Марргаст. Первое семя тьмы - Анна Чайка

− Представь себе. Я однажды видел, как на ярмарке утка несла вместо яиц шелковые платки. Думаешь, там тоже была замешана волшба? − Сам говорил-говорил, а память, будто назло, утекала в прошлое, вытаскивая из своих закромов давно забытый фрагмент детства. Радуга на фоне белоснежной скатерти…

На руки матери падают лучи солнца. С помощью кристалла и движений ловких пальцев по дому разлетаются дорожки многочисленных радуг.

− Смотри, Ванечка, это колдовство.

− Настоящее?!

− Конечно, глупенький! Я все могу, если захочу. Только папе не говори, пусть это будет нашим с тобой секретом…

− Что будем делать? У нас нет знаний, чтобы им помочь.

Я вздрогнул, вырываясь из плена воспоминаний. И к чему оно было сейчас?

– Дай подумать, друже…

Пока прикидывал, стоит ли рассказать Селио о своих планах, к нам робко приблизились несколько парней, уставших ждать, когда мы вернемся к мельнице. Их напугали крики. Со стороны же не ясно, с кем я могу тут спорить.

Вот они и ринулись проверять все ли в порядке. Затем разглядели останки животных, как-то резко побледнели и принялись читать наговоры. Эта находка окончательно убедила всех деревенских в моих способностях.

***

− Как нам быть, поведай, колдун.

Опять пристальное внимание. Старейшина собрала людей подле капища, чтобы я мог изложить свои мысли по поводу происходящего. Меня впихнули в самый центр, под тень сурового идола Меруна. В глазах божества я читал смертельную скуку. Будто перед ним в который раз разыгрывали один и тот же надоевший спектакль.

Людишки, ничему вы не учитесь, говорили деревянные глаза хозяина неба и молний. Что ж, он прав. Хоть это случалось крайне редко, но мое мнение полностью совпадало с мнением всевышних.

Небо потемнело, скрывая тучами огненное око Ярило. На мне не было привычного наряда. Честно говоря, я собирался быть с ними совершенно честен. Работенка становилась нешуточной.

Предстояло перенаправить фантазии жителей Фензино в иное русло.

− Мы с моим фамилиаром тщательно осмотрели место, откуда в ваши дома пришло зло, − начал я размеренно. − Я так же говорил с девочкой, которую вы считаете его временным вместилищем.

Если получится, все мы обретем долгожданную свободу и даже больше.

− В чем же дело? Не томи, батюшка! − крикнула жуткая старуха с торчащим из-под верхней губы железным зубом. Ее поддержали ворчливым гулом. Селио возбужденно бегал вдоль поляны, отгоняя с моего пути замешкавшихся крестьян. То и дело клацали его желтые клыки.

− Не перебивайте, прошу. Результаты неутешительны.

Вслепую я нащупал в кармане перстень. Отчаянная попытка любящего родителя выиграть заранее проигранную битву.

− Судя по глубине и тщательности захоронений, могу сказать: это делал опытный человек. Место выбрано с расчетом, что к нему никто не ходит. А чтобы так аккуратно разделать тушу животного, одного желания мало. Слабая девочка не могла этого сделать. С кошками она бы еще справилась, но ведь там были крупные дворовые псы!

− Хочешь сказать, лихо прячется среди нас? − очень удачно спросила Года.

− Взрослому человеку проще провернуть такое, верно.

Разумнее было бы рассказать им всю правду. Но в таком случае выходило, что я не колдун, и плату следовало вернуть назад. А я не собирался расставаться с перстнем. Слишком уж он мне полюбился.

− Беда затаилась не там, где вы ищете, − пророкотал я.

− Что тебе сказали духи предков?

− Вы прогневали их. От того в душе каждого пробудилась Тьма. Я чувствую ее. Вам страшно, люди? Страшно?!

− Да, − отозвался хор нестройных голосов.

Хорошо.

− Среди вас есть душегуб, человек, омрачивший свои руки кровью. Он скрывается от моего внутреннего ока, но я знаю, он слышит меня. Тебя настигнет кара, − По моему знаку Селио душераздирающе завыл, задирая острую морду к небу. − Плоть твоя начнет гнить с мизинцев, чресла отсохнут, а легкие наполнятся болотной водой. Ты познаешь страх, какой насылал на своих соседей и друзей. Я проклинаю тебя! Покайся, покайся в содеянном или же умри в муках страшных, от которых отправишься в чертоги золоченые, где нанижет тебя на колья сам Ныя!!

Местный люд дрожал и переглядывался, ожидая увидеть корчи мерзавца. Имя подземного судьи, которое даже неверующие старались произносить как можно реже, добавляло весу моей пламенной речи.

Мы с Селио ждали, когда их проймет окончательно. Кто-то поминал родителей, многие утирали слезы. Не то чтобы я надеялся таким образом выявить преступника. Просто стоило попробовать лучшие из моих уловок. Половина находящихся на капище уже мысленно простились с родней и жизнью.

Однако сколько бы я не жег яростным взглядом толпу, сколько бы не грозился карами, никто не признался в содеянном. Возникла неловкая пауза. Откашлявшись, я скрестил руки на груди и произнес таким тоном, словно иного и не ожидал:

− Что ж, он сам выбрал свою участь. Заставить говорить я не могу, это идет против божественной воли. Пусть так и будет.

− А как же мы, чародей-батюшка? − робко спросила девушка в лисьем полушубке, выглядывая из-за спины могучего мужа.

− Для вас завет такой: чтобы птицы вернулись, а зло ушло, следите за своими домами. Берегите близких, обратитесь к богам. Принесите им в дар все, что смущает вашу душу, и тогда с вашей деревни сойдет порча. А Беляну лучше увезти в город. Вдали от источника скверны ей станет лучше.

Черт!

Я ощутил, как рождается первый шепот сомнения. Изнутри, точно болезнь. Он рос и охватывал жителей Фензино, распыляя свои споры во все стороны. Я достаточно долго плутовал, чтобы мгновенно улавливать, когда толпа недовольна моим представлением.

Они ждали ответов. Надеялись, что я решу их проблемы и прогоню страх. Как жаль, что это невозможно. Не каждому дано найти вора, и не каждый способен прочесть правду без слов.

− Но кто-то же лишил мою дочь разума, − воскликнул Олег, порываясь схватить меня за грудки. − Неужели ты не спасешь ее? Ты ведь обещал, чародей!

− Верно, − вмешалась Года. − Обещал изгнать зло, а не пугать его пустыми угрозами.

− Я обещал. Но зелья и заклятия тут бессильны. На девочке нет проклятия, − предпринял я последнюю попытку. − Это болезнь разума. Дети весьма восприимчивы. Возможно, тот человек, что убивал ваших животных, сотворил с ней недопустимое. Беляна постаралась сбежать от страхов. Решила стать чудовищем, ведь чудовищам не ведом страх – они его создают, а не испытывают. Ей нужна помощь, а не колдовство и путы.

Видели б эти невежи