Энельфис. Венец Жизни - Elsvidn

И слезы все таки полились по её щекам. От обиды и какой-то несправедливости, от страха, ужасного страха, что на её плечи в одно мгновение лег неимоверно тяжелый груз. От осознания, что прямо здесь и сейчас она должна оставить свою привычную жизнь: друзей, школу, свой такой любимый дом, в котором прошло всё её спокойное и беззаботное детство. Оставить навсегда, потому что у неё нет иного выхода. Она даже с Франческой попрощаться не может, не может всего ей рассказать или хотя бы намекнуть. Интересно, что она будет думать о внезапном исчезновении подруги?..

– Не реви, – холодно сказала эльфийка. – Я уверена, что у тебя ничего не получится. Какой толк с четырнадцатилетней девчонки, которая всё это время жила вдали от своего мира? Ты слаба и морально и физически, ничего не понимаешь и явно не блещешь нужными качествами для владелицы Венца, но, к сожалению, именно ты теперь наша надежда. Да уж, да уж… Готова, не готова, какая разница? Что уже говорить об этом? У тебя нет другого выхода. Собирайся.

От обидных оскорблений в свой адрес Олеся расплакалась еще больше. Возможно, даже не столько от самих оскорблений, сколько от правды. Эльфийка права – спорить нечего: она самая обычная, слабая девчонка четырнадцати лет, которая даже за себя постоять не умеет, не то что за весь мир. И почему Венец выбрал именно её, размышляла Олеся, натягивая куртку, неужели не было других, более подходящих кандидатур?! Вместе с тем вспыхнула злость на прошлую владелицу Венца, которая по неосторожности растеряла символы! Да, мама рассказывала, что она просто хотела спасти своего сына, но ведь нельзя менять схемы жизней, особенно так неосторожно, так импульсивно, особенно маленьким детям! Посмотреть бы в глаза этой владелице, увидеть, из-за кого Олесе пришлось проживать не совсем свою жизнь, вдали от родного мира, от брата и сестры!

– Тебя долго ждать? – раздался голос эльфийки.

Олеся, завязывающая шнурки на ботинках, подняла глаза полные слез.

«До моего восемнадцатилетия», – мысленно пробурчала Олеся.

Крылатая расположилась на самой верхушке шкафа и внимательно наблюдала за девочкой, скрестив руки на груди.

– Чего так смотришь на меня? – спросила она, хмыкнув. – Мне, знаешь ли, не доставляет радости находиться здесь, на этой вашей Земле. Я, если ты не успела заметить, самый что ни на есть настоящий эльф, абсолютно с другого мира, и здесь мне присутствовать весьма некомфортно. Хотя, куда тебе, бестолочи, знать-то об этом. Ну же, поторапливайся!

От злости Олеся сжала пальцами плед на кровати и опустила голову. Слезы одна за другой упали на ботинки. Закончив завязывать шнурки, девочка поднялась и обиженно уставилась на эльфийку, уже слетевшую со шкафа.

– Я готова, – мрачно сообщила девочка.

– И что, ничего более брать не будешь? – уточнила крылатая, выгнув бровь. – Ты уходишь навсегда.

Олеся тоскливо оглядела комнату. Она бы забрала всё до мельчайшей детали, но решила оставить всё на своих местах, как есть. У всех этих вещей дом именно здесь, здесь их место.

– Дело твое, – пожала плечами эльфийка, не дождавшись ответа. – Прошу, не задавай только глупых вопросов, просто следуй за мной и всё! Ясно?

Олеся едва заметно кивнула.

Эльфийка произвела движение рукой, будто сжала воздух в кулаке, а потом встряхнула ладонью. В воздухе тут же собрался ком золотых искр. Через мгновение он взорвался, вспыхнул яркими лучами, и из искр начала складываться золотая зеркальная рама, а потом появилась и сама гладкая поверхность.

Олеся пораженно хлопнула глазами: вот оно, огромное зеркало посреди комнаты.

– Следуй за мной! – велела крылатая, а затем нырнула в зеркальную гладь и была таковой. По поверхности лишь рябь пошла.

Обернувшись на несколько мгновений, Олеся оглядела комнату и вдруг улыбнулась, утирая слезы рукавом куртки.

– Я еще вернусь, – тихо сказала она, будто бы обращаясь к каждому уголку этого дома.

А затем, сжав кулаки, незамедлительно шагнула в зеркало.

Глава 2

Виктория на крылатом коне

Стены, пол, потолок – все оказалось из зеркала! Перед глазами понесся самый настоящий калейдоскоп – везде мелькали самые разные картинки: вот большой черный особняк, красивая природа, водопад… много таких же крылатых существ, какой-то насупленный мальчишка, крылатые кони, огромные деревья, стрелы летали из отражения в отражение… и бесчисленное множество всего остального мелькало перед глазами, сложно было за что-то уцепиться взглядом и получше разглядеть.

Олеся быстро перебирала ногами, скользя по зеркальному полу, как по льду, и мысленно винила себя, что так и не решилась научиться кататься на коньках, может, сейчас она бы нормально держала равновесие и не выглядела бы так странно. Еще немного и она грохнется, растянется по зеркальной поверхности!

Девочка неожиданно заметила в отражении какого-то мужчину в возрасте и отпрыгнула, перепугавшись. Быстро перебирая ногами по зеркальному скользкому полу, девочка все таки не удержала равновесие и с визгом влетела в зеркало, находящееся впереди. В то же мгновение, она зажмурилась и свалилась на что-то твердое, неприятно ударившись коленями. Олеся провела рукой, нащупав влажную землю и холодные камушки, и осторожно открыла глаза. Темновато. Однако вдали виднелась тонкая рассветная полоса.

Девочка поднялась с земли, отряхнув коленки от грязи и сухой травы. Боязливо озираясь по сторонам, она приметила, что стоит у стены какого-то здания из светлого камня.

Недалеко виднелся парк со скамейками, и по обе стороны тропинки светился ряд фонарей, заливая серость раннего утра медовым теплым светом. Между деревьями, листва с которых практически опала, можно было различить небольшие магазинчики, – один, вроде бы, со сладостями, другой с сувенирами… но во всех еще темнели окна.

Олеся совсем продрогла, кажется, даже ребра инеем покрылись. Она спрятала руки в неглубокие карманы на куртке и неуверенно прошагала вперед, ближе к парку. И где это она оказалась? Неужели, в том самом Гредсифоре? По времени, вроде бы сходилось: здесь только начиналось утро, в то время, как там, где жила Олеся, дело близилось к ночи.

Сейчас было тихо: ни шума ветра, ни пения птиц, даже ни одного человека девочка так и не встретила, словно какой-то заброшенный неживой город.

Наконец, в одном из магазинов загорелся свет, и стеклянная витрина весело блеснула желтыми огоньками. Зашелестели желтые полусухие листья на деревьях, и ветер поднял с каменной дорожки ноябрьскую упавшую листву, закружив её в воздухе. Пыль взметнулась вихрем вверх, и Олеся быстро отвернулась, чтобы не налетело в глаза.

В стороне что-то звонко брякнуло – вошел первый покупатель в магазин. Дверь потянуло ветром, и поэтому, здесь – в