Герой ее грез - Элизабет Хардвик

Но сейчас предстояло иметь дело с реальной жизнью, и, видя огромные клыки доберманов, она представила себе, какие раны они могут нанести нежной человеческой плоти. Но, с другой стороны, не могла же она просидеть весь день, глядя на чудовищ, которые, носясь вокруг машины, казалось, не проявляли никаких признаков усталости!

Набрав в грудь воздуха, она нажала клаксон, но его звук лишь подхлестнул охранное рвение собак. Выбираясь из машины, она не медлила и не мялась, а просто открыла дверцу и спустя две секунды оказалась на гравии дорожки лицом к лицу с двумя свирепыми животными.

Не будь ситуация столь напряженной, она бы расхохоталась, видя выражение, появившееся на собачьих мордах; псы подались назад, хотя лаять не перестали. Но по мере того, как Дороти продолжала смотреть на них, грозный лай стал стихать, и через полминуты они уже взирали на нее с неподдельным интересом.

— Ну, что ж вы теперь замолчали? — насмешливо обратилась она к ним, в глубине души с облегчением почувствовав, что пока псы не собираются разодрать ее на куски. — Так вы, злюки, проводите меня к вашему хозяину или мне самой искать его?

Собаки продолжали разглядывать гостью, по всей видимости, пытаясь понять смысл ее слов и признавая ее добрые намерения, хотя она не имела представления, что же делать дальше. Будут ли псы и впредь безопасны, если она сделает попытку направиться к дому? Ведь в данный момент она еще не пересекла границу владения; может быть, стоит сделать пару шагов вперед и два цербера вспомнят о своем предназначении?

Но в конце концов, не стоять же весь день, надеясь, что кто-то выйдет из дома и подойдет к воротам. А может, рискнуть? В худшем случае псы набросятся на нее, и вот тогда она увидит лицо хозяина — уже не злорадное, а перепуганное…

Веселенькая мысль! Она сдвинулась с места, и собаки затрусили за ней вдоль дорожки, явно смущенные решимостью, с которой им брошен вызов. На что и была вся надежда.

Дорожка показалась Дороти значительно длиннее, чем она предполагала, так как, пока добиралась до входа в дом, собаки продолжали сопровождать ее с обеих сторон. Надо отдать им должное, никаких угрожающих действий с их стороны не последовало.

Приблизившись к веранде, она одолела поворот дорожки и расслышала звуки мужских голосов. У нее перехватило дыхание, и она остановилась, заметив двух мужчин. Джордан, сидящий на низкой открытой веранде, за которой тянулся сад, был точно таким, как она его себе представляла: высохший старик, возраст которого давно перевалил за шестьдесят, с длинными седыми волосами и загоревшим лицом, выдубленным всеми ветрами долгой жизни. Правда, воображаемый облик не дополняла окладистая борода.

Но дыхание у нее перехватило не из-за Джордана, а при виде молодого мужчины, который возился в саду у веранды. Высокий, с длинными светлыми волосами, падавшими на плечи, он был без рубашки. На бронзовом от загара торсе вздувались и играли мышцы, когда он корчевал обрубки пней, с неохотой поддававшихся его стараниям. Единственной его одеждой были выцветшие джинсы, пояс которых сполз на бедра.

Заметив гостью, он неторопливо выпрямился и уставился на нее глазами такой синевы, какой ей не приходилось встречать в жизни. Она стояла лицом к лицу с человеком, в выдуманный облик которого почти что влюбилась, с человеком, который сошел со страниц книг Джордана. Разве она могла представить себе такое? Прообразом Эвана Роджерса был садовник писателя.

2

«Роджерс» оправился от неожиданной встречи несколько быстрее, чем Дороти, и в его прищуренных глазах застыл немой вопрос: это еще кто такая? Надо сказать, ему быстро удалось справиться со своим удивлением — ведь не он встретился с воображаемым героем в плоти.

Дороти принимала участие в подборе иллюстраций для книг о Роджерсе — и встреть она этого человека раньше и опиши его художнику, попала бы в самую точку.

— Кто вы, черт побери? — внезапно рявкнул он, и хрипотца его голоса помогла ей избавиться от потрясения.

И все же она не сразу нашлась, что ответить, онемев от вида блестящего бронзой совершенного мужского тела. Он в самом деле был красив — этакий безукоризненный образец мужественности. Таким герой и должен быть…

— Пальма, Нарцисс! К ноге! — коротко бросил он собакам. Псы, подойдя к нему, послушно уселись рядом.

Дороти понимала животных: она и сама бы с удовольствием пристроилась у его ног. Он действительно существовал! Живой Эван Роджерс, который стоял всего лишь в паре футов от нее.

— Я задал вам вопрос! — снова рыкнул он, блеснув темно-синими глазами. — Что вам здесь надо?

— Пальма и Нарцисс? — пробормотала Дороти, чувствуя, что все еще не в силах ответить на вопрос, кто она такая. Но эти клички совершенно не подходили к двум свирепым созданиям. Вряд ли, окликая их так нежно, можно было бы кого-то повергнуть в страх.

Уловив насмешливую нотку в ее голосе, мужчина сжал губы.

— Пусть клички не вводят вас в заблуждение! — резко бросил он. — Они знают, что им надо охранять!

— Не сомневаюсь, — покорно признала Дороти. — Прибыла же я сюда потому, что у меня деловая встреча с мистером… э-э-э… Джорданом, — смущенно попыталась она выйти из неловкого положения, отводя взгляд от прообраза героя и глядя на старика, продолжающего сидеть на веранде.

Темно-синие глаза собеседника прищурились.

— В самом деле? — скептически осведомился он.

Неужели ее внешний вид не соответствует выбранной роли? Утром перед отъездом она уделила ему немалое внимание. Правда, жакет в темно-серую полоску остался в машине, но разве аккуратная белая блузка, прямая юбка, доходившая как раз до колен, чулки телесного цвета и черные туфли на умеренно высоких каблуках не придавали ей вид деловой женщины? Волосы, как обычно, были убраны в узел на затылке, очки уверенно покоились на переносице. Почему же она чувствует себя как бы не в своей тарелке?

— Именно так, — быстро проговорила Дороти, приходя в себя от потрясения после встречи с настоящим, живым Роджерсом. В конце концов, она прибыла сюда не для того, чтобы глазеть на него, а для разговора со стариком, притихшим на веранде. Поскольку ее не выставили за ворота в первую же минуту, нужно в полной мере воспользоваться представившимися возможностями. — Я написала мистеру Джордану и сообщила о своем прибытии сегодня днем, — добавила она, испытывая желание, чтобы садовник наконец освободил ей дорогу.

А тот мрачно осклабился:

— Так это вы писали?

Если сначала Дороти поразил внешний вид стоявшего перед ней человека, то теперь общение с ним начало несколько раздражать ее. Она приехала поговорить со своим автором, а не с его прислугой!