Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Проза » Русская современная проза » Улыбка волчицы - Надежда Осипова

Улыбка волчицы - Надежда Осипова

Читать онлайн Улыбка волчицы - Надежда Осипова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8
Перейти на страницу:

Уже объявили посадку, а мы не преодолели ещё и половину оставшегося пути.

– Алёша, помоги мамке, видишь, тяжело ей. И дедушка пускай передохнёт на скамейке, успеем мы, не переживай, – отправила я парнишку к Любе на помощь.

– Ты что творишь, гад? – ткнула я кулаком деда в бок, как только Алёша отошёл от нас. – Если не хочешь ехать, так зачем с места трогался? Подыхал бы один на своей заимке, а родню-то зачем гробить? По дому затосковал? Гнилушки пожалел, а кровь родную не жалко? Может, вон того бомжа на помощь позвать, посмотри, как ловко в урне роется, видать, дня три не жрамши… У меня две сотни есть, если ему заплачу, так он тебя в вагон по кускам затащит… а уж вшей натрясёт, днем и ночью чесаться без передыху будешь… Да ты на Любку-то, бессовестный, посмотри, разуй глаза, сейчас упадёт замертво, а барахло твоё не бросает. До чего же славная бабёночка! И внучок у тебя золотой. А ты, пердун старый, хряк раскормленный, ничего не ценишь, ни любовь их, ни…

Я вовремя увернулась, чуть не прилетело мне от деда за ласковые слова… Зато ситуацию прояснила полностью: болен, спору нет, но двигаться может очень даже хорошо.

– Ладно, давай поговорим по-доброму, – я резко сменила интонацию, стараясь не смотреть в дедову сторону – тот сидел красный, с выпученными глазами, и оскорблено сопел. – Ты думаешь, мне охота ехать? Нет, не шибко, но надо, ради будущих внуков стараюсь… Вон вахтовики у вагона гудят, на два-три месяца от семей отрываются, думаешь, им радостно сейчас? Ничего подобного! Но тоже надо как-то выживать, денежку зарабатывать. И ты себя не позорь, глава клана как-никак, Алёшка на тебя смотрит, с дедушки пример берёт. Ты ещё долго проживёшь, в тебе жизни навалом… и дочке с внуком шибко нужен… где советом, где пенсией поможешь… поверь уж…

Я замолчала. Дед уже не сопел, только брови к переносице мрачно свёл.

– Соберись, родимый, через минуту встаём, надо навёрстывать, – чуть прикасаясь, я погладила его по рукаву «москвички». – Давай, на раз, два, три, четыре… Опирайся смелее, я привычная, сдюжу…

До поезда мы доскакали совсем скоро. Дед развил такую прыть, что я едва успевала отсчитывать:

– Раз, два, три, четыре… Раз, два, три, четыре… Раз, два, три, четыре…

Когда Алёша увидел, как его больной дедушка танком к вагону прёт, то хохоряшки из рук выронил, а Любка от изумления сначала ахнула, а потом икать начала, видать, воздуха много заглотила…

Как только мы приблизились, вахтовики перестали гоготать, на нас уставились. Среди них я заприметила и своего знакомого по «пазику» – кудлатого мужика. Он стоял с гордым видом, наверное, реванш обдумывал.

– Люба, ступай, милая, деду надо лекарство готовить. Он у вас, конечно, герой, только, кажись, ухайдакался… А ты, Лёшенька, с вещами заканчивай, дедушку пора в вагон переправлять…

К проводнику подошёл милиционер с розовой папкой, они с улыбочками начали обсуждать какие-то знакомые темы, только вахтовикам такое соседство пришлось не по нутру, и они гурьбой собрались уходить, уже развернулись к лесенке.

– Ребята, а вы куда это направились? А больному человеку подняться в вагон кто помогать будет? Мне одной не справиться…

– Твой мужик, ты и поднимай, – мгновенно подал голос кудлатый.

– Да ты что, милок, совсем нюх потерял? Да я даже не знаю, как его зовут. Ну ладно, разошёлся… хватит ругаться. Помогай. Все мы под Богом ходим. Поспеши, еле держу уж…

Я передала больного кудлатому, с другой стороны его обхватил крепенький вахтовик, а сверху уже тянули руки их сотоварищи.

Подождала ещё с минуту, полюбовалась процессом, не каждый день такое увидишь – помогал даже милиционер – направлял дедову ногу снизу, когда она цеплялась за железную ступеньку. Обычно милиционеры предпочитают со стороны наблюдать, как другие работают, а этот какой-то ненормальный оказался…

Мой вагон угодил к самому паровозу. Усевшись на место, стала искать платочек, чтобы стереть с плеча дедовы слюни. И вдруг обнаружила, что потеряла кожаные перчатки. Дорогие, итальянские, тонкой кожи, из прежней моей благополучной жизни, ещё не рваные… а на дворе ноябрь… Господи, да как же я в Москве-то месяц продержусь… руки надсаженные, мерзлявые…

Страшно стало. Сижу, горюю. За окном кричит кто-то благим матом. А я себя ругать начала без удержу:

– Дура ты, Надька, дура. Всё тебе не сидится на месте. Вон за окном кричат, посмотри, кто там, да беги сразу же, помогай. Всегда найдётся человек, кому помощь нужна. Ну что, Наденька, попка гладенька, поиграла в мать Терезу? Замерзай теперь, так тебе и надо! На свои двести рублей только китайские кривобокие верхонки в Москве купить сможешь!

А потом пораздумала и успокоилась. Мысли здравые появились. Жила же я как-то до сих пор, за пятьдесят лет перевалило, и ничего, справлялась. Наверное, и сейчас не пропаду, не замерзну. Авось обойдётся. Люди ведь кругом, чего бояться-то? Даже повеселела чуток. Выглянула в окно. А там по перрону Любка бегает. Подскочит к вагону, вверх прыгает, руками машет, а в руках – мои перчатки. И кричит:

– Эй! Эй! Эй!

Я хохотать начала. На улицу выскочила, перчатки у неё забрала, и неизвестно, кто рад больше был. То ли я, что перчатки нашлись, а то ли она, что отблагодарить добром меня смогла.

– Надя, ты на скамейке их забыла. Перчатки твои чужие люди нашли да проводнику передали, думали, что мы одна семья, вместе едем. А тебя насилу отыскала. Ушла втихаря, даже не попрощалась…

Любка поспешила до своего вагона, к деду с Алёшкой, рот нараспашку, счастливая… Минуты через четыре стронулся с места поезд. Я смотрела в окно и думала:

– Эх люди, люди… Люди добрые… Сколько лет живу среди вас… а всё удивляюсь доброте и любви вашей…

Через полтора года по велению какого-то другого верхнего начальства из экономических соображений перестал ходить и поезд. Жить стало ещё веселее.

Феденька

В остатние часы уходящего года, когда ночная темень уже сгустилась за окнами большого, некогда семейного дома, стало Татьяне в знобкой домашней пустоте как-то особенно неуютно. Возможно, дело было в том, что в одиночку с глазу на глаз с затянувшейся печалью Новый год она за всю свою жизнь никогда не отмечала, а, может быть, еще не научилась жить собственной жизнью после многолетнего служения семье. Так или иначе, но внезапно потянуло ее как-то уж очень сильно к людям, где есть смех, свет и обильное застолье.

Куда идти, думать ей особенно было не надо. В последнюю неделю очень настойчиво звала Татьяну к себе в гости ее давняя знакомая Зинаида Николаевна, названивала по телефону, плакалась на одиночество, умоляла Татьяну заглянуть к ней на «новогодний огонек», как когда-то в той, ушедшей благополучной жизни. Сначала Татьяна Зинины звонки посчитала обычным ее кокетством. Зинаида Николаевна, по мнению Татьяны, хоть и состояла в замах одного важного и большого начальника, всегда вела жизнь весьма свободную, в шумных компаниях доводилось выпивать ей частенько по поводу и без повода, на мужское невнимание она тоже никогда не жаловалась – постельных своих партнеров меняла чуть не ежемесячно. Муж ей был без надобности, сын учился где-то далеко, и из мужской постоянной домашней живности имела Зина у себя только изнеженного кота Бакса. Еще заведена ею была коллекция кактусов, занимавшая сплошь все подоконники, тумбочки и даже столы. Татьяна не виделась с Зинаидой Николаевной месяцев восемь, нежданно-негаданно свалившееся на Таню вдовство было тому основанием.

До наступления Нового года оставалось уже чуть меньше двух часов, поэтому Татьяна, споро созвонившись и наспех одевшись, заспешила в гости. На освещенной улице, казалось, пахло весной, то там, то сям звенел смех. Со стадиона, находившегося неподалеку, неслась залихватская музыка, и общее праздничное оживление к концу пути сообщилось и Татьяне, спустя всего лишь полчаса после выхода из дома она ощутила себя почти счастливой.

В доме у Зины что-то было не так, это Татьяна почувствовала еще на входе. Что именно было не так, она ясно не понимала, но какое-то неосознанное беспокойство мешало ей оставаться веселой в эти чудесные для всех людей часы. Оживленная Зина хлопотала у духовки на кухне, а Татьяна пыталась освоиться в легкой полутьме зала, освещенным лишь мигающими огнями искусственной елки. Ей постоянно отчетливо казалось, что из Зининой спальни за ней кто-то внимательно наблюдает, и женским своим инстинктом она ощущала, точнее, безошибочно чувствовала чей-то довольно нахальный мужской взгляд. В конце концов, это ей надоело.

– Зина, – позвала она хозяйку из кухни, – что за нелепые шутки, кто у тебя в спальне отсиживается, давай показывай, ты же знаешь, мне подобные твои забавы всегда не по душе были.

– Да нет там никого, – засмеялась в ответ Зинаида, потянувшись к едва заметному в полутьме выключателю, – сама вот погляди. Я как полгода назад заболела, а потом с работы уволилась и на пенсию оформилась, так после того ко мне уже в гости никто совсем заходить не стал. Кот и тот сбежал, кактусы даже все мои погибли. А мужиками в доме и не пахнет давно, все мои знакомые словно забыли меня, одна ты вот чего-то насмелилась зайти. Мне кажется иногда, что я уж и одичала слегка в своем одиночестве.

1 2 3 4 5 6 7 8
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Улыбка волчицы - Надежда Осипова торрент бесплатно.
Комментарии