Третье. Сборник рассказов - Ando Mitich
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Витя смотрел на меня удивлённо.
Складывалось впечатление, что он забыл уже, что я единственный его собеседник и возможно он последние пять минут обращался к ночному небу и звёздам.
Он опять налил, и мы выпили. Лёня в наших ногах стонал, лёжа параллельно трубе; ему снилась тётя Нина и банки. Витя, смял в кулаке пластиковый стаканчик, начал подниматься сам, и поднимать, отряхивая Леонида.
Жестом показал мне, чтобы я тоже собирался. Я взял его лопату, и мы все втроём двинулись к новостройкам на Никольской улице.
Витя был необычайно возбуждён, постоянно тормошил Леонида и напоминал мне, чтобы я не потерял его шанцевый инструмент с черенком из канадского клёна. Это был подарок руководства завода — Виктору Михалычу, за отсутствие у того, больничных листов и хронической астмы.
Мы втроём подошли к огромному зданию, внизу которого светились буквы незамысловатой вывески: «Арт — Кафе — Бильярд»
Рядом видны были столики летнего кафе и огромные вазоны с бегонией.
Витя прислонил к моему плечу Леонида, забрал у меня лопату и приказал ждать.
Далее он быстрыми шагами подошёл к зданию, с ловкостью орангутанга приставил летний столик прямо под вывеску этой кафешки, взобрался на него и стал работать, как архитектор вселенной — высекая свою простую мысль в этих сложных светящихся буквах.
Он замахнулся лопатой и сперва разрубил надвое, в слове БИЛЬЯРД вторую букву. От чего она заискрила, погасла и щедро одарила асфальт пластиковыми фрагментами. Далее, ту же участь постиг и мягкий знак. Витя восторженно кричал, и до нас доносились обрывки фраз: космос Перельмана, Аутодофе европейского потока, еись оно всё конём и др.
После уничтожения этих двух букв, Виктор Михайлович лихо спрыгнул с летнего столика, передвинул его правее и ловко опять вскочил на него. Незамедлительно, с обезьяньей лёгкостью, он двумя взмахами лопаты разрубил две последние буквы в слове БИЛЬЯРД.
Мы с Лёней моментально протрезвели.
Это было гениально!
Человек, который никогда не хотел быть кем-то, сию секунду стал в наших глазах — великим человеком! Он стал указующим перстом, и лучом света для нас.
Унылое, как бетон: Арт Кафе Бильярд, в одночасье стало культовым местом, которое показывают во всех новостях и пишут в соцсетях.
Арт — Кафе — БЛЯ…
Витя был бесподобен, даже когда менты крутили ему руки, и отнимали у него его орудие труда из канадских запасников. Мы стояли с Леонидом поодаль, смотрели на остатки вывески и молча наблюдали за этим великолепным перфомансом.
Витя захотел изменить мир, и он сделал это. Без раздумий, без иносказаний и рукоплесканий. Он был сейчас абсолютно свободен, несмотря на то что сидел в автозаке. А мы?…
А, Мы пока всё ещё оставались заложниками французской бетонной крошки, и отечественной асбестовой пыли.
— А ведь у меня тоже есть лопата, — произнёс заворожённый Лёня и посмотрел загадочно на меня.
Я посмотрел на своего коллегу, и ответил ему шёпотом:
— И у меня…
А мне — хорошо
Возвращаюсь вчера пьяненький с работы. Зашёл в вечерний транспорт и обязательно жую жевательную резинку. Для того, чтобы окружающим было комфортно ехать со мной.
Молча держусь за поручень и стараюсь раскачиваться в такт с автобусом, чтобы не вызывать подозрений.
Народу много, и можно сказать плюнуть некуда.
Прямо передо мной стоят два гопника с лихими чёлками, а по бокам суровые работяги и утомлённые тёти.
В какой-то момент автобус резко тормозит и у одного из хулиганов что-то выпадает из рук на пол, и он наклоняется вниз.
И именно в этот момент, я понял, что жутко устал и хочу спать. Организм незамедлительно отреагировал на это желание — слоновьей зевотой. Открыл я задумчиво свою варежку и сладко зевнул.
А так как координация моя нарушена, то языковой мышцей не смог удержать я жевательную резинку, и она у меня падает изо рта вниз.
Именно в то место, куда нырнул только что этот гопник. Падает она ему ровнёхонько на его красивый чуб.
Паря поднимаясь, расправляет плечи, и лихорадочно дёргает себя за волосы размазывая тем самым ещё больше продукт каучукового синтеза.
Я молча наблюдаю за этим действием, и отмечаю про себя что у гопника наливаются глаза кровью.
У него глаза, а у меня давление наливается ртутным столбом. Чую теряю сознание от страха, и зеленею лицом. И всё из-за глупой ошибки и кошмарного сбоя в работе челюстной — лицевой мышцы.
Хулиганы заносят уже надо мной кулаки правосудия со словами:
— Ах ты падла такая!..
И здесь происходит чудо! Сработала сознательная реакция граждан и соцзащита для пассажиров этого маршрута. Мужики крутят гопникам руки, а женщины кричат:
— Не видите что-ли сволочи, что человеку плохо!
А если честно, то мне сейчас тааак ХОРОШОООО…
Алкоголь вступил в свою завершающую фазу, и я чувствую невесомость. Мне суют под язык таблетку от сердца, я пытаюсь её вытолкать обратно. У меня по подбородку течёт слюна вместе с этой таблеткой. Меня держат под руки, и я чувствую себя Джимом Моррисоном из "the Door's". Мне кажется, что плыву я над толпой фанатов.
Женщины кричат, мол надо вызвать скорую помощь, а мужчины крутят руки этим хулиганам и не желают ничего слушать про их волосы.
Мне осторожно помогают выйти на первой остановке, называя меня "сердечником", я благодарю своих спасителей и говорю, что мне нужно только лишь подышать свежим воздухом.
Двери закрываются, и автобус с гопниками уезжает в ночь.
Я дышу полной грудью вечерним воздухом. Остался жив!
Во как бывает!
Зевнуть уже нельзя в общественном транспорте. Могут за это мордоворот разбить.
Правда, как позже выяснилось маршрут был не мой. Оказывается, ошибся я номером и уехал бог знает куда…
Но об этом в другой раз расскажу!
Оверсайз
Стоим с женой в тесной примерочной кабинке с задёрнутой шторой. В магазине одежды сегодня "Чёрное воскресенье" распродажа и полный дисконт. Узнали правда об этом мы немного поздно, и пришли
