Мастер - Дмитрий Билик

– У меня не так много денег, чтобы отплатить вам за вашу доблесть и отзывчивость, – продолжала одна. – Надеюсь, этого хватит.

Горожанка вытащил монетку и протянула Юти. Девочка неторопливо подошла и забрала серебряную храмовку. Это Ерикан относился к деньгам презрительно. В отличие от него, Одаренная подобных предрассудков не испытывала. Можно предаваться аскезе вынужденно, но зачем грызть старый черствый хлеб, когда существует возможность съесть ароматную мясную похлебку с покрошенными внутрь сухарями?

Юти ничего не ответила. Лишь коротко поклонилась, поблагодарив за серебро.. По ее разумению, подобного было более, чем достаточно. Однако горожанка сказала еще кое-что.

– Меня зовут Фламель Амрини, я дочь Агора – ростовщика с Медной аллеи. Если вас застанет нужда, вы всегда можете обратиться ко мне или моему отцу.

Горожанка исполнила реверанс, подобрав полы платья. Вот теперь разговор был закончен. Незнакомка заторопилась продолжить свой путь по Третьей Набережной, а Юти, недолго поглядев ей вслед, отправилась по кривой улочке Нищего Атвинса. Одаренная шла бодро и уверенно, торопясь добраться к нужному месту до полуночи. И не обратила никакого внимания на две фигуры, юркнувшие вслед за ней.

Парочка в длинных тенях домов казалась почти незаметной. Полностью завернутые в черные плащи, с щегольскими шляпами с широкими полями, плоскими сапогами на мягкой подошве. Они были не чета крикливым островитянам. И не хотели повторить судьбу дикарей. Эти двое видели схватку и состоявшийся короткий разговор Юти с незнакомкой. Потому что следовали за Одаренной от самого Дома Правды.

Глава 2

Еще двадцать лет назад Аллея Паломников была Аншарой забытым местом. Однако Конструкт рос, распухая новыми кварталами, вгрызаясь в землю глубокими каналами, змеясь множеством булыжных мостовых и мелких дорожек. И вскоре оказалось, что путь к храму святой от Северо-восточных, Озерных врат, усеянный жалкими домишками с не менее жалкими и бедными горожанами, оказался вполне лакомым куском.

На Аллее Паломников стали появляться странные люди, которые чертили пальцами невидимые линии, ладонью закрывали утлые хибары и говорили о каких-то «перспективах строительства». Кто посообразительнее успел продать жилье и переехать подальше, оставив вдоволь храмовок на черный день. Другие стали ждать, когда странные люди придут к ним с более щедрым предложением. И прогорели.

А если быть совсем точным, в одну из ночей заполыхала вся Аллея Паломников. Позже говорили, что зарево у горизонта видели из самого Висерина. За одну ночь огню удалось то, что не удавалось многим правителям Конструкта – очистить праведную дорогу к храму Аншары от нищих и бедняков, смущающих благородных паломников из Семиречья и восточных земель.

Погорельцев переместили во временные убежища за Озерными вратами, явно еще не определившись с их дальнейшей судьбой. Император издал указ о «компенсации», которую должны были выплатить в «скором времени». Впрочем, дни сменялись днями, за одной неделей наступала другая, но никаких существенных подвижек в разрешении вопроса бывших жителей Аллеи Праведников не появлялось.

Двое мужчин, на мягких лапах ночи шествующих за подростком посреди истлевших черных руин, явно недоумевали. Если днем здесь можно было еще кого-то встретить, рыщущих среди пепелища в поисках чего-то ценного, то к ночи Аллея Праведников окончательно вымирала. Делать здесь было решительно нечего, ни от ветра не укрыться, ни от дождя не спрятаться, к тому же, по новому указу Императора, во дворах домов запрещалось разводить огонь. Под исключения попадали лишь харчевни и редкие постоялые дворы. Что забыл здесь этот Одаренный?

Вдалеке, подсвеченные факелами, высились стальные ноги автоматона, причудливого создания, походившего на паука. Чудо конструкторской мысли столицы, работающий на угле и управляемый закашливающимся от гари инженером, сейчас разбирал своими конечностями остовы сгоревших зданий. Работа, на которую у обычной бригады разнорабочих уходило пять дней, автоматон выполнял за ночь. Вместе с тем все понимали, чтобы очистить полностью квартал и ему понадобится не одна неделя.

Однако подросток дернул плечами, будто сбрасывая с себя накопившуюся за день усталость, и повернул прочь от огней. Подобно черной пантере он растворился во тьме, точно его никогда и не существовало.

– Биржо, видел, куда он пошел? – толкнул один из преследующих своего напарника.

– Нет, Ваша Непогрешимость.

Его Непогрешимость или попросту Проповедник Дома Правды, вытащил меч и кивнул своему помощнику. Драманти Чат не боялся. Его рука была по-прежнему крепка, движения быстры, а тело натренированно. Не каждого служителя через несколько месяцев работы назначают Проповедником, откуда и до десятого Инквизитора его милости Архилектора Ферна рукой подать. Стоит лишь дождаться, когда умрет (своей или насильственной смертью) один из ныне здравствующих Инквизиторов, а после достойно преподнести себя. А уж это Драманти Чат умел.

Проповедник Дома Правды хорошо сходился с людьми, был красив лицом и ладен телосложением, а после повышения мог позволить себе даже сорить деньгами. Однако недавние новости, дошедшие до Драманти Чата, весьма обеспокоили рьяного карьериста. Если смерти тупицы Роя Кина Проповедник он почти не предал значения, то хладнокровное убийство близкого приятеля, Гелт Вирха, заставило насторожиться.

Запертый в одном из самых безопасных мест, неприступнее была разве что Твердыня-на-семи-холмах, окруженный верными хускарлами, судьба которых напрямую зависела от жизни господина, Гелт Вирх оказался убит. Зарезан, как паршивая собака, мешающаяся под ногами благородному вельможе.

Первым делом Драманти Чат усилил охрану в Доме Правды, а потом и в собственном жилище. Хотя в последнем Проповедник бывал редко. Драманти Чат понимал, коли уж убийца добрался до его приятеля в Теоле, то пробраться в комнаты доходного дома на улице Брама Пятого, ему не составит особого труда.

Ко всему прочему Драманти Чат выставил наблюдателей, которые в один прекрасный день и заметили подростка, чересчур пристально наблюдающего за Домом Правды. К несчастью для Проповедника, именно в этот момент большую часть людей забрал его милость Архилектор Ферн для важных дел Дома. Скорее всего, стремительно дряхлеющий старик, который с каждым годом становился все хуже и почти не показывающийся на публике, купил мебель для новой резиденции и обставлял ее. К главе Дома Драманти Чат не испытывал ни малейшего уважения, что старательно скрывал даже во время буйных попоек. Уж что-что, а держать язык за зубами Проповедник умел. Любое неосторожно оброненное слово могло стоить ему карьеры.

Обескровленный весьма некстати свалившимся приказом Архилектора, Драманти Чат не отказался от своей идеи пройти по следу молодого шпиона. Который, в свою очередь, и должен был вывести Проповедника на истинных заказчиков. Не мог же мальчишка, у которого еще даже усы расти не начали, провернуть все это сам?

Ко всем явным