Я прихожу после смерти. История профессионального уборщика мест преступлений - Томас Кундт

В отличие от меня, наше парное выступление, связанное с уборкой места происшествия, не произвело на нее слишком сильного впечатления. Если бы ее спросили, чем она занималась на прошлой неделе, она бы, скорее всего, ответила: «Ходила по магазинам, немного поковырялась в саду, ах, ну да, еще помогала своему сыну оттирать кровь и мозговые массы. Ничего особенного, обычная неделя».

– Если тебя это так сильно интересует, бери и делай, – сказала она.

– Что? – удивился я.

– Ну, я про спецуборку. Если тебе это нравится, бери и делай, и перестань постоянно терзать себя вопросами, зачем да почему.

Я не знал, что ей ответить. День, когда я убирался в доме умершего мужчины, я вспоминал как прыжок с тарзанки. Я будто получил ваучер «Спецуборка» от Йохена Швайцера[1]. В тот момент ситуация казалась мне сущим адом, но, вернувшись в свою скучную жизнь, я ощутил нехватку адреналина. Ведь это можно было назвать настоящим приключением. И не исключено, что когда-нибудь мне захочется это разок повторить. Но только когда-нибудь. И только разок. Ведь если ты один раз прыгнул с тарзанки и получил от прыжка удовольствие, это не значит, что нужно немедленно становиться профессиональным прыгуном с тарзанки, не так ли? Все эти мысли я запил большим глотком приторной кофейно-молочной смеси. Но для мамули все было яснее ясного. «Бери и делай». И возможно, она была права. Но в тот момент я пока не был в этом уверен.

Мероприятие, на которое я отправился после посиделок с мамулей, произвело на меня большое впечатление. Я внимал каждому слову спортсменки, когда она рассказывала о том, как однажды утром проснулась в больнице и увидела, что осталась без ног. «Всем вокруг было ясно, что это конец, – говорила она, – безногий спортсмен – это неизлечимо. Но я почему-то думала совсем о другом. Я как раз не считала, что это конец. Я просто поняла, что теперь буду учиться передвигаться по-другому». Услышав эти слова, я густо покраснел. Девушка потеряла ноги и стала параатлеткой. А я потерял свою девушку и стал тонуть в пучине отвратительного кофе и бесконечной жалости к самому себе. Свое выступление спортсменка закончила цитатой моего тезки, Томаса Манна: «Я могу, ибо хочу того, что должен». Очевидно, что из двоих Томасов этот был куда умнее. Эта фраза еще долго звучала у меня в ушах.

После лекции я отправился в лобби-бар и заказал себе пива. Ко мне подошел какой-то человек, явно не из нашей компании, и поинтересовался, почему в отеле так много людей в костюмах. «Корпоративный тренинг», – пояснил я и принялся рассказывать о выступлении Ванессы – так звали параатлетку. «Как интересно!» – заметил мужчина. В итоге мы разговорились и, казалось, неплохо поладили, пока он не спросил: «А чем вы занимаетесь?»

– Я финансовый консультант, – ответил я и сразу отметил, как его интерес ко мне потихоньку начал угасать. Подобную реакцию я замечал за собеседниками все чаще и чаще. Стоило мне упомянуть в разговоре с незнакомыми людьми, что я работаю финансовым консультантом, как их тут же одолевала скука смертная. Если я никак не пытался исправить такую ситуацию, то разговор довольно быстро сводился на нет в связи с тем, что мой собеседник внезапно находил себе более интересное занятие – например, разглядывание мухи на потолке. В этот раз, после упоминания моей профессии, я тоже весьма скоро остался один – постоялец отеля, пробормотав на прощание несколько слов, ретировался. Но мне было все равно. Я допил свое пиво и, несмотря на неубедительные уговоры моих коллег, только что вошедших в бар и требовавших продолжения вечера, отправился в свой номер.

Усевшись на гостиничную кровать, я открыл ноутбук и наконец погуглил, что такое трупный яд.

Трупный яд, птомаин, трупный алкалоид, или реже септицин – это название относительно нетоксичных биогенных аминов кадаверина и путресцина, образующихся при распаде белков и являющихся причиной запаха тления.

Ага, значит, трупный яд на самом деле не был токсичным, он просто издавал слишком сильный запах. К тому времени моя история поиска в браузере могла бы навести стороннего наблюдателя на мысли о серийном убийце. Скорее всего, единственной причиной, по которой «Гугл» еще не слил меня полиции, была открытая вкладка, которую я не закрывал на протяжении нескольких дней. «Курсы по уборке мест происшествия». Этот сайт я откопал вскоре после своего первого заказа – сразу после того, как моя решимость, с которой я поклялся никогда больше не заниматься подобными вещами, дала слабину, а мое любопытство по поводу правильности проведения подобных мероприятий достаточно выросло. Я в сотый раз открыл эту вкладку. «Пройдите обучение и получите сертификат специалиста по спецуборке. Теория и практика за два дня!» Особой ценности в получении такого сертификата я не видел – ведь, как известно, в фотошопе любой сертификат можно изготовить, но вот практическая часть меня заинтересовала – она проходила под руководством настоящего специалиста по спецуборке. Я нервно закусил губу. «Бери и делай», – пришли мне на ум слова мамули. И я начал делать.

Глава 3

Я сидел в припаркованной машине и нетерпеливо поглядывал на часы. Судя по всему, я прибыл слишком рано – Даниель, наверное, еще и в автобус не сел. Даниель был моим хорошим другом, который иногда составлял мне компанию в шатаниях по квартирам и помогал искать разные безделушки. В этот раз я попросил его о помощи, поскольку мой второй заказ на спецуборку предполагал вывоз мебели. Со мной снова связались из полиции. Только звонил уже не герр Визе, а какой-то другой инспектор. По окончании учебного курса инструкторы предложили нам добавить свои контакты в полицейскую базу данных на случай подходящих заданий. Я благоразумно оставил лишь номер мобильника, сохранив свой рабочий номер в тайне ради спасения нервов фрау Кайзер. В разговоре со мной инспектор использовал слово «заражено». «Тело пролежало в квартире долгое время, все заражено». Если бы я тогда знал, что это значит, я бы, наверное, сразу же сдал назад.

Теперь, отправляясь на свое второе задание, я чувствовал себя гораздо более подготовленным, что, вероятно, объяснялось тем, что я просто гораздо лучше подготовился.

Вместе со мной на курсе было человек двадцать. Мы, словно школьники, сидели за партами. У некоторых с собой даже были ланч-боксы. Все, кроме меня, работали либо в бюро похоронных услуг, либо в какой-нибудь жилищной конторе, которая теперь хотела расширить спектр услуг, включив в них спецуборку. Я был единственным частным лицом. Визуально я также довольно сильно отличался от остальных. Я, как какой-то выскочка, явился на занятия в рубашке и при галстуке, чем заслужил несколько скептических взглядов. В том числе от преподавателей.

В первый день