Огастес выполняет свой долг - Бернард Шоу

Леди (со вздохом облегчения). Ах! А теперь, лорд Огастес, я чувствую, что отняла у вас слишком много вашего драгоценного времени. Прощайте…

Огастес. Как! Вы уходите?

Леди. Вы ведь так заняты.

Огастес. Да, но только после завтрака. Я никогда не могу раскачаться до завтрака. И я никуда не гожусь во второй половине дня. Мое рабочее время — от пяти до шести. Неужели вам действительно пора уходить?

Леди. Да, мне пора. Я выполнила все, что хотела; очень вам признательна. (Подает ему руку.)

Огастес (нежно удерживает ее руку в своей и провожает даму до двери, предварительно нажав свободной левой рукой кнопку звонка). Прощайте! Прощайте! Очень жаль, что вы уходите. Так мило с вашей стороны, что вы потрудились прийти; но опасности нет никакой. Видите ли, прелестная леди, все эти разговоры о режиме экономии, о военной тайне, о затемнении улиц и так далее — очень хороши; но выполнять это надо с умом, а то вы рискуете понапрасну затратить фунты стерлингов, чтобы спасти какой-нибудь пенс; или же выдать важную тайну неприятелю; или же накликать цеппелин прямо на крышу вашего собственного дома. Вот тут-то и необходима мудрость правящего класса. Разрешите послать этого молодца за такси?

Леди. Нет, благодарю вас. Я предпочитаю идти пешком. Прощайте. Еще раз благодарю вас. (Выходит.)

Огастес, улыбаясь, возвращается к письменному столу и снова смотрится в зеркало. Входит письмоводитель с перевязанной головой, в руках у него кочерга.

Письмоводитель. Вы звонили?

Огастес поспешно прячет зеркало.

Не подходите ко мне, или я проломлю вам голову этой кочергой, а она тяжелая.

Огастес. Эта кочерга тяжелая? Что-то непохоже. Я звонил вам, чтобы вы проводили леди.

Письмоводитель. Она уже ушла. Выскочила, как кролик. Не могу понять, что ей так приспичило.

Голос леди (с улицы). Лорд Огастес! Лорд Огастес!

Письмоводитель. Она зовет вас.

Огастес (бежит к окну и распахивает его). Что скажете? Не подыметесь ли наверх?

Голос леди. Что, клерк там, наверху?

Огастес. Да. Он вам нужен?

Леди. Да.

Огастес. Леди просит вас подойти к окну.

Письмоводитель (кладет кочергу и бежит к окну). Да, миледи. Я здесь, миледи. Что угодно, миледи?

Голос леди. Я прошу вас засвидетельствовать, что я беспрепятственно вышла на улицу. Сейчас я подымусь наверх.

Огастес и письмоводитель смотрят друг на друга.

Письмоводитель. Она просит засвидетельствовать, что она беспрепятственно вышла на улицу.

Огастес. Что бы это могло значить?

Леди возвращается.

Леди. Разрешите воспользоваться вашим телефоном.

Огастес. Прошу вас. (Снимает трубку). Какой номер вызвать?

Леди. Военное министерство, пожалуйста.

Огастес. Военное министерство?!

Леди. Будьте настолько любезны.

Огастес. Но… Впрочем, пожалуйста. (В трубку.) Алло! Говорят из ратуши, отдел вербовки. Соедините меня с полковником Боуги, да поскорее.

Пауза.

Письмоводитель (прерывая тягостное молчание). Уж не сплю ли я? Это прямо сон из фильма.

Огастес (не отнимая трубки от уха). Замолчите. (В телефон.) Что?.. (Обращаясь к леди.) С кем вы хотите говорить?

Леди. С Гусаком.

Огастес (в телефон). Соедините меня с лордом Хешерфордом Хайкаслом… Я его брат, болван!.. Это ты, Гусак? Одна леди здесь, в Литл Пифлтоне, хочет говорить с тобой. Не отходи от аппарата. (Леди.) Пожалуйста, сударыня. (Передает ей трубку.)

Леди (садится в кресло Огастеса и берет трубку). Это вы, Гусак? Узнаете голос? Поздравьте меня, я выиграла наше пари…

Огастес. Ваше пари?

Леди (в трубку). Да. Список у меня в сумке…

Огастес. Вы заблуждаетесь, сударыня. Список у меня в кармане. (Достает конверт из кармана, вынимает оттуда чистый лист бумаги и разворачивает его.)

Леди (в трубку). Да и я беспрепятственно вышла на улицу, имея при себе список. У меня есть свидетель. Ничто не мешало мне тут же отвезти его в Лондон. Огастес не станет этого отрицать…

Огастес (уставившись на чистый лист бумаги). Здесь ничего нет. Где же список укреплений?

Леди (продолжая телефонный разговор). О, это оказалось легче легкого. Я выдала себя за собственную невестку-немку. Он вылакал это, как котенок.

Огастес. Вы хотите сказать…

Леди (продолжая телефонный разговор). Список попал мне в руки на одну минуту, и я заменила его чистым листком из его же блокнота. Ну просто легче легкого. (Смеется, и Гусак, очевидно, тоже смеется.)

Огастес. Что такое?

Письмоводитель (смеется медленно и со вкусом, испытывая от этого явное удовольствие). Ха-ха-ха! Ха-ха-ха! Ха-ха-ха!

Огастес бросается на него; письмоводитель хватает кочергу и становится в оборонительную позицию.

Но-но!

Леди (не выпуская трубки, делает им свободной рукой нетерпеливые знаки). Ш-ш-ш-ш!!

Огастес, пожимая плечами, отходит на середину комнаты.

(Возобновляет разговор по телефону.) Что?.. А, хорошо. Я приеду поездом двенадцать тридцать пять. Встретимся за чаем в ресторане Румпельмейстера. Да, Рум-пельмей-стер. Теперь он Робинсон… Хорошо. До свидания. (Вешает трубку и выходит из-за стола, намереваясь уйти, но Огастес преграждает ей путь.)

Огастес. Сударыня, я нахожу ваше поведение в высшей степени непатриотичным. Вы заключаете пари и используете во вред доверие должностных лиц, которые честно выполняют свой долг, трудясь на благо родины, меж тем как наши славные ребята гибнут в окопах…

Леди. О, славные ребята не все в окопах. Кое-кто из них возвращается домой на побывку для заслуженного отдыха, и я надеюсь, что вы не откажете им в удовольствии немного посмеяться на ваш счет.

Письмоводитель. Правильно! Правильно!

Огастес (любезно). Ну, так и быть. Все для родины!

Комментарии

Этот «драматический трактат в свободной форме» был впервые поставлен «Театральным обществом» в театре «Ройал Корт» 21 января 1917 г. В 1919 г. пьеса была исполнена нью-йоркским Театром комедии и выдержала 111 представлений.

Маленькая сатирическая пьеска «Огастес выполняет свой долг» проясняет одну из существенно важных сторон антимилитаристской позиции Шоу.

Его отношение к войне было свободно от каких бы то ни было национальных пристрастий. Он не отдавал предпочтения ни одной из воюющих сторон. Англия в его глазах была виновна не менее, чем Германия. Официальная трактовка роли Англии как спасительницы мировой цивилизации от тевтонского варварства вызывала жестокие насмешки драматурга. За ширмой демагогических лозунгов он открывал грязную возню политических реакционеров всех мастей. Несколько переоценивая роль дипломатии в происходящей мировой трагедии (в частности, роль английского министра Эдмунда Грея — одного из заурядных политических деятелей). Шоу утверждал, что главную ответственность за войну несут «дипломаты и политики». «Я твердо решил, — рассказывал он впоследствии своему биографу Хендерсону, что дипломаты и милитаристы, затеявшие войну, не заслужат благодарности человечества за то, что они спасли его от опасности, которую сами же на него навлекли»[4].

Подвергая осмеянию государственных мужей Англии, Шоу создает собирательный сатирический портрет — воинствующего патриота лорда Огастеса, болтуна и хвастуна, «неустрашимого» только в столкновениях со своим стариком секретарем. О способностях этого государственного деятеля и степени его пригодности к порученной ему ответственной роли дает исчерпывающее представление центральная драматическая ситуация пьесы. Предприимчивая светская дама, побившаяся об заклад с братом Огастеса, что она унесет из-под носа его родственника секретный документ большого военного значения, с успехом выполняет это предприятие. «Чугунный череп» лорда Огастеса способен причинить Англии не меньше неприятностей, чем ее непосредственный враг — «тевтонские орды».

Угрозу существованию Англии Шоу видит не только в агрессивности Германии, но и в бездарности и безответственности людей, составляющих оплот британской государственности. Болезнь, поразившая страну, гнездится у нее внутри. Эта мысль, на которую намекают маленькие сатирические пьески военных лет, глубокое и полное выражение получит в драме «Дом, где разбиваются сердца»