Баллады - Алксандр Власов

Герцог

Имел отраду герцог ОрлеанскийЗамужней насыщаться госпожой.Но в муже нрав очнулся пуританский —И вот она в окрестности чужой.

Вестей любви ждала нетерпеливо,Но горькой лишь измены дождалась,И тихий брак узнавшему счастливоОтместкой отозваться поклялась.

Обильными строками льются речи,Нельзя найти в их искренности лжи.Венчаются красой последней встречиСтарания коварной госпожи.

Несметное семейство маргаритокУслышало полночного щегла,А герцогу рубиновый напитокИнтимная подруга подала.

Но вызвано при том уловкой вреднойРанение признательной руки.В предчувствии дождя под высью бледнойПлакучие качнулись ивняки.Прелестница порез его промылаСо вздохами притворными сполна.А бабочка порхала не без пыла,В участии забыв о гнёте сна.

Прелестница на вечную разлукуВзяла платок, испачканный в крови.Решительно потом отцову скукуПрогнал его рассказ о той любви.

Преклонному вельможе мало смеха.К отвергнутой вторгаются домой.Но обыску в искусстве нет успеха,Не выявить и женщины самой.

Та в Англию с добычей поспешила,Где полночью, при локте знатока,Зловещую работу совершилаНад пятнами известного платка.

Дни франта сочтены былой подругой.Не дать ему спасения вдали.И лошади, идя благой округой,Вдруг яростно карету понесли.

Выкрикивал уверенно возница,Что справится с оказией вот-вот,А герцогу случилось устранитьсяДля собственной погибели в осот.

Анна

Нагрянуло дикарство непогодыНа гордую столицу в декабре.Безудержно росли речные воды,Бедой грозя при гаснущей заре.

Полнейшей немотой мороча скверно,Процессия взялась из мути дня.Передними шли факельщики мерно,Попарно шли под пурпуром огня.

Красавицу везли на колесницеВ украшенном изысками гробу,По площади везли к императрице,Всё видевшей, с испариной на лбу.

Двором её прошли к Неве суровой,Мгновенно чтоб исчезнуть у реки.Видение тревогой нездоровойПовеяло на всякие зрачки.

Помехами свирепство мощной буриНе сделало понятней колдовство,Наутро же сияние лазуриНе выявит и вовсе ничего.Расспрашивай, чей прах, ища гробницы,Лишился вдруг обряда похорон!Узнал о том из уст императрицыПоздней её возлюбленный Бирон.

У двери в мир иной сказала Анна,Что милый друг явил ей бремя зол:Избыточно она была желанна,А жаждущий служанку предпочёл.

Обманутой развеяться в печалиСотрудники Бирона помогли —Во флигеле дворца замуровали,Что просится в объятия земли.

Но как ему поправить это горе?Не грезилось удачи для труда:Смещённого по смене власти вскореВ Шенкурск его сослали навсегда.

Мери

Порой сидел учёный без движеньяВо тьме лаборатории своей,Чтоб горькими часами поврежденьяТворить успешно призраки людей.

Туман обозначался волокнистый,Холодные пронзали ветерки,Тянуло в тишине весной душистой,Неясные рождались огоньки.

И девушка возникла молодая,Алмазный блеск имея на челе.«С ямайскими пиратами жила я.Те дни давно развеяло во мгле».

Застенчиво сперва смотрела Мери,Но скоро въявь освоилась она:Годится смех её научной сфере,Понятливость её порой нужна.

Случалось ей держаться непокорно,Покрикивал учёный на неё —То жалило порой болезнетворноПродавливать умевшую своё.Но любящей душе творца наградойСпиральная пожалована прядь.От глаз ему таить её с отрадой,Рассматривать и свято сохранять.

А девушку неведомая силаЗаставила в гостиную прийти,Где стан её чрезмерно осветилаХозяйка, всех умевшая гнести.

Раскинуло распятой жертвой дланиСоздание, прижатое к стене,Подкошенно растаяло от брани,Как олово при лижущем огне.

В итоге лишь одежда нежной МериКомком ещё лежала на полу,Но сгинула мгновенно в равной мере,Найдя ветхозаветную хулу.

Змей

Княгине змей средь Муромского гулаМозги мутил инстинктом основным.Являл он ей черты Веельзевула,Законного супруга – всем иным.

Уведомив о небыли владыку,Услышала владычица наказ:«Улыбкой сбив отродье с панталыку,Дознайся, что сразит его как раз».

И, приторно беседуя при встрече,Прельстителю княгиня прорекла:«Познания твои зашли далече,Но что сразит и сеятеля зла?»

«Мне Вольгова меча бояться крайне,Петрова мне плеча не превозмочь».И вот она причастна к вещей тайне,Вполне войти в которую невмочь.

А брат её супруга, Пётр удалый,Решил убить отродьев терему.Не видел он идеи только малой:Где выискать угодный меч ему.На просеке молился Пётр однажды.Вдруг юноша предстал ему чудной:«До Вольгова булата полный жажды,Просящему дают. Иди за мной».

В обители сияние булатаТайник явил имевшему запал.И вот, узрев у той княгини брата,Не брата в нём, а змея Пётр узнал.

От Вольгова булата возвратилсяВ обычное своё обличье змей,Забился весь и с жизнью распростился,Но пятна дал убийце для скорбей.

Пётр

Имели мысль участливые слугиНайти врача для князя своего.Не зря в один из домиков округиВошёл один из подданных его.

Затворница в избе ткала безгласно,Косой в лучах у ног её скакал.Ей также довелось услышать ясноО князе, что в болезни иссякал.

«Излечится мужчина той десницей,Чей зов ему приблизиться велит».И мглистыми глазами как зарницей,Слегка блеснул ей княжий сателлит:

«Одумайся, в гордыне смысла мало.Где лекари? Скажи их имена!Представят их ему не как попало,Заплатят им избыточно, сполна».

«Хозяина, закисшего почтенно,Заботливый слуга, вези ко мне.Побудет он у девушки смиренно —Поправится, помчится на коне».Не мешкая, по личному указуПетра свезли ко знахарке простой.Феврония своё сказала сразу:«Лекарственный спасёт его настой.

Но плохонькой какой-нибудь услугойОтделаться грешно за благодать.Обресть ему Февронию супругой,Чтоб ей Петра всерьёз уврачевать».

От юмора нелепости стократнойВ душе Петра светлей не стала ночь:Известно, что нельзя породе знатнойПозариться на бортницкую дочь.

Ответил он, однако, по-другому:«Пусть явится грядущему во тьму.Вернусь ещё ко здравию благому —Женой себе всерьёз её возьму».

Феврония на хлебную закваскуНаправила дыхание своё.«Пусть язвам он окажет эту смазку,В парной пройдя потребное мытьё.

Но, точно чтоб уехать обновлённым,Единой да не смажет язвы князь».И вышел он из бани исцелённым,Отъявленной фантастике дивясь.

Однако всё ж отпрянул от посула,Реальные дары направил ей.Лишь искоса на них она взглянула.Со слугами исчез он из очей.

Но в Муроме здоровье полетелоОт язвочки несмазанной одной:Покрыли пятна княжеское тело,С обильностью, как раньше, рассыпной.

Вернувшимся на то же врачеваньеНе выпало досадного суда:«Со мной придёт он если на венчанье —Бесследно пропадёт его беда».

Нешуточно в то время давший слово,Почувствовал и празднество своё.Привёз её к себе, смотря сурово,Но всей душой в супруги взял её.

Феврония

Правителя порядком убеждалиНайти жену приличную себе —Февронии пора в иные дали,К иной, вполне приемлемой судьбе.

Неистово залаяли в элитеНа чуждую смеявшимся хмельно.Феврония: «Что просите – возьмите».Покладисто пошло в ответ одно:

«Противятся возлюбленные нашиПравлению святому твоему.Потребуй средств и самой полной чаши —Курируй же не эту кутерьму».

«Не надо мне богатства никакого,Оставьте мне супруга моего». —«Когда Петру подобное медово,То некому удерживать его».

Возжаждали теряющейся властиСредь ястребов его почти что все.Но он отверг её пустые сластиПри женщине в евангельской красе.Влеклись они станицей корабельнойДо вечера по зеркалу реки.На пристани при лирике свирельнойФеврония сказала колдовски:

«Не ведай, князь, уныния и дрожи!Рукой Творца рассеется беда!»Наутро же знакомые вельможиПриехали из Мурома туда.

«В отечество своё вернись обратно!Заспорили там ястребы твои.Правления ища безрезультатно,С оружием устроили бои.

Опомнились оставшиеся души,Тебя зовут и спутницу твою —Ругательской не памятуйте чуши,Господствуйте в честном ещё краю!»

Мещанка