Contra Dei #2 - Коллектив Авторов

— Имеется что-то глубоко неестественное в Грехе? Вы это имеете в виду?

— Точно. Святость требует столь же огромных или почти таких же больших усилий, но она проявляется в том жизненном пути, который когда-то был естественным. Это стремление восстановить тот экстаз, который существовал перед Падением. Но грех — это усилие, направленное на то, чтобы достичь экстаза и знания, которые принадлежат лишь ангелам, и, предпринимая эти попытки, человек становится подобным демону… Святой прилагает усилия восстановить дар, который человечество утеряло; грешник пробует получить нечто, что никогда не принадлежало людям. Короче говоря, он повторяет Падение.

Непосредственно на метафизическом поле всё ещё нагляднее, процитируем «Maledictum» Валентина Скавра:

"Нас толкает вперёд неутолимый голод в наших ненасытных, пульсирующих в одном ритме со Тьмой, душах, и удушающая жажда совершения злодеяний. И венчает наш безудержный порыв абсолютная любовь к Злу".

Зло — это именно пульсация Тьмы. Это — та пульсация, которую чувствует внутри себя каждый, кто смотрит в глаза Бездны. Пульс Хаоса. Обратите внимание: даже здесь, в этой статье, которая пишется для пояснения терминов, не получается объяснить их адекватно без метафор и метафизики. А чтобы понять такое объяснение, надо уже понимать систему… Как сформулировал Р. Шекли: "Чтобы правильно задать вопрос, надо знать бoльшую часть ответа".

Разница между Злом метафизическим и злом чел-овеческим ясно видна сатанистам; другая цитата из "Maledictum"'а:

"Отягощённые собственным злом, склоняются долу чаши человеческих побед и втаптываются в землю в борьбе со Злом демоническим".

"В поисках новых дорог Зла, творя Ад здесь, зачем нам быть злыми, коли мы Зло, к чему нам искажать в оправданиях злобности нашего нрава, если мы едины со всем Злом во Вселенной" (выделение — ред.).

Таким образом, термин «Зло» вовсе не обязательно подразумевает морализацию. Ситуация несколько облегчается тем, что в большинстве случаев при употреблении в метафизическом контексте «Зло» пишется с большой буквы. Собственно говоря, в этом смысле "Зло"- это синоним "глубинной сути сатанизма".

Понятие, тесно связанное с эгрегором (см.). Можно «перевести» как "сродство с".

Индивидуум, каким-либо образом начавший тесно взаимодействовать с каким-либо эгрегором, постепенно перестраивает себя на более полное соответствие данному эгрегору. И здесь существуют два варианта.

Первый наиболее ярко иллюстрируют собой глубоко верующие (здесь — в общепринятом словарном смысле) индивидуумы. Усиливая эгрегор своей религии, они сами подпадают под влияние этого же эгрегора и начинают перестраиваться, пока не произойдёт одно из двух: либо индивидуум одумается и постарается вырваться из-под влияния эгрегора, либо войдёт с ним в резонанс и станет фанатиком.[29] При этом понимание сути эгрегора и явления в целом отсутствует, поэтому происходит не становление самости со структурой психики, соответствующей эгрегору, а лишь передача формы — пафосно говоря, "сброс низкоуровневых эманаций". Так, собственно, и получаются те, кто следует измышлениям СМИ и проч., издеваясь над кошками и совокупляясь на кладбищах.

Такие персонажи тоже занимают своё место и выполняют какую-то работу; только не следует смешивать их и сатанистов. Иными словами, проводник — это нечто, имеющее сродство с проводимым и по своей природе являющееся его продолжением; такой «инструмент» не следует смешивать с «инструментом», который просто подвернулся под руку "здесь и сейчас".

Второй вариант возможен, когда процесс идёт с пониманием сути происходящего (что не обозначает осознанности всех этапов и процессов).

Это и есть инвольтация — перестройка психики в соответствие с эгрегором, который отражает суть уже имеющейся структуры психики, находящейся в процессе формирования самости.

Понятно, что "инвольтация к эгрегору некоего фильма" и т. п. звучит глуповато. Для того, чтобы появилось сродство с эгрегором, а не просто акцентуация на какой-либо форме проявления такового, психика должна быть уже достаточно структурирована, а сам эгрегор должен соответствовать какому-либо архетипу (т. к. речь идёт о всей психике в целом).

В этом случае архетип, соответствующий самости, и эгрегор «совпадают», т. е. они активизируют сходные структуры, только первый действует из самых глубин бессознательного, а второй — из метасистемы социума. "Что наверху, то и внизу" — и сходится это опять же на индивиде.

В результате получается личность, обладающая в достаточной степени сформированной самостью,[30] гармоничным наполнением психики, включая личностное и коллективное бессознательное, и имеющая мировоззрение — то есть самостоятельно выработанную работоспособную модель мира и понимание своего места в этой системе.

Характерно, что в таком случае мировоззрение не может быть миросозерцанием, как в буддизме; занимается всегда активная позиция, идёт Война, цель которой "прогнуть мир под себя".[31]

Словом «физический» принято обозначать то, что возможно познать научными методами — иными словами, всё, что составляет т. н. материальный мир. Важно понимать, что речь идёт не только о материи, но и об энергии/волнах, но не о "таинственных флюидах"; о видах материи/энергии, существование которых доказано.

Метафизическое же не имеет отношения к научному познанию, это относится к сознанию вообще. Любой метафизический концепт — конструкт сознания, не имеющий эмпирического наполнения. Лучше всего раскрыл суть метафизического Витгенштейн — никакой метафизический вопрос не имеет ответов во внешней (от сознания) действительности, и тем самым он для этой действительности бессмысленен. Но метафизическое поле необходимо для разума — хотя бы тем, что задаёт границы осознаваемого, задавая тем самым границы самоосознания.

Соответственно, термин «метафизический» служит для обозначения того, что наукой принципиально не познаётся (она на это и не претендует). Nota bene: «ненаучный» — вовсе не обязательно «антинаучный». Любые модели бытия (точнее, система изначальных положений, на которых модели строятся и из которых развиваются) — чистая метафизика; однако можно верифицировать не их непосредственно, а то, что из них следует и при этом проявляется в действительности, — и это уже является областью науки. Например, используемые в науке понятия «время», "материя", «движение» — метафизичны, т. к. не могут быть определены через другие понятия и вводятся изначально, как основа.

Гносеологически «метафизическое» есть аксиоматика (ещё более в общем — всё необусловленное): то, что принимается как основа для рассуждений, но само не может быть выведено при помощи рассуждений, а только принято как данность (либо отброшено). Метафизический базис либо принимается, либо нет, но данный акт не содержит логических оснований, а только до-логические, чувственные, эмпирические (но и сама эмпирика не свободна от теоретических допущений[32]). Психологически «метафизическими» можно назвать доосознанные, недискурсивные личностные основы, ту изначальную / врождённую базу, на которой строится сама Личность. Также термин «метафизика» используется в философии — либо как синоним «онтологии», либо как специфическая часть онтологии.

Пример: является ли Дьявол личностью или нет — вопрос метафизический, и позиция по нему — дело сугубо субъективное. Однако проявления Его в действительности имеют место (см. Архетип, Эгрегор) и вполне изучаемы научными методами.

Мы не знаем и не можем знать в точности природу Сатаны; но мы знаем, что Он есть, и знаем, в чём состоит наш Долг (см.).

Здесь разночтения связаны с ненавистью как эмоцией, т. е. состоянием организма, обусловленным отрицательной субъективной оценкой внешнего или внутреннего воздействия. Это именно состояние, а не переживание или что-либо ещё. Ненависть, рассматриваемая как эмоция, естественно, деструктивна — понятно, как будет воздействовать на психику состояние "так ненавижу, аж кушать не могу". Месть — это блюдо, которое надо есть в холодном виде. Ненавидеть же что-либо, относящееся к, условно говоря, среде обитания, — и подавно не адекватно. Как вы себе представляете жизнь того, кто ненавидит, скажем, воду? А отличия от тех, кто ненавидит быдло в частности или людей вообще, ну или христиан, или позёров (нужное подчеркнуть, пропущенное дописать), — по сути нет. Та же зацикленность на объекте, придание ему гиперзначимости, — действие во вред себе (своей психике). Подобная эмоция не должна служить мотивацией — иначе о разумности такого субъекта не стоит даже и заикаться. Однако термин «Ненависть» может обозначать не только эмоцию (обратите внимание — здесь также с большой буквы).