Жизнь на кончиках пальцев - Маруся Новка

— Ты, ты и ты! Подойдите ко мне!

… каждый ребенок, живущий в детском доме, мечтает о том, что однажды найдутся его мама и папа. Ну а если нет, то обязательно приедет тот, кто захочет усыновить его! Каждый ребенок живёт этим ожиданием и не теряет надежды! А потому, девочка и мальчик, двое из троих на кого указала дама, радостно бросились к ней, замерли рядом, заглядывая в очки, под чернотой которых глаз было не видно.

Третьей, на кого указала дама, была Диана.

Она схватила за руку Леночку и испугано замерла рядом с подружкой.

— Девочка! Подойди! — дама явно не понимала, как её можно ослушаться.

Диана замотала головой:

— Мы вместе! — и крепко сжала руку Леночки, — если вы хотите меня усыновить, то вместе с ней!

Дама расхохоталась:

— Во-первых, не усыновить, а удочерить! А во-вторых, я приехала сюда совсем с другой целью, — еще раз внимательно посмотрела на Леночку, убедилась в том, что девочка маленького роста и худенькая, приняла решение, — идите сюда обе!

Дети, возглавляемые директором и его гостьей, отправились в игровую комнату, провожаемые завистливыми взглядами тех, кто остался на поляне.

Дама мяла и выворачивала ноги ребятишек, ощупывала их руки, гнула спины. Вобщем, вела себя так, словно выбирала курицу для супа на Привозе. Дети безропотно терпели эту экзекуцию. Детдомовская ребятня не приучена к капризам.

— Вот эта может идти! — дама ткнула пальчиком в третью девочку, — толку с неё не будет! — и «приступила» к мальчику.

В начале, она заставила его сделать мостик, потом сесть на шпагат, который ребенку не очень-то удался. Дама подошла к мальчишке и с силой надавила ему на плечи. Мальчик заорал от боли.

— Терпи! — велела дама, и начала выворачивать мальчишке стопы, пытаясь поставить его в первую позицию.

Но из этой затеи у дамы ничего не вышло. Стопы мальчишки совершенно не хотели становиться в прямую линию. Ноги непроизвольно изгибались «колесом». Дама покачала головой:

— Жаль. Очень жаль. Такой великолепный экземпляр! Но с такими ногами разве что гопак отплясывать с доярками на сельской вечеринке, — дама вздохнула, — можешь идти.

— Этих двоих оденьте и ко мне в машину! — велела директору, — и отправьте с нами кого-то из воспитателей. Мне некогда будет их отвозить обратно.

Девочки испугано жались друг к другу на заднем сидении чёрной волги. Им даже не хотелось посмотреть в окно, так внезапно все произошло. Куда их везут? Кто эта тётенька? Впрочем, вместе с ними едет давно знакомая воспитательница! Уж она-то их в обиду не даст.

Автомобиль, проехав несколько десятков метров по узкой дороге, вьющейся между высокими соснами, притормозил у выгнутого подковой белоснежного одноэтажного здания.

Где-то невдалеке шумело и благоухало море, но девочкам некогда было прислушиваться и принюхиваться. Воспитательница, крепко державшая малышек за руки, вошла вслед за дамой в дубовую резную дверь и, чуть ли не бегом, припустила по коридору, удивляясь, как можно так быстро ходить на таких высоченных каблучищах?

Дама стучала каблуками по коридору. У девочек появилась возможность хоть немного осмотреться. Стены коридора были увешаны портретами и фотографиями прекрасных женщин в балетных пачках и сценических костюмах. Рядом с ними соседствовали не мене великолепные мужчины, но в сравнении с прекрасным полом сильная половина человечества явно проигрывала.

Дама толкнула одну из дверей.

— Войдите и обождите меня тут! — и чуть ли не втолкнула девочек и воспитательницу в комнату.

Прямо напротив двери искрились чистотой и прозрачностью французские окна в пол. К левой стене была прибита какая-то непонятная палка, а вместо правой — сверкало зеркало, занимающее всю стену.

Прошло около четверти часа, прежде чем дверь снова распахнулась.

Девочки с трудом узнали даму, которая привезла их сюда. Она, сняв туфли на каблуках, переобувшись в какие-то непонятные тапки с тупыми носами, стала намного ниже ростом. Шляпу сменила повязка на голове, каштановые волосы дама собрала в «конский хвост». Поверх черного трико и купальника, на бёдра ниспадала юбочка-шопенка. Толстые вязаные гетры облегали щиколотки и икры дамы. Вместе с нею в комнату вошла одетая точно так же незнакомка, которая с любопытством уставилась на девочек:

— Вот это твоя сегодняшняя «добыча»? — улыбнулась даме спутница.

— Неплохи, правда? — дама продолжала рассматривать девочек, словно увидела их в первый раз, — а вон ту, чернявенькую, я чуть не пропустила. Какой-то неказистой она мне показалась.

— Да она и есть неказистая, расхохоталась спутница, — особенно в сравнении с блондиночкой!

— Зато данные неплохие. Если я не ошиблась, — пробормотала дама.

— Ты, Славочка, никогда не ошибаешься, — льстиво улыбнулась даме спутница, — но все же, давай их еще раз посмотрим.

— Разденьтесь до трусиков! — велела девочкам дама, — и подойдите к станку!

Если первую половину приказа девочки выполнили быстро, то, что такое станок и с какой стороны к нему подходить — не имели ни малейшего понятия.

— Мила, покажи им, — благосклонно улыбнулась та, которую назвали Славочкой.

Мила, взяв девочек за руки, подвела их к перекладине, повернулась к ним лицом:

— Делайте все в точности, как я! — велела Мила, положила одну руку на перекладину, слегка округлила вторую, стала в первую позицию и присела в плие.

Славочка и Мила крутили девочек, ставили в позиции, выгибали руки, выпрямляли спины, выворачивали ноги, переговаривались на одном им понятном языке.

— На сегодня — все! — наконец-то угомонилась Славочка, взглянула на Милу, — что скажешь?

— Годные! — кивнула Мила, — если только не разожрутся годам к десяти, толк будет.

— На детдомовских харчах не шибко разожрёшся, — проворчала себе под нос Славочка. Подошла к девочкам:

— Давайте знакомиться! Меня зовут Мстислава Борисовна. А мою коллегу — Людмила Марковна! Повторите!

Девочки, запинаясь, повторили незнакомые и довольно-таки сложные для них имена.

— Хорошо! — было видно, что Мстислава осталась