Соавторы Бога - Владимир Гурвич

– Ладно, Игорь, не будем об одном и тот же. Вставай, Радлов нас ждет.

Радлов рассматривал вошедших в его комнату молодых людей. Более непохожую пару трудно было сыскать. Шурчков невысокий и толстый, с расплывшейся фигурой и квадратным лицом и с настороженным взглядом. Карташов довольного высокого роста, с тонкой талией и приятным, совсем еще юношеским лицом. И Радлов вдруг проникся к нему симпатией. Это было чисто бессознательное ощущение, но оно уже начало управлять его поведением. Он даже потом, на досуге, решил обдумать, как ему себя вести в этой ситуации.

– Я, так понимаю, вы друзья, – сказал Радлов.

– Мы вместе учились, – сказал Карташев, а Шурчков кивнул своей тяжелой головой.

– Это еще не повод для дружбы.

– Вам кажется, что у нас нет ничего общего? – спросил Карташев.

– У меня действительно появилась такая версия.

– Но мы уже семь лет снимаем одну квартиру на двоих. У каждого, правда, по комнате, но мы неплохо уживаемся.

– В таком случае вы всего лишь соседи.

– Это имеет значение? – спросил Шурчков.

– Вообще значение имеет все. Понимать это писателю крайне важно.

– В таком случае вы должны знать – мы друзья, – не слишком любезно посмотрел Шурчков на Радлова.

– Приму к сведению. А могу я узнать, что вы хотите получить от семинара?

– Ничего, мы хотим просто послушать, – быстро проговорил Карташев. – Я в восторге от ваших книг.

– Спасибо. – К своему удивлению Радлов вдруг ощутил волнение. Обычно он не слишком сильно интересовался чужим мнением о своих произведениях, даже если мнению были самыми хорошими. Но сейчас ему вдруг стало приятно.

Шурчков недовольно посмотрел на друга. И Радлов понял, что по этому вопросу у них совершенно разные позиции. Интересно. а есть ли хоть одна тема, по которому у них есть согласие?

– Нам нужно практическая польза, – произнес Шурчков.

– А можно уточнить, какая именно?

– Мы хотим писать не хуже вас. Вы нас должны научить.

– Научить – это без проблем. Проблема в другом – чаще всего польза от такого учения никакой. Люди учатся и делают то же самое. Может, иногда чуть лучше. А чаще еще хуже.

– Но тогда мы не понимаем смысл всего этого? – угрюмо произнес Шурчков.

– Вы тоже не понимаете? – посмотрел Радлов на Карташева.

Карташов взглянул на Шурчкова и ответил Радлову странным взглядом. И Радлов снова почувствовал, что они поняли друг друга.

– Знаете, Игорь, я прочел ваш роман. Он совсем не плохо написан. – Радлов замолчал. – Но ваш роман – это типичный роман потока. Он не выбивается из него ни одной строчкой. Он что есть, что его нет – разницы никакой.

– Я тебе это же говорил, – вдруг подал голос Карташев.

Шурчков метнул в него своим взглядом.

– Если однажды вы сами не выйдете из потока, никто за вас это не сделает, – сказал Радлов.

– Для чего же тогда нужны вы?

– Резонное замечание. Я и сам точно не знаю. Не исключаю, что вам я действительно не нужен. Но кому-то может и пригожусь. Владимир, – повернулся Радлов к Карташеву, – я не читал ни одной вашей строчки.

– У меня ничего не опубликовано, – вдруг покраснел Карташев.

– Это не важно. Но ведь вы же пишите.

– Пишу.

– Где-то я могу это почитать?

Несколько секунд Карташов молчал.

– У меня есть на флешке.

– Она у вас с собой?

– Да.

– Давайте, я запишу в свой компьютер.

Карташов поспешно вынул из кармана флешку и протянул Радлову. Тот переписал ее содержимое.

– Думаю, пока все, – сказал Радлов.

Радлов упал на кровать и несколько минут лежал с закрытыми глазами. С каждой минутой он все яснее осознает, что с его стороны эта затея была чистым авантюризмом. Ему казалось, что удастся провести семинар чинно, спокойно, не выходя за рамки интеллигентных разговоров. Но теперь он видит, как сильно заблуждался. Да тут намечается настоящий шабаш ведьм. Он как-то не до конца учел, насколько литературная среда взрывоопасна, ведь люди ставят на кон часто свою жизнь, связывают намертво судьбу с успехом на поприще литературе. А она балует только единиц, только избранных. А потому писатели, точнее те, кто себя к ним причисляет, готовы биться за удачу, как за свой последний и единственный шанс. Но теперь уже ничего не поделаешь, придется доводить задуманное до конца. С кем он там еще не беседовал?

Радлов взял список, пробежался по фамилиям. Неждана Букова, 22 года, прочел он. Его воображение в миг нарисовало ее образ. Какое милое и одухотворенное лицо. Так и кажется, что к его лепке приложили руки самые лучшие потусторонние ваятели.

Он всегда обожал такие тонкие, немного неземные лица, в них заключалось нечто таинственное, присутствие каких-то неземных сил. Возникало ощущение, что его обладатель явился откуда-то из неведомых космических пределов. Радлову вдруг стало интересно, насколько содержание совпадет с формой?

Букова вошла в комнату Радлова как-то незаметно, подробно солнечному лучу. Секунду назад ее тут не было – и вдруг она появилась. Девушка сделала несколько шагов и остановилась.

– Проходите, садитесь, Неждана, – мягко проговорил Радлов. Мельком он бросил на себя взгляд в зеркало – все ли в порядке? Перед ее появлением он переоделся и тщательно причесался. И сейчас остался довольным своим видом.

Девушка села, он тоже сел в метре от нее. Да, он не ошибся, мысленно суммировал Радлов свои впечатления, она не просто хороша, это что-то другое. Он вдруг поймал себя на том, что не знает, как говорить с этим небожителем.

– Неждана, я могу вас так называть? – спросил он.

– Конечно, Александр Львович.

Удивительно чистый и нежный голос, отметил он.

– Перед семинаром я искал произведения всех, кто записался на него. Разумеется, кроме известных авторов. Но я не нашел ничего вашего.

– А я ничего и не написала, – посмотрела она на него.

– Не написали? – удивился он – Но тогда, какой смысл в вашем тут появлении?

Ее глаза смотрели на него так, словно бы читали всего его мысли, сканировали все самые тайные помыслы.

– У меня есть предчувствие, что я должна писать. Вернее, это не предчувствие, я это просто знаю.

– Знаете, но откуда?

– Оттуда, – подняла Неждана глаза к верху.

– Тогда почему не пишете?

– Я еще не готова. Поэтому я здесь.

– А вы уверены, что это то место, где вам надо быть?

– Да. Я читала все ваши произведения.

Радлов вдруг почувствовал, как заколотилось у него учащенно сердце.

– И что вы думаете?

Неждана снова посмотрела на него.

– Вы тот, кто мне нужен на первом этапе.

– А на втором я вам не нужен?

Девушка отрицательно покачала головой.

– Это должен быть кто-то другой. – Она задумалась. – Или дальше пойду я одна.

– А могу я узнать, почему я нужен вам на первом этапе и не нужен на втором?

– Вы очень хороший писатель, но когда вас читаешь не чувствуешь божественной искры. Вы весь в земном. Хотя вам, может быть, кажется, что это не так.

– Вообще вы правы, иногда, кажется. Но может быть, мы по-разному понимаем смысл божественной искры.

– Наверное, по-разному, – согласилась Неждана.

– В таком случае, как понимаете вы?

Неждана молчала, ее лучезарный взгляд, который был до того устремлен на него, вдруг исчез, как будто бы ушел в саму себя.

– Мне затруднительно это объяснить. Да и надо ли?

– Иными словами вы сомневаетесь, пойму ли я?

Букова опустила голову и кивнула.

– В общем, да.

– Но почему вы так уверены?

– Я вовсе не уверена.

– Тогда почему так предполагаете?

– Я же сказала, что читала все, что вы опубликовали, по несколько раз.

– И сделали вывод?

– Сделала. Только не обижайтесь.

– Вообще-то обычно обижаю я. Может потому, что сам жутко обидчивый. Но я попробую.

– Хорошо, тогда скажу. Вам кажется, что все можно объяснить и все понять, во всех ситуациях выстроить логические схемы. Даже тогда, кода вы пытаетесь выйти из этого круга, все равно вы начинаете возводить другой, может более больший, но по сути такой же. Вы где-то останавливаетесь и начинаете повторять все сначала. А мне кажется, нужно идти всегда дальше. Никогда и нигде не останавливаться. – Неждана вдруг замолчала и посмотрела на Радлова. – Я сморозила глупость?

– Вовсе нет. Это крайне интересно. Только не совсем представляю такую литературу. Хотим мы того или нет, но написать – это всегда остановиться. Такова уж специфика этого процесса.

– Наверное, вы правы, вы гораздо опытней меня. – Букова замолчала. – Но я так ощущаю. И только так собираюсь писать.

– В таком случае вы уверенны, что я вас смогу чему-нибудь научить?

– Уверенна. Только вы во всем мире и сможете. Больше никто.

– Неужели уж так один во всем мире?

– Другого я не нашла. Я целый год непрерывно читала книги, изучила десятки авторов. Вы один, кто нужен мне.

– Это большая ответственность, – с едва заметной иронией произнес Радлов.