Человек в Космосе. 60 лет - Виталий Витальевич Кажарский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как оказалось, чертежи проектного института были подготовлены без данных по гидрогеологии. Я предложил остановиться и начать устройство фундаментной плиты на достигнутой глубине.
Но нужно «добро» заказчика. Однако Сергей Павлович буквально стал трясти перед моим носом кулаком: «Нет, ты мне выкопаешь котлован строго по проекту или будешь мыть золото очень далеко отсюда!» Я в сердцах бросил: «Далась вам эта глубина. Метр больше, метр меньше – какая разница?» Королев выругался и уже спокойно сказал: «Я с этим не могу согласиться. Ракетная струя должна иметь длину свободного пробега не меньше половины высоты стартующей ракеты. В противном случае ракета не сойдет со старта или, сойдя, упадет рядом. Поэтому прошу: сделай все по проекту!» Вот тогда я впервые понял, что все-таки мы строим. Потом трения с Королевым, конечно, были, но их можно пересчитать по пальцам одной руки. Взаимопонимание было полным".
В стартовую площадку военные строители уложили более миллиона кубов бетона. Для измерения полетов ракеты по всей трассе стартовой площадки Тюратама до Камчатки – базы падения – строились измерительные пункты. Менее чем за 1,5 года удалось построить, оснастить и ввести в строй в пустынных местностях Казахстана и Камчатки комплексы из 15 измерительный пунктов для объективного контроля ракеты на всех участках полета.
В проектировании и строительстве нового полигона приняли участие многие организации различных министерств, но основная доля была отдана Министерству обороны. Основная тяжесть возведения полигона легла на плечи военных строителей, руководимых полковником Г. М. Шубниковым, во время войны обеспечивавшим действия войск на 1-ом Белорусском фронте.
Один из организаторов и участников создания полигона генерал М. Г. Григоренко вспоминал: «…Нигде в мире не было опыта проектирования и строительства столь сложных, по существу, уникальных сооружений и комплексов.
Требования к точности и долговечности конструкций были предельно высокими. Без повседневной изобретательности, творчества, инженерной смелости, без умения идти на риск успеха добиться было бы невозможно. И я думаю, не случайно руководящий состав строительства составляли фронтовики – люди, прошедшие тяжкие испытания войны, закалившиеся в ее горниле, люди, которых никакие трудности не могли ни испугать, ни остановить».
Эти оценки полностью относятся и к личному составу полигона. Его Начальником был назначен генерал-лейтенант А. Н. Нестеренко, во время войны – заместитель командующего артиллерией Ленинградского фронта по ГМЧ, а начальником штаба – полковник А. Г. Карась, командовавший на фронте полком «катюш», а в последствии – начальник Главного управления космических средств Министерства обороны.
При создании НИИП-5 был максимально использован опыт полигона "Капустин Яр". Для укомплектования НИИП-5 из Кап-Яра были выделены офицеры, имеющие практический опыт испытательной работы.
Среди них такие прославившие новый полигон специалисты как: А. И. Носов, А. А. Васильев, А. П. Метелкин, Ф. И. Зайцев, Н. П. Павлов, Н. И. Кулепетов, А. В. Соловьев, И. Т. Буряк, Д. Г. Харьковский, П. В. Гусев, А. Н. Злыденко и другие.
О начале испытательной работы полигона вспоминает доктор технических наук Анатолий Петрович Абрамов, один из ведущих специалистов по наземному оборудованию ракетно-космической техники.
"На полигоне уже был выкопан громадный котлован для отвода газовой струи от двигателей и построено уходящее в землю пятиэтажное сооружение для монтажа на нем стартовой системы. Было вынуто девятьсот тысяч кубометров грунта. Вырос монтажно-испытательный корпус (МИК), смонтирована стартовая система.
Наступил долгожданный день – ракета на установщике выплывает из МИКа и направляется на старт. Люди везде – на установщике, идут впереди по рельсам, с боков по насыпи, и все улыбаются. Праздник!
И пусть эта ракета еще не полетит, она для наземной отработки, но это первый выезд, за ним будут десятки, сотни других, некоторые из них войдут в историю, но для конструкторов, строителей, испытателей сегодня особый день. Затем наступил период испытаний всего, что будет работать при подготовке к пуску и при пуске.
Десятки систем, тысячи узлов – все должно работать безотказно. Обязательный тройной контроль всех операций. Если ты признался в своей ошибке – простят, промолчал, а потом вскрылось – пощады не жди. Работа напряженная, жесткая дисциплина, неустроенность бытовая – экзамен на выживание…
Да, первый пуск ждали посерьезнев, повзрослев, понимая, что впереди экзамен на зрелость… Наступил день первого пуска ракеты Р-7. Это было 15 мая 1957 года. Испытатели, строители, конструкторы, давно забывшие о выходных, уставшие от бессонных ночей и бытовых неурядиц, работали, тем не менее, как хорошо отлаженный механизм. Сказывался многолетний опыт, ведь за плечами был не один сданный в эксплуатацию боевой ракетный комплекс. Люди стали предельно собранными, как перед серьезными испытаниями, и вся предыдущая деятельность была лишь трамплином для предстоящего события.
И вот перед нами в грохоте и пламени медленно поднимается ракета, набирая скорость… Чувство облегчения и восторга охватило присутствующих…
Но радость была преждевременной. Телеметрическая информация показала, что на 98 секунде один из двигателей отключился, и ракета упала. Плохо. А если посмотреть глазами оптимиста? Ведь это первый пуск. Полет продолжался 98 секунд – не так уж и плохо. Раньше на значительно более простых ракетах бывало действительно плохо, вплоть до взрыва на старте…
Вскоре один из офицеров нашел деталь ракеты вблизи от старта. На ней был выбит номер, указывающий, что она принадлежит хвостовому отсеку бокового блока. Был организован поиск других свидетельств аварии. Несколько сотен человек в трусах, кирзовых сапогах и солдатских панамах, вытянувшись цепочкой, стали прочесывать местность. Жара, колючки, жажда. На следующий день в 80 км от старта с самолета был обнаружен боковой блок. На хвостовом отсеке были следы пожара.
Исследования показали, что причиной всему была негерметичность магистрали горючего. Причина найдена, приняты меры, и очередная ракета подготовлена к пуску 11 июня…
На этот раз уже на старте произошло аварийное выключение двигательной установки. Одну причину устранили. Другая, связанная с автоматикой, требовала времени для анализа и схемных изменений. И вновь месяц напряженной работы одних и кулуарных скептических пересудов других.
А тут свалилась на голову, еще одна беда. В этой песчаной безводной пустыне мы могли ожидать всего, но только не ливня, который прямо-таки затопил старт, выведя из строя многие электрические системы. Но и это пережили. Все восстановлено, проверено и готово к пуску.
Он состоялся 12 июля. Подъем! Полет идет нормально. На лицах появляются улыбки. Но на 33-й секунде двигатели выключаются. Авария… Казалось бы, есть от чего потерять голову. Однако хладнокровие Королева, отсутствие даже намека на попытку найти «стрелочника» вселяли в людей понимание того, что мы вышли на новый уровень сложности научно-технических проблем, где нет проторенных путей…
Какой же груз ответственности лежал на плечах Королева, если учесть, что он
