. Сами по себе эти сведения мало что давали – во всяком случае, он не заметил ничего, что указывало бы на преступление, но порядок есть порядок. Эйра припомнила ощущение, с которым они покидали квартиру. Адреналин спал, осталось смутное предчувствие вероятного самоубийства или несчастного случая. Конечно, никто не мог помешать Хансу Рунне удрать на остров Маврикий с любовницей, но все же большинство взрослых мужчин сначала вынесли бы мусор. Если же он утонул в реке или отправился с ружьем в бескрайние леса, то пройдет какое-то время, прежде чем его тело обнаружат. Если это вообще произойдет.
И все же было что-то, что не давало ей покоя. Что-то здесь не сходилось.
Не ощущалось ли в квартире легкого беспорядка? Не хаос, конечно, но все же. Все выглядело так, словно ее покидали в спешке, но с намерением еще сюда вернуться.
Расследование вышло за рамки внутреннего. Едва ли это поможет найти пропавшего мужчину, но значительно облегчит процедуру опознания, если будет найдено тело.
– Я забыла спросить: вы с молоком любите или как? – Эйра поставила на столик две чашки. Одна с черным содержимым, другая – с молочно-бежевым. Палома Рунне выбрала вторую.
– Спасибо.
– Мне жаль, но мне почти нечего вам сказать.
Эйра положила на стол распечатки, которые она прихватила возле принтера.
Последний телефонный звонок был сделан в середине сентября, четыре недели назад. Палома указала на свой собственный номер в списке: она звонила за два дня до того, как мобильный Ханса Рунне окончательно замолчал.
– У него был такой веселый голос по телефону, даже малость взбудораженный. Он куда-то спешил, но мы все равно собирались скоро встретиться. В Умео, на выходных, когда у него будут проходить там съемки. Мы договорились, что я приеду на автобусе, а он закажет столик в «Ле Гараж». Разве человек, который планирует покончить с собой, станет так разговаривать?
А может быть, как раз и станет, подумала Эйра. Доживая свои последние дни, самоубийца двигается как бы по двум параллельным дорожкам: по первой, где все должно быть в порядке, и второй, которая обрывается в пропасть. Может быть, он уже все для себя решил, когда в последний раз звонил своей дочери, желая дать ей надежду на прекрасный ужин в самом модном ресторане Умео.
– Может, он просто не захотел вас волновать, – предположила Эйра.
– Я в это не верю, – упрямо возразила Палома. – Мой папа не был таким. – И тут же поправила себя: – В смысле, он не такой.
– Какой?
– Не нытик. Никогда не сдается и не опускает руки. Старается всему радоваться, несмотря на то что у него были проблемы с работой, да еще этот развод, конечно… Он довольно тяжело его воспринял.
– Какие-нибудь еще номера вам здесь знакомы?
– Мой крестный, – немного подумав, показала Палома. Звонок, сделанный за четыре дня до исчезновения. – Старый приятель папы.
– Вы с ним разговаривали?
– Он сказал, что Хассе был в отличной форме, радовался предстоящей работе. Признался, что он начал встречаться с женщинами и что жизнь для него вновь заиграла всеми красками.
Эйра сообщила девушке то, что Августу удалось узнать о других номерах. Последний в списке принадлежал интернет-провайдеру, предпоследний – фирме, занимающейся малярными работами.
– А вы не можете отследить его по сигналу мобильного?
– К сожалению, насколько мы видим, он уже довольно долго им не пользовался.
– Но тогда получается, что с ним что-то случилось. Это вы понимаете?
– Он мог его выключить или потерять…
– Да сейчас никто не выключает свои телефоны!
Что ей на это ответить? Да, бывает и такое, что людям хочется исчезнуть, стать недоступными для звонков, просто побыть в тишине.
Последний сигнал телефона был зафиксирован в Хэрнёсанде. Оттуда до его дома в Нюланде целых шесть миль пути, а посередине несет свои воды широкая река Онгерманэльвен с коварными течениями и головокружительной глубиной, а дальше – бескрайние просторы Балтийского моря.
Так где же им его искать?
Эйра собрала распечатки. Банковский счет почти совсем опустел, лимит по кредиту превышен. Ханс Рунне развлекался в ресторане Хэрнёсанда и играл в ночном казино, но проигрывал не очень большие суммы. Последние четыре недели он не пользовался кредиткой и не осуществлял никаких платежей.
Дальше этого никто не копал, но назвать это халатностью было нельзя: полиция могла ограничиться и меньшим, и ее бы никто за это не упрекнул. Дальше начиналась «серая зона», про которую было трудно объяснить молоденькой девушке, готовой в любой момент удариться в слезы. Палома схватила свой мобильный и принялась листать снимки.
– Вот здесь он играл Гамлета… он был неплохим актером, скорее, ему просто не везло, да еще он переехал жить сюда, дальше на север, но у него было несколько небольших ролей в телевизионных сериалах, где вы могли его видеть. Помните «Врача шхер»? Он там один раз снимался.
– Я понимаю, но…
– Я просто хочу, чтобы вы поняли, что он – Человек. – На экране смартфона пронеслись еще фотографии ролей, праздник Середины лета, Рождественский сочельник, смеющееся лицо в красном колпаке. – Человек, который не может просто так взять и исчезнуть с лица Земли, как будто его и не существовало. Как будто всем все равно.
– У вас есть с кем это обсудить, кому можно выговориться? – спросила Эйра.
– При чем здесь я? Разве проблема во мне?
В кармане Эйры ожил мобильный, с верхнего этажа донеслись торопливые шаги: поступил вызов, ей пора выезжать.
– Я посмотрю, что можно сделать.
Наконец-то у нее появилось время уединиться в темной комнате. Никто не ломится в дверь ванной, крича, что хочет принять душ, или требуя освободить туалет. Студенты, которым Туне сдавала большую спальню, уехали на выходные к своим родителям.
На целых два чудесных дня квартира оказалась в ее полном распоряжении.
И тем не менее сначала она развесила
