Однажды в Подлунном Лесу - Ольга

Глаза мои глядели сперва на широкий луг, потом на небольшую редкую рощу, а дальше на болото. Это был мой обычный маршрут на случай плохого настроения. В самую топь я, разумеется, не забиралась, а просто сидела в тени плакучей ивы недалеко от воды, глядя то на затянутое облаками небо, то на покачивающуюся на поверхности тину.

Время шло, солнце, заслонённое пеленой облаков, достигло зенита и стало медленно опускаться, словно и у него тоже испортилось настроение. Я всё сидела и сидела, обхватив руками колени, пока не затекла спина, а потом встала и принялась прохаживаться из стороны в сторону.

Сперва я услышала непривычный звук резко рассекаемого воздуха, затем уловила мимолётное движение справа от себя, и только потом поняла, что мимо только что промчалась стрела. Болото приняло её с неприятным чавкающим звуком, а я поспешно обернулась.

Это уже становилось традицией. У меня за спиной опять стоял Эйван. Правда, на этот раз он находился несколько дальше, чем обычно, и с луком наперевес. Надо сказать, его неожиданное появление шокировало меня ещё больше, чем только что пролетевшая мимо стрела, поэтому прошло несколько мгновений, прежде чем я, наконец, нашла слова.

— Это что ещё за фокусы?

— У нас в семье так ищут невест, — пояснил он. — Такая древняя традиция. Пускаешь стрелу, и там, куда она попадёт, ищешь себе жену.

— Ну поздравляю, вот иди и ищи. — Я кивнула головой в сторону болота. — Наверняка твоя лягушка где-то там, ждёт не дождётся.

— Ты что же, так легко меня к ней отпускаешь? — поинтересовался он. — Даже ревновать не будешь?

— Ни вот столечко, — заверила я. — К такой-то сопернице? Послушай, — меня вдруг ошеломила новая мысль, — ты что, убить меня собирался?

— С чего ты взяла? — опешил Эйван.

— Ты же меня чуть не пристрелил! — воскликнула я.

— Слушай, если бы я хотел тебя пристрелить, то не промазал бы, — скривился он.

— Значит, ты просто ненормальный! А если бы я неожиданно руку вытянула?

— У тебя какой длины рука, пять аршинов? — вскинулся он.

— Да у меня стрела у самого уха прожужжала!

— Да ничего подобного!

— Ну ладно, а если бы я в сторону отскочила?

— Ага, и при этом бы подпрыгнула и в воздухе зависла, — кивнул Эйван.

Мне вдруг сильно надоело препираться.

— Слушай, ты зачем сюда пришёл? — устало спросила я.

— Вообще-то я тебя искал, — признался он.

— А откуда ты знал, куда я могла пойти? А, впрочем понятно. Нашлись подсказчики. Вернее всего Изабелла, а может, и сам батюшка расстарался. Ну, и зачем я тебе понадобилась?

— Поговорить.

— О чём? Всё и так понятно. Ты победил, два-один в твою пользу, поздравляю. А теперь дай мне от тебя отдохнуть до пяти часов вечера.

Эйван хмуро на меня посмотрел и перекинул лук через плечо. Тихонько тренькнула тетива.

— Можешь хоть сказать, за что ты меня так невзлюбила? — поинтересовался он напоследок.

— Как это за что? — снова завелась я. — Ты меня обманул!

— Ты меня тоже.

— Неправда, я никого не обманывала! Я никогда не говорила, будто я не принцесса.

— Но сделала всё возможное, чтобы я не смог об этом догадаться, — парировал он.

— Ну и что? Я играла по правилам, а ты сжульничал!

— Ты просто навязала мне эти правила, а я не захотел по ним играть, вот и всё.

Я открыла было рот, но не нашлась, что ответить, и поджала губы. Просто стояла и смотрела на него исподлобья, тяжело дыша, мысленно подыскивая какой-нибудь поистине убийственный аргумент.

— Послушай, давай всё просто спокойно обсудим, — предложил Эйван, вытягивая руки ладонями вперёд.

— Ну? — У меня как-то неожиданно пропала охота разговаривать; ссориться в том числе.

— Я уж понял, что я не твой луч света в тёмном царстве. Но вариантов-то у нас всё равно не много. Заводить семью с кем захочется ни тебе, не мне всё равно не дадут — происхождение не не позволяет. Ну, расторгнешь ты сейчас эту помолвку, разругаются наши отцы, и какие тогда войны начнутся, ты не хуже меня знаешь. А потом через месяц-другой, в крайнем случае через год, тебя всё равно выдадут замуж за какого-нибудь князя или королевича.

Я пожевала губами. В том, что он говорил, было много горькой правды. Правда, по его словам выходило, будто бы выйти за него замуж — это разумный компромисс. Мне же казалось, что это была бы самая что ни на есть позорная капитуляция.

— Скажи честно, — проговорила я наконец, — тебе самому-то всё это зачем? Ну, зачем тебе на мне жениться? Мы ведь уже выяснили, что ты не младший сын. Ты и сам унаследуешь корону, так что трон в качестве приданого тебе не так уж и необходим.

— Зачем-зачем, — сердито пожал плечами он. — Государственные дела заставили — я и поехал. Надо жениться — значит, надо жениться.

— Как у вас у мужчин всё просто, — фыркнула я. — Ну и хорошо. Надо замуж, значит, надо замуж. Только не думай, тяжёлую жизнь я тебе обеспечу, мало не покажется. А сейчас уходи и дай мне побыть одной.

— Если честно, — сказал Эйван, пристально глядя мне в глаза, — вчера тебе удалось меня перехитрить. Мне и в голову не приходило, что ты принцесса. И знаешь, когда оказалось, что это ты, я действительно обрадовался.

Он развернулся и, не оборачиваясь, зашагал обратно к замку. В какой-то момент мне захотелось его остановить, но я не решилась. Не беда, впереди всё равно будет масса времени, чтобы расставить все точки над и.

Я вошла в зал с первым ударом гонга. Все уже были здесь — и трое братьев, и другие шесть девушек, и восседающий на троне отец, и множество любопытных. Сохранять инкогнито никакого смысла долее не имело, поэтому оделись мы все по-разному. Я не удержалась и выбрала тяжеловесное чёрное платье, в противовес белому и лёгкому наряду невесты.

Впрочем, моё настроение было теперь значительно менее чёрным. Как это ни странно, но разговор с Эйваном возымел положительный эффект. Предстоящая церемония по-прежнему представлялась мне несколько унизительной, но всё же не настолько катастрофической, как раньше. Воспоминание же о том, что некий молодой человек обрадовался, узнав, что я принцесса, периодически вызывало у меня на губах улыбку.

Снова ударил гонг, и в зале воцарилась гробовая тишина.

— Ваше Высочество, царевич Эдуард, готовы ли Вы сделать свой выбор? — церемонно спросил отец.

Эйван ступил в центр зала.

— Готов, Ваше Величество, — громко ответил он.

— Итак, на которую из присутствующих здесь девушек ты указываешь как на принцессу?

Я сделала глубокий вздох и приготовилась с достоинством принять своё поражение. Но Эйван даже на меня не взглянул.

— Вот эта, — объявил он, указывая то ли на Беллу, то ли на Антонеллу; похоже, он просто ткнул пальцем куда попало.

Тишина в зале стала ещё более гробовой.

— Ты уверен в своём ответе? — удивлённо переспросил отец.

— Уверен, — кивнул царевич. — Видимо, я ошибся? Ну что ж, значит, не судьба. Не буду долее злоупотреблять Вашим гостеприимством.

Он широким шагом пересёк зал и, не огядываясь, вышел за дверь. Бравлин и Эдуард проследовали за ним.

Молчание длилось ещё несколько секунд. Потом, кажется, все заговорили одновременно. А я воспользовалась поднявшейся суматохой и поспешила возвратиться в свою комнату. Сперва я была настолько ошарашена, что неподвижно сидела на постели, глядя в одну точку и то открывая, то закрывая рот, будто выброшенная на песок рыба. Ступор вскоре сменился вспышкой гнева, и я принялась бить всё, что попадалось под руку, благо ваз и сервизов кругом было предостаточно. Такой пощёчины мне ещё никто никогда не давал, мысленно повторяла я, вспоминая его холодный взгляд и звук шагов, эхом разносящийся по залу. Хотя, кажется, нечто подобное я уже говорила не далее, как сутки назад?

В дверь постучали, и в комнату проскользнула Изабелла.

— У меня хорошие новости, — объявила она, нарочито игнорируя царящий в комнате хаос. Созданный, между прочим, в рекордно короткие сроки. — Он уехал. Вместе со свитой.

— Как, уже? — нахмурилась я.

— Ну да. Оказывается, они успели полностью собраться ещё до того, как идти в зал. Даже кони были уже запряжены.

Я застонала, уронив голову на грудь.

— Ну почему этот визит не задался с самого начала? — громко пожаловалась я.

— А что тебе не нравится? Ты же хотела, чтобы он убрался восвояси, и вот пожалуйста! Я думала, ты будешь довольна.

— Кажется, я уже никогда ничем не буду довольна, — пробубнила я, зарываясь лицом в подушку.

— Ты что, жалеешь, что он уехал? — изумилась Изабелла.

— Ещё чего не хватало! После того, как он со мной обошёлся? Пусть катится на все четыре стороны!

— Ага, переживаешь! Поняла, стало быть, что такими мужиками так просто не кидаются, — догадалась подруга. — Ну да не беда, любой опыт полезен. Слышишь, зато он тебе записку передал, — добавила она, легонько толкая меня в плечо.