Поискав немного, я нашла в таком высоком домике на горке девочку Василису. Мы с ней сразу и познакомились. И она теперь знала, что я Марина, а я знала, что она – Василиса.
Она даже ничего и не спросила про крылья. Мы с ней полазили по всяким лазилкам и лесенкам, покатались на горке, посмотрели, как тётенька кормила голубей, и потом я не выдержала уже и говорю ей:
– Пойдём в домик, я тебе секрет скажу, – а она согласилась. И мы пошли.
– А у меня крылья есть, – шепотом говорю ей я. А она мне так, без всякого интереса:
– Да я вижу!
Я растерялась.
– Нравится? – говорю я.
– Красиво! – соглашается Василиса.
– Что, и всё?! – Удивляюсь я.
– Дай поносить! – говорит вдруг она.
– Не могу! Они же настоящие, – шепчу я и выпучиваю глаза.
– Да ла-а-адно! – жадничаешь просто. – Противным голосом говорит Василиса.
А мне так обидно стало. А как доказать-то? Я маме обещала не летать.
– Честное слово, – говорю. – Настоящие. Я, просто, маме обещала не летать.
– Вот врушка! – разозлилась Василиса.
А я тоже разозлилась. Потому что не знаю, что и сказать. Думаю, ладно. Я же обещала не летать маме, чтобы никто не видел. А если полетать так, чтобы никто не увидел, кроме Василисы, то так можно. И говорю ей:
– Ладно. Давай покажу. Только обещаешь, никому не рассказывать?
– Да, пожалуйста! – безразличным голосом сказала Василиса.
И я уселась в домике по-турецки, как я люблю сидеть на полу или на стуле, и немно-о-ожечко взлетела. Так, чтобы только Василисе было видно, что я не на полу сижу, а вишу в воздухе.
Василиса просто обалдела. Она открыла рот, потом наклонилась и посмотрела под меня. Увидела, что подо мной ничего нет, попыталась выскочить из домика, но потом вернулась и стала смотреть во все глаза на мои крылья. Как они немножечко мельтешат в воздухе, и от этого я не падаю. Я аккуратно опустилась.
– Всё. Хватит, – серьёзным тоном сказала я.
– Где ты такие взяла?! – стала допытываться Василиса.
– Я их очень захотела, – тихо-тихо сказала я.
– И-и-и? Кто тебе их подарил? – нетерпеливо перебила меня она.
– И-и-и…, – передразнила я её. – И они сами выросли!
– Опять врёшь! – топнула ногой моя новая подружка.
– Я тебе вообще-то и до этого не врала, – возмущенно нахмурила я брови.
Василиса посмотрела на меня, посмотрела и выбежала из домика. А я стала за ней наблюдать в окошко. Чую, сейчас что-то будет. И стыдно, что обещание не сдержала. Выглянула я в окошко и сразу наткнулась на мамин тревожный взгляд. Я так улыбнулась и рукой ей помахала, мол, всё хорошо! А сама смотрю, Василиса идёт к домику. Да не одна. А с какой-то тётей. На маму не похожа, скорее – на бабушку. Идут они, а Василиса ревёт и чего-то бабушке рассказывает, и на меня, то есть на домик, тычет. Подошли они и бабушка говорит:
– А вот сейчас мы у неё просто попросим по-хорошему, она и даст тебе крылья поносить! И перестанет тебе голову морочить сказками всякими!
– Начинается, – думаю. Лучше не буду я выходить. – Не полезет же бабушка сюда.
И сижу себе. А Василиса снизу кричит:
– Марин! Иди сюда! С тобой моя бабушка хочет поговорить!
А я молчу. Ну как я ей дам крылья поносить, ну, скажите на милость! А они стоят. Я уже плакать собиралась. А тут мама это всё заметила и поняла, что надо меня спасать. Подходит с Машей к домику и говорит:
– Марина! Иди, пожалуйста, сюда, Машу поймай внизу горки. Она сама боится!
Я обрадовалась и выбежала из домика. Там из домика два выхода было – один на лестницу, около которой меня Василиса с бабушкой поджидали, а другой – на горку.
– Ф-у-у-у-х! – думаю, – обошлось!
Смотрю, – нет! Не обошлось! Подходят к нам. И бабушка так возмущенно моей маме и говорит:
– Что же Вы свою дочку то совсем не воспитываете?
А мама молчит, смотрит на бабушку эту и ждёт, что та дальше скажет. А бабушка помолчала, помолчала, подождала ответа да, так ничего и не услышав, поспокойнее уже продолжила:
– Вот я же вижу, Ваша-то постарше будет. И нет бы младшенькую мою уму-разуму учить, она её, наоборот, последнего разума то и лишила!
Конец ознакомительного фрагмента.
