Лети, чайка! - Викторас Милюнас

Через некоторое время папа поднимается с колен, растирает поясницу.

— Уф, жарко. Устал. Может, полежим, отдохнём?

— Отдыхай. Мы не устали, — отвечает Дануте.

— Не искупаться ли?

— Купайся. А мы будем янтарь собирать.

— Собирайте, собирайте. А то вернёмся домой, засмеёт нас мама: «Искали-искали, а что наискали?»

Данутин папа скидывает рубаху, брюки и остаётся в ярких плавках. Ромас в это время ворошит палкой очередную кучу водорослей. И вдруг в зелени что-то ярко блеснуло. Он даже глазам не поверил — среди отшлифованных морем камешков желтеет большой — со спичечный коробок! — прозрачный янтарь.

— Ох какой! — Дануте обмерла. — Папа, папа! Посмотри какой!

— Вот это действительно янтарь! Вот это я понимаю! — удивлённо покачивает головой Данутин папа.

Ромас перекатывает свою находку на ладони, рассматривает со всех сторон.

— До чего же красивый! — с завистью вздыхает Дануте и осторожно дотрагивается до янтаря.

— Бери, — протягивает ей Ромас свою находку.

Дануте поднимает глаза на папу, словно спрашивает, можно ли. А Ромас настаивает:

— Бери, бери! Мне не жалко. Я себе ещё найду.

— Прямо сегодня? — спрашивает Дануте.

— Ну, может, в другой раз, но всё равно найду! Бери, пожалуйста. — И он чуть ли не силком всовывает ей в руки янтарь.

— Спасибо. — шёпотом, не веря своему счастью, произносит Дануте.

— Знаешь, — серьёзно говорит Данутин папа, — не часто встречал я таких славных парней, как ты! — Он треплет Ромаса по плечу и бежит в воду.

Заплыл далеко, на глубину потом нырнул и долго не появлялся на поверхности. Дануте даже заволновалась. Но вот отец вынырнул и направился к берегу. Несёт что-то в руках. За шумом волн не разобрать, что он там кричит. Когда подплывает совсем близко, ребята слышат — зовёт:

— Бегите сюда! Я золотую рыбку поймал! Просит, чтобы отпустил.

Его ладони сложены коробочкой, и он всё время окунает их в воду. Ребята бегут в море, трусики у них намокли — волна то убегает совсем, то накатывается. Папа показывает им рыбку.

— Правда, золотая! — кричит Дануте.

— Ну, дочка, скорее проси чего хочешь. Рыбка любое желание исполнит.

— Куклу хочу! Говорящую. И чтобы глаза закрывала, — выпаливает Дануте.

— А у тебя, Ромас, какое заветное желание? — Данутин папа снова вынимает из воды сложенные ладони и прижимается к ним ухом. — Слышите? Всё, говорит, исполню, только отпустите поскорее.

Ромас недоверчиво поглядывает на него и не очень смело просит:

— Мне бы мяч… У нас в магазине такие есть. Резиновые, с пупырышками. Красные. Ох и здорово ими в футбол играть! Был бы у меня такой — все большие ребята сразу бы со мной водиться стали…

— Ну, как вам кажется, не обманет нас рыбка? — спрашивает Данутин папа и выпускает рыбку.

— Не обманет, не обманет! — шлёпает ладонями по воде Дануте.

А Ромас не очень верит. И как это удалось поймать здесь такую рыбку? Почему ни его папе, ни другим рыбакам она никогда не попадалась? Может, из дальних морей заплыла? Надо будет спросить у брата Микол аса, есть ли вообще золотые рыбки. Он в дальних морях на траулере плавал, всякую рыбу ловил, должен знать.

Но когда Ромас спросил про это у брата, Миколас серьёзно ответил:

— А как же! Разве не слыхал? Поймал старик золотую рыбку, а она ему человечьим голосом и говорит: «Отпусти ты, старче, меня в море… Откуплюсь, чем только пожелаешь». Значит, если ваша была настоящая, жди!

И вот, едва Ромас открыл утром глаза, стоит у его постели мама и говорит:

— Вставай! Погляди-ка, что я у дверей нашла!

Смотрит Ромас — мяч! Да не какой-нибудь «резиновый, с пупырышками». Настоящий. Кожаная покрышка. Таких у них в магазине и нет! Только в городе.

— Неужели рыбка?.. — недоверчиво улыбается он.

— Конечно.

— А Дануте что получила?

— Куклу. Говорящую. И глаза закрывает.

— Ну и дела!

Очень доволен Ромас. Правда, он почти догадывается, кто вместо золотой рыбки выполнил их желания, но спрашивать об этом не хочет. Пусть считается, что золотая рыбка!

Ай да мяч!

Ромас позавтракал и с новеньким мячом отправился во двор. Там уже гуляла Дануте с новой куклой.

— А знаешь, — с таинственным видом объявил подружке Ромас, — мяч этот и взаправду какой-то чудной. Не такой, как все.

— А что с ним? — удивилась Дануте.

— Не знаю! Только какой-то странный. Не слушается.

— Ну-ка, покажи!

Дануте посадила куклу на подоконник, взяла мяч, внимательно со всех сторон осмотрела его, пошлёпала ладонью по тугому боку.

— Мяч как мяч. Обыкновенный. Только новенький.

— Да, обыкновенный! — усмехнулся Ромас. — Никак в руках не удержишь! Взял я его, а он как прыгнет, чуть зеркало не разбил. Всё по-своему делает.

Дануте с Ромасом направились к калитке и вышли в большой общий двор. Здесь, у забора, лежит перевёрнутая вверх дном старая, дырявая плоскодонка. Ребята уселись на неё и снова внимательно оглядели мяч. И опять ничего особенного не обнаружили: блестит на солнце жёлтой кожей, аккуратно зашнурован тоненьким ремешком. Обыкновенный, туго надутый новенький мяч!

— Что же будем делать? — спрашивает Дануте.

— Делай что хочешь. Только он и тебя тоже слушаться не станет.

Дануте изо всех сил подбросила мяч. Он свечкой полетел в небо. Потом упал, несколько раз подпрыгнул и покатился по дорожке. Она догнала его, взяла в руки и вернулась к лодке.

Мяч послушно лежал в её ладонях.

— Уж не приснилось ли тебе, что он какой-то особенный? — засмеялась Дануте.

Ромас надул губы — обидно! Человек правду говорит, а ему не верят. Да ещё смеются.

— И не вру, — обиженно буркнул он.

— А я и не говорю, что врёшь. Я говорю — приснилось тебе…

— И ничего мне не приснилось! Не слушается он меня, и всё тут.

— А ты попробуй! Может, теперь будет слушаться! Лови!

Кинула ему мяч.

Ромас попытался поймать, но мяч проскользнул между пальцев, крепко стукнул Ромаса прямо в нос и отскочил обратно к Дануте.

— Не умеешь! Не умеешь! — расхохоталась она.

— Зачем ты его мне в нос бросила? — грозно спросил Ромас. — Нарочно?

— Нет, я же тебе в руки его кидала, а ты не поймал.

— Кидала в руки, а попала в нос! Говорил же тебе — какой-то чудной этот мяч. — Ромас уже не сердился.

— Да нет же! Наоборот, очень послушный мяч, — убеждает приятеля Дануте. — Смотри! — Она бьёт мячом о землю, и он начинает подпрыгивать, возвращаясь всё время в её ладони. — Видишь, как слушается?

Вдруг во дворе появляется Игнас. Внимательно смотрит, как Дануте играет с мячом.

— Эй, вы! Откуда у вас такой мяч? Твой, что ли? — Игнас вразвалочку подходит к Дануте. — Чего молчишь, малявка?

Дануте ничуточки его не боится. Подумаешь!

— Нет, головастик, не мой. Его.

Игнас хмурится. Очень ему не по душе, что какая-то мелюзга назвала его головастиком. Но не стоит обращать внимание. Главное — мяч. Настоящий, с покрышкой!

— Ну-ка дай! — приказывает он Ромасу. — Дай, дай сюда! Не бойся, не съем твой мяч. Ясно?

— Пусть потрогает. Наверное, не съест. Не крокодил.

Игнас жмёт мяч. Тугой ли? Вроде в самый раз. Таким постукать в футбол — одно удовольствие! Он подбрасывает мяч вверх, хочет поймать, но это ему не удаётся. Мяч бьёт Игнаса по лбу! Дануте прыскает. А Ромас думает: вот и Игнаса не слушается! Рассердился Игнас. Разбежался, хотел поддать мяч ногой. И промахнулся! Ромас собственными глазами видел: в тот самый момент, когда должен был Игнас ударить по нему носком башмака, мяч взял и тихонько откатился в сторону.

И Игнас промахнулся!

Во дворе появились ребята. Тут и Вилюс, и Юстинас, и другие парни из Игнасовой компании.

— Игнас! Пошли к морю! Говорят, буря много янтаря выбросила. Ромас вчера нашёл кусище с кулак! — похрипывая, зовёт Юстинас. Он снова простужен, у него опять насморк.

— Ага, здоровенный! — подтверждает Дануте и показывает какой: — В два кулака!

Но Игнас будто не слышит. Он снова разбегается и хочет ударить по мячу. Изо всех сил! И снова мимо. Ребята хохочут. Даже Ромас не удержался — смешно. Игнас так лягнул воздух, что потерял равновесие и хлопнулся на спину. А мяч как лежал, так и лежит.

— Эх ты, футболист! — фыркает Дануте. — Мазила.

Игнас поднимается, отряхивает со штанов пыль и цедит сквозь зубы:

— Сейчас посмотрим, мазила я или нет. Вилюс, отец твой дома? Ну-ка, сбегай посмотри.

Вилюс спешит исполнить приказ. Отец у него рыбак. И хороший рыбак. Но человек он строгий. Ребята даже считают, что злой. Хотя он только строгий. Любит порядок. Так и говорит: надо, чтобы был порядок. И не разрешает ребятам гонять мяч на большом дворе. В прошлом году ему эти футболисты все стёкла в окнах побили. И неизвестно, кто виноват. Вот он и запретил.