Хроники судебного медика — 2 - Игорь Гриньков

Я выскочил из трактора. Оля лежала под колесом на спине, колесо наехало на ее левое плечо. Я испугался, даже не мог понять, мертвая она или живая, так как было не до этого.

Огляделся, никого вокруг не было. Я быстро забросил Ольгу в кабину, развернулся и поехал обратно в лесхоз, в какую-то лесополосу. До лесополосы надо было ехать по прямой на Аршань. Хотел ее спрятать в колодец, но колодца найти не смог.

Поехал обратно по лесополосе, потом передумал, поехал дальше мимо газовой станции, что под лесхозом, к башне, которая стоит недалеко от Ярмарочного пруда, где находятся теплицы.

Доехал до пруда, положил (тело Оли) в обычный мешок, закинул в воду. Она выплывает и выплывает. Тогда я вытащил ее из воды, там же разрубил Олю ковшом экскаватора на две половины: одна нога оказалась в одной части, другая нога вместе с головой на другой половине тела. Получилось, что я разрубил ее наискосок. Голова Оли еле-еле держалась на шкуре.

Я разделся и влез в воду по грудь. Бросил одну часть туловища в одну сторону, а другую часть — в другую сторону. Потом вышел, оделся, посмотрел на землю, где рубил Ольгу, заровнял след от ковша ногой. Крови не было. А мешок в крови я, приехав в лесхоз, бросил в горно кузницы, облил соляркой и сжег. А ковш трактора я вытирал, очищал о землю, когда ехал в лесхоз…»

В первой половине дня, 19 апреля, редкие рыболовы-любители наблюдали любопытную картину на южном берегу Ярмарочного пруда, что за 7-ым микрорайоном. Два-три человека в штатском на резиновой лодке с помощью длинного щупа-металлоподъемника обследовали дно пруда в нескольких метрах от берега. Видать что-то искали. Это оперативные работники уголовного розыска пытались в месте, указанном Городничим, обнаружить некий металлический предмет, который тот, якобы, бросил в воду вместе с трупом девочки. Городничий не конкретизировал, какое значение имел этот предмет. Сыскари поеживались от весенней свежести, исходящей от водной глади, но работали исправно, действуя на площади 6–8 квадратных метров с поправкой на возможное течение. На берегу стоял милицейский «воронок» и пара легковых автомобилей, рядом с которыми находились прокурор города Элисты Юрий Станиславович Бюрюков, старший следователь прокуратуры Антон Санджиевич Ольдеев, «герой» и виновник событий Александр Городничий в окружении сотрудников милиции и понятые. Все это действо снимали видеокамерой и фотоаппаратом эксперты-криминалисты ЭКО МВД В. И. Бондаренко и В. М. Ласков.

Когда оперативники продрогли от холодной воды и свежего воздуха (все же середина апреля, а не июль-август), на смену им пришли водолазы местной спасательной службы. Используя обыкновенный рыбацкий бредень, они прочесали все дно, где предположительно мог находиться труп Оли или его части, захватывая для верности и периферическую зону. Но все их усилия не дали никаких результатов. Один из водолазов, разодрав о корягу на дне пруда свой костюм, выбравшись на сушу, подступил к Городничему с совершенно искренним возгласом:

«Я тебе сейчас яйца отрежу!».

Тот моментально юркнул за мощные спины оперативников.

На том месте берега, где, якобы, стоял трактор Городничего в тот день, следов колес и масляного пятна на почве обнаружено не было. Дело в том, что ранее в процессе расследования было установлено, что 14 апреля на тракторе Городничего была повреждена трубка маслопровода, из которой во время стоянок подтекало масло. При осмотре трактора на металлической трубке, ведущей от распределителя к цилиндрам поворотов, в месте раздвоения трубки, следователь увидел свежий электросварочный шов. По показаниям электросварщика мехлесхоза, он заварил трубку 17 апреля по просьбе Городничего.

Дальнейший осмотр трактора не выявил следов крови в кабине. Левая дверца закрывалась настолько плотно, что для того, чтобы открыть ее, даже взрослому мужчине надо было приложить определенные усилия. Что тут говорить о хрупкой 7-летней девочке. Самостоятельно дверца не открывалась, что было подтверждено экспериментально. Ко всему прочему, против версии Городничего работали элементарные законы физики. При левом повороте начинают действовать центростремительные силы, и тогда девочку должно было прижать к водителю трактора, а не к дверце кабины по левую руку. Но откуда у ограниченного тракториста могли иметься такие познания?

После посещения Ярмарочного пруда Антон Ольдеев пришел в ярость и готов был буквально растерзать Городничего. Но эмоции следователю всегда необходимо сдерживать, поэтому, допрашивая подозреваемого на следующий день, он холодно и жестко задал вопрос:

«Действительно ли Вы бросили тело А-ой Оли в воду Ярмарочного пруда или Вы дали ложные показания?»

Видимо, в глазах Антона Городничий прочел нечто такое, что начал монотонно и как-то безвольно свое жуткое повествование:

«Нет, я дал неправильные показания. Я в этой части врал. Помню, что еще в самом начале, Оля выпала из кабины трактора, где я и говорил. Но, так как я ехал на 5-й скорости, то остановить трактор сразу не успел и наехал на Олю. Оля попала под колесо левой частью головы. Когда я выпрыгнул из трактора, то увидел, что колесо придавило ей голову с левой стороны…»

Он даже нацарапал корявый рисунок, по которому для предстоящей экспертизы была нарисована схема предполагаемого наезда заднего левого колеса трактора на голову ребенка.

Городничий продолжал:

«…Я отъехал назад, подбежал к Оле. У нее левая сторона лица, где глаз и висок, посинели, налились кровью. Я сразу поднял ее и положил в кабину…

…выехал на проселочную дорогу и поехал по ней вдоль лесополосы. Проехал где-то 2–3 километра. Остановил по дороге трактор, вытащил Олю из кабины. Она еще билась в судорогах. Кровь была только чуть-чуть на голове с левой стороны. Я положил Олю на траву у лесополосы, снял с нее трусики и засунул указательный палец правой руки в ее половые органы, проткнул ей девственную плеву, а затем совершил с ней один половой акт. (Негодяй облегчил себе проникновение в тело несчастной девочки, разорвав ей девственную плеву пальцем — примеч. автора). Затем встал, взял из кабины прямоугольную железку с двумя дырками, тяжелую, и ударил ее по голове в то место, куда наехал колесом. (Таким способом сердобольный Городничий прекратил мучения своей жертвы — примеч. автора). Из головы сильно пошла кровь. И еще, когда я проткнул пальцем плеву, то из половых органов Оли пошла кровь.

Судороги у Оли после удара железкой по голове прекратились. Тем же ковшом я вырыл яму, положил ее в яму вместе с трусиками и закопал. Потом навесной лопатой трактора загладил яму, чтобы было ровно…»

Вот так просто и буднично, словно цыпленка зарезал. Антон, играя желваками, заполнял протокол допроса, не поднимая головы от стола. Он чувствовал, что если посмотрит на сидящего перед ним человека (человека ли?), то последствия могут оказаться непредсказуемыми.

Сразу же после допроса Городничего оперативно-следственная группа, к которой присоединились 1-й заместитель прокурора КАССР Анатолий Васильевич Корниенко и прокурор города Юрий Станиславович Бирюков, выехала в ту часть лесополосы, на которую указывал подозреваемый, — предполагаемое место происшествия. Это место оказалось поляной размером 2 х 20 метров, расположенной между проселочной дорогой и краем лесополосы на юго-западе от города. Поляна была густо покрыта пробившейся травой, за исключением прямоугольного участка размером 6 х 1,5 метра, полностью лишенного растительности. Почва на нем оказалась мягкой, взрыхленной, легко поддающейся удалению. Рядом с этим участком были хорошо видны рельефные отпечатки колес трактора и маслянистое пятно, пропитывающее грунт (то самое подтекающее масло из поврежденной трубки).

Когда с данного участка стали удалять влажноватый грунт, то уже на глубине 10 см стали проступать контуры тела маленького ребенка. Преступник, уничтожая следы, так торопился, что копнул землю всего на один ковш экскаватора, а, может быть, посчитал, что и этого достаточно.

Рыхлая почва была быстро вычерпана, и на дне небольшого углубления участники следственного действия увидели труп лежащей на спине девочки славянской внешности, лет 6-7-ми, в такой же одежде, в которую по ориентировке была одета исчезнувшая А-ва Оля. В тот же день родители опознали в убитой свою дочь. Высокое начальство, или, как любит говорить один мой друг-криминалист, «Большие пацаны», убедившись, что цель достигнута, покинули место происшествия на служебной «Волге».

Пора было вызывать дежурного судебно-медицинского эксперта для осмотра трупа. Я прибыл на указанное место 20 апреля в 14 часов 40 минут.

Не хотелось бы прибегать к избитым и банальным штампам, говоря о контрасте между природой — началом весны — и тем, чем занимались мы, но тут уж ничего не поделаешь. В 90-м году юго-западная часть лесополосы, опоясывающей город, представляла собой очень густой лесной массив. Ветки деревьев (в основном мелколиственный вяз с небольшими вкраплениями акации) и кустарников (смородина) были сплошь усеяны свежей девственной зеленью, сквозь которую просматривалось чистое умытое небо. И это не ностальгия по прошедшим временам, когда и воздух был чище, и вода мокрее. В середине 70-х годов мне в руки попалась научная книжица о лесах России, изданная не где-нибудь в Урюпинске, а в Москве (названия ее, к сожалению, не помню), где зеленое рукотворное кольцо вокруг Элисты, места весьма засушливого, называлось настоящим чудом.