Золотая мафия - Василий Васильевич Моисеев

еще одну мудрую поговорку: за малым погонишься, все потеряешь. Ни убавить, как говорится, ни прибавить.

— Пожалуй, ты прав, — согласился Босс, и глубокий вздох, вырвавшийся из его груди, подтверждал, насколько непросто далось согласие, — не хотелось бы рубить сук под собой, а придется.

И многозначительно посмотрел на крепыша. Тот вздернул белесыми бровями и кивнул. Все ясно, отныне судьба «химика» на ближайшее будущее переходила в его руки. Другими словами, дни «химика» сочтены. Может, даже не дни, а часы. Пожил, и хватит.

Босс снова потянулся за бутылкой. Тяжелые слова нужно было как-то скрасить. Пока, правда, не слова, а всего лишь намек. Слова прозвучат позже, после стопки и бутерброда. Так легче.

— Постарайся все обставить как несчастный случай, — говорил Босс через минуту, обращаясь к крепышу, — если получится, конечно. Главное, не оставь следов.

Крепыш перестал жевать и снова кивнул:

— Автокатастрофа годится?

Босс и Нога переглянулись. Нога против такого варианта не возражал.

— Годится, — одобрил Босс и еще раз предостерег: — Никаких следов!

Крепышу кивать в третий раз надоело, и он вместо движения спросил:

— Когда?

На этот раз Босс не стал заручаться мнением долговязого советчика, и судьбу «химика» решил самостоятельно.

— Завтра утром. «Химик» утром как раз сменится со смены.

Крепыш хмыкнул:

— Все ясно. Утром мы его и подвезем до дома.

Босс откинулся на спинку стула и кинул взгляд на заметно поредевшие яства. Блюда требовали обновления и пополнения, в первую очередь любимые бутерброды. Неужели он один умолотил целую горку деликатесов и не заметил? Вот что значит деловой разговор и тесная компания. И хороший напиток, знамо дело. Надо взять себя в руки, немного умерить аппетит, а то скоро опять придется заказывать новый костюм. Или лучше новый костюм, чем старая диета?

Босс усмехнулся. Знал, что из этой задумки ничего не получится, пристрастие к хорошей еде было его давнишней и большой слабостью. Хочется надеяться, слабостью единственной. Босс повернулся к крепышу, распорядился:

— Закажи что-нибудь. Вечер только начинается, может, кто-нибудь подвалит. Про шампанское и конфеты не забудь.

Крепыш проворно сорвался со стула. Он давно хотел наведаться в общий зал, где пьют не только коньяк, а хлещут вино и пиво, где много шума, где нет чувства скованности, как рядом с Боссом. В большом зале люди отдыхают, расслабляются, а не решают жизненно важные проблемы, не выносят смертные приговоры. Дурацкая привычка, блин, выработалась у Босса, решать такие тяжелые вопросы за столом. Разве можно о смерти говорить за стопкой коньяка, за деликатесным закусоном, под звуки музыки. Желудку радость, а голове лишняя забота. Даже теперь, когда уже привык к таким делам, и то нелегко переваривать, а раньше вообще было сплошное расстройство. Эх, «химик», «химик»… Химичил-химичил, хитрил-хитрил, а судьбу не перехитрил.

С этой невеселой мыслью крепыш выглядел свободное местечко за дальним столом в полутемном углу, заставленным пивными кружками, и примостился на лавку, такую же массивную и надежную, как сам. Официантка тут же появилась рядом, будто все время следовала за важным посетителем.

— Мне две кружки пива и соленую рыбу, а туда, — крепыш важно приподнял палец, подождал, пока девушка кивнула головой, и сказал, — повторить. И прихвати шампанское с коробкой конфет.

Конфеты натолкнули на мысль о скором появлении возле Босса девиц, к которым тот питал такую же слабость, как к икряным бутербродам. И правильно, какой может быть отдых без женщин? В этом крепыш был полностью согласен с шефом. Почему не соглашаться, если шеф, приглашая девиц, никогда не забывал о своем личном водителе. Право первоочередного выбора, правда, оставлял за собой. Крепыш не обижался, и обделенным никогда не был, ведь в гости к Боссу приезжали самые лучшие девушки Касимова. И не только Касимова.

Крепыш не знал, что в это время Босс разговаривал с кем-то по телефону. Собственно, разговора как такового не было, Босс только набрал номер и коротко сказал:

— Ложимся на дно. Сегодня ночью нужно освободить все тайники. Все вынести. Ясно?

И выключил мобильник. Если бы сидевший рядом Гриша по кличке Нога слышал голос абонента, он наверняка удивился бы. Нога даже не предполагал, что этим абонентом была женщина. Он больше вдумывался в странное сочетание слов, выстроивших не менее странную фразу «ложимся на дно». Как на подводной лодке. Если не хуже. Подводная лодка может всплыть, а всплывут ли они после погружения на дно, это вопрос. Как бы Босс не накаркал.

Глава 3

— Значит, генерал не решился выдать разрешение на «раскрутку» «Цветмета»? — задумчиво переспросил Черенков, когда Иван Григорьич направился в дом за закуской и они остались в парилке одни. — Как думаешь, почему? Проявляет осторожность, ждет фактов или вообще не хочет трогать?

Черенков больше всего опасался, что генерал не дал письменного указания по «Цветмету» именно из-за нежелания ворошить этот муравейник. А почему Федоров не хочет его ворошить, это вопрос. Его предшественник тоже не хотел трогать «Цветмет», не разрешал говорить вслух о возможности краж на заводе, даже мыслей таких не иметь. Может, действительно не допускал возможности хищения золота с режимного объекта, а может, имел личную заинтересованность в «благополучной» обстановке вокруг завода. Теперь в этом трудно разобраться. И ладно, шут с ним, с бывшим начальником, сейчас происходящие в Касимове события куда важней в свете взглядов начальника нынешнего. Не получится ли так, что Черенкову и Ковалеву вообще не дадут работать по заводу? Не схлопочут ли они по рукам, если зацепят что-нибудь весомое? Если след пойдет наверх? Недолго получить не только по рукам, а и по шее. Может, разрешат немного повозиться, походить вокруг да около, что-то поискать, что-то выяснить, но не более того. Мышиная возня. Бессмысленная трата времени, здоровья и сил. Новые враги, которых и без того хватает. Какой смысл ввязываться в драку, если все роли распределены, а итог заранее известен? При таком раскладе лучше сидеть в парилке, попивать пиво, на которое, слава богу, деньги пока есть, ни о каких преступлениях не думать и никуда не рыпаться. Черенков подумал, что если сейчас Ковалев не разубедит, не развеет мрачных предположений, то к заводу он на пушечный выстрел не подойдет. Стену головой не прошибешь. Даже двумя головами. Выходит, начальнику касимовского УБОПа ничего не останется, как наблюдать за заводом молча и со стороны. А ведь это его город.

— Генерал прав, — заметил Вадим, — без улик к заводу лучше не подходить. И прокуратура не позволит без причины будоражить ваше флагманское предприятие, тем более у тебя такой друг — прокурор. Нужны улики, Алексей. Генерал