Тоталитарное государство и его социокультурная политика в области физической культуры. Монография - Владимир Михайлов

К чести своей могу сказать, что в диссертации, насколько это было тогда возможно, реализовывался подобный подход, использовались «конспирологические» работы, отмечалась роль тайных обществ в становлении тоталитарных режимов, привлекались неполиткорректные, но необходимые для исследования источники: тексты А. Гитлера, Б. Муссолини, Й. Геббельса, которые попали в современной РФ в списки экстремистской литературы. Однако закон обратной силы не имеет. Поэтому то, в частности и нужна публикация аутентичного, неотцензурированного текста работы.

Интересна книга американского автора Дж. Голдберг «Либеральный фашизм»23, в которой, пожалуй, впервые в России было фундаментально и открыто показана взаимосвязь либерализма и фашизма, о которой в период написания работы поговаривали лишь разные оппозиционные конспирологи.

А. В. Кашанский24 разработал оригинальную теорию цветодинамики человеческого сознания. Он выделил 12 основных типов человеческого сознания, которые неосознаваемо детерминируют различное восприятие мира и поведение разных групп людей. Эти типы сознания ориентированы, в том числе и на формирование разных форм политической власти и моделей управления. Три из них ориентируют людей на формирование тоталитарных диктаторских систем. Активность разных типов сознания циклически меняется в ходе исторического процесса, преобладают то одни, то другие типы сознания. Однако возможно и искусственное регулирование активности разных типов сознания. Они меняются посредством переселения народов из одних регионов в другие, генетического смешения носителей разного типа сознания, угнетения или поддержки одних типов сознания другими и прочих факторов. Важно то, что заталкивание любого общества в один из тоталитарных типов сознания и бытия происходит посредством его всестороннего сжатия, то есть снижения комплексного уровня свободы и благосостояния людей. Одним из ключевых способов такого заталкивания в тоталитаризм является война. Поэтому войны, особенно продолжительные и крупные можно рассматривать не как межгосударственные конфликты, а как войны элит воющих государств против своих собственных народов, с целью их системного сжатия, ради сохранения и расширения своей власти. Внешняя война в таком ракурсе видится как «операция прикрытия» внутренней войны элит против народа. А. В. Кашанский полагал, что если бы Гитлер не развязал войну, немцы сами свергли бы его в 1940 г. и только сильнейшее сжатие немецкого общества войной позволило ему ценой огромных жертв народа продержаться у власти ещё 5 дополнительных лет. Конечно, это весьма актуально для современной России, где все огрехи управления страной в последние годы стали списывать на происки Запада, его агентов и прочих исламских террористов. Критиковать, за что бы ни было, правительство теперь не патриотично и не модно, такая критика якобы лишь льет воду на зарубежные мельницы врагов России и внутренних русофобов, а коли ты патриот, так поддерживай всё: разгром образования и науки, распилы бюджетных денег, неэффективную политику, все ограничения прав и свобод граждан и т. п. На деле же подмена поиска истины патриотизмом – это не путь к победе, а путь в безумие и пропасть. Но у нас есть выбор – зная цветодинамику сознания, мы можем предпринимать сознательные действия для воспрепятствования заталкиванию себя в тоталитарное мировоззрение. «Белое царство» Кашанского по цвету сознания ближе к буддизму, а не к черно-красно-коричневому тоталитаризму.

А. А. Игнатьев обратил внимание на тоталитарный потенциал современной журналистики. «Мы» Евгения Замятина, «1984» Джорджа Оруэлла, итоговые произведения Стругацких или фантасмагории В. Пелевина вовсе не являются «fantasy» в буквальном смысле этого слова, тем более сатирой на коммунистический, националистический, клерикальный или другой «классический» тоталитарный режим, напротив – это достаточно адекватная реконструкция общества, о котором мечтают журналисты: так называемая «privacy» здесь будет ликвидирована вообще, тогда как «публичная сфера» с ее специфическими корпоративными «заморочками» становится эксклюзивным политическим институтом. В таком обществе, полагаю, будут конституированы – по аналогии с незаконными забастовками – недействительные захваты заложников…»25, то есть захваты, не освещенные журналистами. А. А. Игнатьев справедливо замечает, что в условиях тоталитаризма полицейские репрессии выполняют сугубо вспомогательные функции «и, по большей части, остаются виртуальными, т.е. достаточно часто редуцированы к самодостаточным „реалити-шоу“, сенсациям и новостям»26. Соответственно, «работники идеологического фронта» имеют там более высокий корпоративный статус, чем сотрудники спецслужб, а Сталин, Гитлер, Муссолини начинали свою деятельность как журналисты. Эти ценные наблюдения вполне вписываются в авторскую модель тоталитаризма с её обязательной идеократией и опорой на техногенные (в.т.ч. радио, телевидение) средства контроля масс.

Журналисты фактически выполняют, и не только в тоталитарной системе, важнейшие функции «полиции мысли» манипулируя сознанием и как следствие, поведением масс. Символична в этой связи роль Й. Геббельса в подавлении антигитлеровского восстания в Берлине 20.07. 1944 г., как и его самоубийство (или убийство) в берлинском бункере, символизировавшее послевоенный запрет открытой нацистской пропаганды. Узурпируя для себя функции самозваных экспертов, журналисты превращаются в разновидность современной опричнины, обладающей привилегией творить суд и расправу (хотя бы и по чьему-либо заказу). То, что расправа виртуальна – сути дела не меняет, ибо в «обществе спектакля» для масс существует лишь то, что показали по ТВ. В этом смысле телеэкран, как и предсказывал Оруэлл, выполняет функции электронного полицейского, во власть которого ежедневно отдаются «неразумные от народа», который ежедневно осуществляет символическую «порку» их сознания, наказывая его очередной порцией манипулятивной лжи. Вероятно, массы испытывают мазохистское удовольствие от «трепанаций» их сознания лживой пропагандой и информационным мусором…

Как видно из приведенных примеров, после написания и защиты нашей работы появилось немало интересных идей, исследований и, самое главное, новых подходов к исследованию тоталитаризма. Тем не менее, это не означает морального устаревания работы, которая просто демонстрирует открывшиеся автору грани данного явления, отсутствующие у более современных исследователей. В принципе исследование явлений прошлого не может устареть в связи с неизменностью этого прошлого. Особенно в ситуации, когда непосредственная тема работы не стала предметом пристального внимания других авторов, которые бы исследовали её более качественно.

Поэтому скажем несколько слов о физической культуре и спорте, отметив те их аспекты, которые не получили широкого освещения в тексте работы. Прежде всего, хотелось бы отметить необходимость более широкого понимания физической культуры по сравнению с общепринятым. При таком подходе в сферу физической культуры следовало бы включать не только совокупость различных двигательных практик, но и то, что создает предпосылки их успешного выполнения, то есть совокупность практик «здорового образа жизни». К ним относится сексуально-эротическая культура, как умение регулировать и контролировать свою сексуальную энергию, о чем есть упоминание в работе. Данные практики наиболее широко известны в тантра-йоге, даосской сексуальной йоге, ведических славянских телесных практиках. Без владения хотя бы основами этих культур успехи с физической, двигательной активности могут быть существенно редуцированы, а то и вовсе сведены на нет. Растратив зря свою сексуальную энергию, человек уже не имеет ни желания, ни сил заниматься физкультурой и спортом. Помимо сексуальной энергии имеются и техники работы с другими телесными силами, в основном практикуемые в йоге и даосских практиках: энергией кундалини, тумо27, праной, энергией ци, «врилем» и другими. Подобные энергетические практики делают человека менее социально управляемым, а, следовательно, и менее пригодным для тоталитарной системы. Именно по этой причине в СССР осуществлялись гонения на йогов, каратистов и прочих практиков традиционных этнических единоборств и систем оздоровления. Изучение и применение подобных систем создает у человека как иммунитет, так и защиту от его тоталитарного и авторитарного порабощения.

Важнейшее значение для успешной физкультурной практики имеют правильное питание, качество питьевой воды и прочие экологические условия среды обитания человека. Вегетарианство, веганство, сыроедение и даже хотя бы частичное питание праной, солнечным светом28, энергиями ветра, космоса, Земли могут стать не только способом увеличения и укрепления своих жизненных сил, но самостоятельными увлекательными практиками физической культуры, ибо все они так или иначе связаны с нашей двигательной активностью. Следует отметить, что владение подобными технологиями позволяет быть менее зависимым от общества и техносферы, что делает человека менее управляемым, а, следовательно, не заинтересованным в тоталитаризме и авторитаризме. Затолкать в тоталитаризм вегетарианца или сыроеда значительно сложнее, чем «всеядного» обывателя, в силу более чистого и развитого сознания и меньшей пищевой зависимости от социума и промышленно обработанной еды. А ведь страх голодной смерти – один из базовых страхов, толкающих человека на путь социального подчинения и зависимости. Подчинить же праноеда или солнцееда ещё сложнее – не принимая или почти не принимая твёрдой пищи, он практически лишен страха (и угрозы) голодной смерти, а значит и не зависим от общества и автократической элиты. Также у правильно питающихся людей развивается отвращение к насилию, войнам, жестокости, практикам убийства людей и животных, которые играют существенную роль во всех тоталитарных режимах.