Психотерапевт - Бернадетт Энн Пэрис

люблю тебя, но я никогда не верил в брак. И уже не поверю, в моем-то возрасте. Ни одного счастливого женатика не встречал, и потом, это всего лишь бумажка. Мы из-за нее не станем сильнее любить друг друга.

— Я не то имела в виду, — ответила я, делая глоток шампанского. — Я счастлива и без этого. Но когда ты сказал переехать, ты имел в виду — в твою квартиру в Лондоне?

— Да.

Я не могла дать ему тот ответ, которого он, очевидно, ждал. Хоть мне и бывало временами одиноко в Харл­стоне, все же это единственное знакомое мне место. Нигде больше я не жила. Здесь мои друзья. Здесь моя жизнь.

— Я могу подумать? — спросила я.

— Только не очень долго, — улыбнулся он. — Хочу, чтобы мы всегда были вместе, не только по выходным.

Мне удавалось избегать темы переезда в Лондон до тех пор, пока полгода назад у Лео не начались рабочие поездки в Мидлендс. Он не то чтобы поставил мне ультиматум, но спросил, не хочу ли я перебраться на север. Я поняла, что должна в чем-то уступить, если хочу быть с ним. А я хотела. Работать я могу из любого места, а он нет. Если что, в Харлстон из Лондона можно сравнительно быстро попасть с вокзала Кингс-Кросс. Вот только мне хотелось жить в зеленом районе, и мы договорились, что Лео продаст свою квартиру, я продам свой коттедж и мы найдем какое-нибудь жилье с садом, и чтобы рядом был парк. Так он сможет закончить свою работу в Мидлендсе — будет ездить туда с понедельника по четверг, а пятницу, субботу и воскресенье проводить в Лондоне со мной. Наш новый дом, моя новая жизнь.

Тут моя мысль перескакивает на реплику Лео, сказанную в субботу после вечеринки: что нам больше никто не нужен. Честно говоря, мне в голову не приходило, что он желает быть исключительно и только наедине со мной, круглые сутки, семь дней в неделю. Хотя он и правда человек очень замкнутый и мастер уходить от ответов на слишком личные вопросы. Когда я пытаюсь объяснить, что он интересен людям, Лео отвечает, что они бесцеремонны.

— Кто это был? — спросила я его однажды в пятницу после обеда.

Я стояла у окна в своем коттедже в Харлстоне, ожидая его приезда из Лондона. Из-за жуткой погоды — шел снег, потом все заледенело — он выехал в полдень. Когда он вышел из машины, неизвестно откуда появилась какая-то женщина и заговорила с ним. Лео пытался от нее отделаться, но она не отставала, и я отчетливо слышала, как он попросил оставить его в покое.

— Спрашивала, каково это — жить в деревне, — произнес он в ответ на мой вопрос непривычно раздраженным тоном.

Наши отношения тогда только начинались, и я небрежно предположила, что это его бывшая. Однако Лео, как я вскоре обнаружила, ненавидит, когда вторгаются в его личное пространство. Потому у него и нет близких друзей — за исключением Марка, с которым он познакомился за два года до встречи со мной: тот выполнял для него какую-то работу. Я чувствую себя виноватой: я не согласна, что нам больше никто не нужен. Я люблю Лео, но мне и другие люди нужны — Дебби и остальные мои друзья из Харлстона. Они моя семья, и я без них уже скучаю. К счастью, тут, в Лондоне, у меня есть Джинни, жена Марка: она стала мне хорошей подругой и живет всего в нескольких милях, в Ислингтоне. И еще я надеюсь завести новых друзей тут, в нашем «Круге».

Я переворачиваю подушку, перетряхиваю, чтобы разровнять, потом смотрю на Лео, который натянул одеяло почти до макушки, и понимаю кое-что, чего до сих пор не понимала: я — это все, что у него есть. С родителями, которые, судя по его скупым рассказам, далеки от идеальных, отношения у него натянутые.

Он без конца что-то бормочет во сне, и меня вдруг охватывает порыв любви. Неудивительно, что ему хочется какой-то стабильности в жизни. Человека, на которого можно положиться.

Глава 4

– УВИДИМСЯ ВО ВТОРНИК, — ГОВОРИТ ОН НА СЛЕДУЮЩЕЕ УТРО, приподняв меня с кухонного стула и целуя. — Береги себя, хорошо? Смотри, запирай двери на ночь.

— Там никого не было, — напоминаю я и, прижавшись лицом к его рубашке, вдыхаю его запах. — Мы все проверили.

— Я знаю. Все равно береги себя, — отвечает он, прислонив на секунду подбородок к моей макушке.

Я притягиваю его к себе за галстук для последнего поцелуя.

— Люблю тебя.

В холле он подхватывает сумку и, махнув мне рукой, исчезает за дверью. Дверь захлопывается, и я слушаю его удаляющиеся по дорожке шаги, пока они не затихают. На мгновение воцаряется полная тишина, и тут мои мысли переключаются на того, кто здесь был ночью: на незнакомца, смотревшего, как мы спим. И только теперь, когда я стою, окутанная абсолютным безмолвием, меня вдруг словно ударяет.

Дом мне не нравится.

Я отдыхала в Венеции с Джинни, когда Лео позвонил и сказал, что присмотрел нам дом.

— Идеально, — сказал он, и в его голосе прозвучало облегчение, потому что к тому времени мы уже отвергли вариантов двадцать, не меньше. — Скажи Джинни, она была права насчет Бена. Он гений — нашел ровно то, что нам нужно. Идеальный дом.

Джинни оторвала глаза от журнала, и я подняла большой палец. Перед поездкой в Венецию она посоветовала Лео обратиться к Бену, агенту по недвижимости. Несколько месяцев назад он нашел им с Марком дом их мечты.

— В каком смысле идеальный? — спросила я у Лео, поскольку все выглядело слишком просто. Слишком хорошо, чтобы быть правдой.

— Я там пофотографировал, сейчас пошлю тебе.

— На вид довольно большой, — ответила я через пару минут.

И непомерно дорогой — но этого я вслух не сказала. Продолжала листать фотографии внушительного белого дома с лужайкой, выходящей на внутренний проезд. Земля и небо по сравнению с моим коттеджиком в Харлстоне.

— Там четыре спальни, три наверху и одна внизу, и две ванные, — объяснял Лео.

— Четыре спальни! Лео, нам не нужны четыре спальни!

— Да, но можно что-то придумать — например, использовать нижнюю как второй кабинет.

Я взглянула на следующий снимок.

— Между домами есть забор?

— Только сзади. Посмотри остальные фотографии. Это огороженный комплекс из двенадцати домов, совершенно безопасный. А в центре симпатичный сквер.

Я пролистала еще несколько фотографий, показывая их Джинни, которая села рядом. Каждый дом стоял по левую сторону участка, а с правой был гараж и подъездная дорожка, отделявшая участок от соседнего. Сквер, окруженный черной оградой, выглядел очень живописно: цветники, скамейки, дорожки и небольшая детская площадка в уголке. Лучшее из всего, что мы видели до сих пор. Но безмерно далеко от того, что казалось мне привычным и комфортным.

— Не уверена, что хочу жить в закрытом комплексе. — Я тянула время.

— Это не простой комплекс, а довольно-таки элитный.

— А где это?

— Около Финсбери-парка.

Я оторопела. Мы ведь заранее исключили Финсбери: он нам не по карману.

— Разве в Финсбери не слишком дорого для нас?

— Фокус вот в чем. Дом очень давно пустует, и потому Бен думает, что я смогу взять его за ту же цену, что и моя квартира. А значит, тебе, Элис, не придется продавать коттедж в Харлстоне.

— Но я не против его продать, — возразила я. — Я ведь собиралась.

— Знаю. Но знаю и то, как много он для тебя значит. Я так и хотел. Найти дом, который смогу купить сам, чтобы ты свой не продавала. — Он помолчал. — Можешь сдать его, к примеру, на полгода; а потом, если поймешь, что в Лондоне тебе не нравится, у тебя будет твой коттедж в Харлстоне, в который ты сможешь вернуться.

— Звучит как-то угрожающе, — сказала я, покидая Джинни и удаляясь в спальню. Закрыв за собой дверь, я продолжила: — Что ты хочешь этим сказать, Лео? Что мы не продержимся больше полугода?

— Нет, вовсе нет. Просто я знаю, как ты нервничаешь из-за переезда в Лондон; я подумал,