Неприличные занятия - Элоиза Джеймс

Джас широко улыбнулся, но прежде чем он смог что-либо сказать, герцогиня накинулась на него.

— Мы с ее матерью были лучшими подругами, пока она не вышла за этого безнадежного бумагомарателя. Она умерла, рожая Линнет, и я пообещала обеспечить ее приданым. Вот только у ее отца не хватило ума держать дверь ее спальни на замке! Как вы могли совратить благородную молодую девушку в своем же доме?

Он смело встретил ее взгляд.

— Это было низко с моей стороны. — Повисла тишина. — Но я об этом не жалею. Мне жаль лишь, что она так и не сказала «да», когда я умолял ее сбежать со мною в Гретна-Грин.

— Конечно, герцоги поступают так сплошь и рядом, — пробормотала герцогиня. — Хотя мне это и не нравится. И не с девушкой, находящейся под моей защитой! — Затем она добавила: — Знали вы об этом или нет.

— Пожалуйста, — начал Джас, глядя в ее полные праведного гнева зеленые глаза, — убедите девушку, находящуюся под вашей защитой, что я люблю ее. Что я хочу жениться на ней и заботиться о ней до конца своих дней. Что если я не женюсь на ней, то вообще не женюсь.

Он не смотрел на Линнет. Зато это сделала герцогиня. Она переводила взгляд от него к Линнет и обратно и наконец сказала:

— Вас выгнали из отцовского дома. Ваш отец, конечно, идиот, и однажды вы станете герцогом. Если ваша мать не расскажет ему правду до суда, его просто засмеют. На что вы собираетесь содержать жену и дочь?

— Я работаю в издательстве.

Герцогиня презрительно фыркнула.

— Еще у меня есть замок в Шотландии.

Взгляд суровой дамы прояснился.

— Это лучше. Я так понимаю, достался он по линии матери?

— Вообще-то нет. Мой отец подарил мне замок, когда мне исполнилось двенадцать. Я не слишком интересовался охотой, и он предложил мне взятку, подарив замок за то, что я подстрелю оленя.

— Туп как всегда, я смотрю. Если подумать, оба ваших отца — известные недоумки. Однако у вас есть замок. Это хорошее начало.

— У меня есть еще кое-что: рукопись, которая стоит сотни фунтов… а то и больше.

Герцогиня хмыкнула.

— Это мемуары, — продолжил Джас, глядя на нее. — Мемуары чрезвычайно порочного светского человека. Мы, конечно, напечатаем их под другим именем. Он меняет некоторые детали, чтобы затруднить узнавание… но это очень интересно. У него была интимная связь в Вестминстере, в чулане для щеток.

Герцогиня тихо ахнула. Или это был смех?

— В том, что в западном крыле?

— Если я правильно помню, это был чулан рядом с Казначейством.

— Ах, этот.

— Я полагаю, вы помните завтрак у графини Ярмут?

— Конечно. И что, по его словам, он сделал на этом завтраке?

— Наслаждался неразумно потраченной жизнью, — ответил Джас. — О чем очень подробно рассказал на потеху всему светскому обществу. Имена своих многочисленных возлюбленных он зашифровал.

— Это неслыханно! — воскликнула герцогиня. — Я должна это прочесть. Наверняка, это все выдумки.

Тут вмешалась Линнет.

— Все это никак не относится к тому факту, что я отказываюсь выходить за Джаса.

Они оба повернулись к ней, и герцогиня уставилась на нее, как на диковинную зверюшку.

— Не любишь литературу, да?

— Он же герцог. А я дочь учителя.

— Ты под моей опекой, — возразила герцогиня. — Я, естественно, дам за тобой приданое, и с учетом этой чертовой книги тебе с лихвой хватит средств дожить до того момента, когда старый герцог получит по заслугам, куда бы он ни попал, а твой муж получит свои законные владения.

— Мне нужно кое-что сделать, чтобы книгу опубликовали, — сказал Джас. — Нужно доказать моему довольно недалекому издателю, что автор описывает реальные события и реальных людей.

— Уверена, это все выдумки. Я не слышала никаких сплетен о завтраке у Ярмутов. А о чем я не слышала, того просто не было.

Он вытащил рукопись из папки.

— Здесь есть фрагмент, который может вас заинтересовать: «В то время, любезный читатель, когда я встретил Хелену[2] в бальном зале „Олмака“, мне казалось, что я уже испил чашу страсти до дна. Короче говоря, я надумал жениться. Как известно, брак — противоядие от инерции прежних страстей и от усталости, приходящей при созерцании прежних любовниц.»

— Хелену? — задумчиво переспросила герцогиня. — У старого Ратгейта есть дочь с таким именем, но…

— Он называет всех своих любовниц по именам шекспировских героинь, — вставил Джас.

— Какая чушь! Я согласна с вашим издателем, все это, скорее всего, придумано каким-то выскочкой, который ничего не знает о светском обществе.

Джас перелистнул несколько страниц и продолжил чтение:

— «Она, подтрунивая надо мной, заманила меня в частный сад за домом герцогини П.

Собственно, любезный читатель, это было не садом, а скорее огородом, окруженным стенами, — частным огородом, куда она привела меня. С тяжелым сердцем от ощущения греховности того, что я делал, я поведаю вам о том, что она танцевала там на выложенных каменными плитами дорожках без платья и без нижней сорочки…»

Герцогиня ахнула.

— Это сад герцогини Парлоу. Никто не может знать про него и про замковые чуланы, если только он не один из нас. — Она сузила глаза. — Эта книга принесет состояние.

— Я тоже так подумал, — ответил Джас.

— Что вы хотите от меня?

— Убедите глупца по фамилии Маффорд, что рассказ является правдивым.

— И как нам это сделать, скажите на милость?

Джас широко улыбнулся.

— Может, притворитесь, что не понаслышке знаете о вестминстерских чуланах для щеток?

— Джас! — возмутилась Линнет. — Не смей грубить моей крестной.

— В моем возрасте это не грубость, а комплимент, — сказала герцогиня. — Но все-таки… мне его не убедить. Это должна сделать ты, Линнет.

— Я?

— Ты. Мы нарядим тебя, и ты пойдешь к нему умолять, чтобы рукопись не печатали, иначе твоя репутация погибнет.

Линнет посмотрела на свое практичное платье.

— Он не поверит, что я принадлежу к высшему обществу.

— Поверит.

— Даже если так, — в отчаянии сказала Линнет, — он ни за что не поверит, что я отношусь к подобным женщинам. К таким, которые… которые танцуют в одной сорочке!

— По-моему, она танцевала голой, — поправила герцогиня, явно наслаждаясь сложившейся ситуацией. — Линнет, деточка, тебе полезен свежий воздух.

Линнет помотала головой.

— Я деревенская серая мышка. Никто в такое не поверит.

— Ты красивая, — сказал Джас, беря ее лицо в ладони. — Маффорд сразу же поверит, что половина джентльменов Лондона пыталась тебя соблазнить.