Мой сын – Илон Маск. Как воспитать гения - Эми Ральф

Мэй Маск признается, что она не большая фанатка спорта, но, несмотря на это, тренировки являются неотъемлемой частью ее жизни. Мэй четыре раза в день выходит на прогулку со своей собакой, а также делает упражнения.

"Когда я была plus-size, я поняла, как трудно похудеть. Нужно быть очень внимательной. У меня было идеальное, правильное питание около года, и я сбросила набранный ранее вес и вернулась к своему прежнему размеру."

Для своих детей Мэй Маск также была отличной мамой, они с благодарностью отзываются о ее методах воспитания. Все в этой жизни повторяется. Миссис Маск исходила из того, что детям надо разрешать делать все, к чему они стремятся: пусть набивают синяки и шишки, но только так они смогут найти себя. И самое главное, надо понимать своих детей. А уж она-то их понимала. Вот наглядный пример. Когда Илон был маленький, врачи считали, что он страдает тугоухостью. Даже пытались лечить, но Мэй заявила, что никакой тугоухости у ее сына нет, он просто «уходит в себя» и в такие моменты действительно ничего не слышит. Интроверт, но не глухой и уж тем более не аутист. Зачем его лечить? Какое счастье, что ей хватило ума не таскать его по больницам, а ведь могла бы сделать ребенка «больным».

«Мой Илон когда-нибудь разработает новую ракету или что-нибудь в этом роде, не мешайте ему думать». И она не ошиблась.

И она, конечно, старалась сделать так, чтобы все ее дети держались вместе, в конце концов, у них не такая уж и большая разница возрасте.

Мэй добивалась, чтобы в семье царило взаимопонимание, но вот Эррол… Эррол все чаще «задерживался на работе». Началось это, понятно, не сразу, а поводом послужила успешная карьера жены. Он надеялся, что после рождения детей Мэй посвятит себя дому, но этого не произошло. У нее все получалось, за что бы она ни бралась, и это его тоже бесило. Такая «самцовая» установка – сиди здесь, где я сказал. Но разве могла дочь отважного пилота, державшая в уме совсем другие ценности, этой установке подчиниться? Нет, конечно. Как и многие женщины, она пыталась сохранить семью, и все же развод состоялся. По инициативе Эррола.

Не сказать что Мэй с тремя детьми оказалась на улице. У нее был небольшой коттедж на восточном побережье, в Дурбане. Вот туда они все и отправились. Все вчетвером. Мэй чудовищно уставала, работать теперь приходилось больше, а ведь еще домашние дела и нужно было детей ставить на ноги.

Однажды сыновья предложили: «А давай мы какое-то время поживем с отцом». Странное предложение, очень обидное для Мэй, ведь она хотела, чтобы все держались вместе. Но она привыкла уважать мнение своих детей, и Илон с Кимбалом отправились к Эрролу. Потом они двадцать пять раз пожалели об этом. Эррол был человеком черствым и крайне занудным. Ему бы пастором служить – мог по три часа пудрить мальчишкам мозги на тему «что такое хорошо, а что такое плохо».

Как впоследствии выяснилось, переехать к отцу их уговорила бабушка, мать Эррола, которая считала, что детям лучше остаться с отцом, обеспеченным работой и нормальным жильем. «И маме будет легче» – железный аргумент. Но очень скоро Илон и Кимбал поняли, что отец тяготится их присутствием. И совместное проживание закончилось.

Тем временем амбициозный Илон уже строил планы покорения мира. Он чувствовал: в Южной Африке ему не место, его талант и потенциал здесь просто не раскроются. Силиконовая долина… вот бы попасть туда! Но это в США, а попасть туда легальным путем и так, чтобы наверняка, можно было только через Канаду, использовав канадское гражданство Мэй.

Я была ботаником, а Илон суперботаник. Я ему однажды сказала, что в моем классе не было никого, кто знал математику лучше меня. А он засмеялся, потому что он-то знал математику еще лучше, чем я.

Илон уехал первым, но и Мэй с младшими детьми в Африке не задержалась. Она не была привязана к новому дому в Дурбане, у нее не было планов на повторное замужество и не было работы, бросать которую было бы безумно жаль. Поэтому, услышав от сына предложение переехать в Канаду, она пожала плечами и ответила: «Почему бы и нет?»

Мэй Маск – абсолютный уникум модельного мира. Столь рекордно длительной карьеры ни у кого больше нет. Кроме того, на карьере в модельном бизнесе сказывается рождение детей. Растяжки на животе или бедрах – этого достаточно, чтобы тебя «отбраковали».

Но Мэй удержалась. Как ей это удалось? Вероятно, сыграла свою роль ее природная сексуальность. Таким, как она, простительны лишние килограммы; пропорциональная фигура, похожая на песочные часы: пышная грудь, тонкая талия, подтянутый живот, округлые бедра, – мужчины это ценят.

Я спокойно отношусь к своему возрасту. Ты можешь заниматься тем, чем хочешь, а не тем, чем должна. Умеешь говорить «нет». Я провожу время так, как мне нравится: веду лекции по здоровому образу жизни в школе, где учатся мои внуки. Праздную день рождения. Веселюсь… Это самый счастливый период в моей жизни, – говорит Мэй Маск в интервью, и у нас нет никаких причин ей не поверить.

Уже перешагнув шестидесятилетний рубеж, Мэй получила два роскошных контракта, о которых можно только мечтать: Revlon и Clinique были счастливы заполучить шикарную женщину для рекламы антивозрастной косметики. Но и это еще не все: ничуть не смущаясь своего тела, Мэй Маск снялась обнаженной для обложки журнала New York Magazine, да еще и спародировала беременную Деми Мур! Эта фотография облетела весь мир, вызвала шквал обсуждений и окончательно закрепила за Мэй репутацию бесстрашной женщины, легко попирающей все законы модельного бизнеса. Вообще все законы. Впрочем, для семьи Маск это обычное дело. Если надо, они сами напишут законы – и по ним будет жить весь остальной мир.

Располнев после рождения детей, перешагнув порог «пенсионного» для моделей возраста, Мэй задумалась, что делать дальше. Не сидеть же просто так, сложа руки, хотя и средства для этого были. И она пошла учиться, чтобы стать специалистом по здоровому питанию. И здесь Мэй Маск преуспела. Объездила с лекциями весь мир и, выслушав не одну грустную историю, выпустила книгу «Чувствуй себя фантастически», ставшую бестселлером в области здорового питания и поддержания душевного равновесия.

Я советую всем женщинам старше 65 лет быть положительными и наслаждаться жизнью. Мои знания по диетологии помогают мне, не нужно себя обманывать. Я всегда предпочитаю делать то, что говорю.

Дети не помешали ей учиться, как можно было бы ожидать. Диетологом она стала по-честному: поступила на факультет диетологии в Университет Претории. Времени на занятия было мало, и Мэй приноровилась класть учебники на компьютер беговой дорожки, чтобы читать во время тренировки. Трое детей – это не приговор, это всего лишь повод оптимизировать свое время! «Мне приходилось хорошо учиться, чтобы доказать: я не тупая блондинка, я вообще не тупая, а ведь именно так многие думают о моделях», – вспоминает Мэй. Ей приходилось носить книги с собой, чтобы успеть пролистать пару страниц, когда выдавались свободные минуты.

Каждые выходные я брала напрокат машину, ехала на показ, а затем на наше еженедельное совещание.

А вскоре этих минут стало совсем мало – после развода с Эрролом Маском (вместе они прожили десять лет). Впоследствии замуж она больше не выходила.

Когда дети настояли на переезде из ЮАР в Канаду, на историческую родину родителей Мэй, она согласилась сразу и в 1989 году полностью поменяла свою жизнь.

В Канаде, в отличие от ЮАР, она не была востребованной. А после переезда у Мэй почти не осталось накоплений. Она стала читать лекции по диетологии в Университете Торонто. Это была единственная возможность получить там грант для всех троих детей. Кроме того, она открыла модельную школу. Имея за плечами богатейший опыт, Мэй могла кое-чему научить юных девушек. Вы думаете, это все? Нет. Она стала вести вечерние курсы по здоровому питанию. И устроилась на полставки диетологом в частную клинику. То есть получается, что Мэй Маск работала сразу в пяти местах, если считать съемки и показы, и у нее не было ни минуты свободного времени.

Но денег все равно не хватало, чтобы оплатить все счета. А ведь еще надо было что-то есть, покупать одежду и учебники, да много чего покупать. В первые месяцы семья жила в прямом смысле слова впроголодь. «Бедность – хорошая мотивация», – потом неоднократно повторял Илон Маск. Он хорошо запомнил тот момент, когда у них появились первые деньги. В квартире, где они поселились, не было ничего, даже мебели.

Дети, все трое, как могли, помогали своей самоотверженной маме. Илон, воспользовавшись связями Мэй (был у нее «нужный» знакомый), устроился работать в «Майкрософт». Тоска подрабатывала продавщицей. А Кимбал крутился, как мог, хватаясь за любую возможность принести деньги в дом. Совсем как его дед в годы Великой депрессии. Мэй как-то рассказала в интервью, что, когда ей стукнуло пятьдесят, ее взрослые дети были бедны как церковные мыши. Но они умели мечтать.