Как Саушкин ходил за спичками. - Борис Ряховский

Вдруг услышал Саушкин:

— Угощаем холодным лимонадом, даём дельные советы! Отправляем в путешествия...

Голос становился громче и громче. Наконец Саушкин увидел островок. У причала — лодка, посреди островка — голубенький павильон с вывеской:

«Лимонад — минеральные воды. Все виды услуг».

Саушкин вылез на причал. Взял баллон под мышку и пошёл к павильону. Может, здешние хозяева помогут вернуться домой?

За прилавком сидела старуха, она смотрелась в зеркало и водила под носом электробритвой. Рядом стоял магнитофон и вещал:

«Даём дельные советы.

Отправляем в путешествия».

— Здравствуйте, бабуся, — прошептал Саушкин.— Я Саушкин — неудачник, пошёл за спичками в магазин... и вот где очутился. — Тут он достал кошелёк и показал копейку: — Пожалуйста, позвольте мне отправить письмо с вашего острова.

В ответ старуха ласково запела:

— Проходи в павильон, милости прошу.

В павильоне Саушкин увидел цепь, натянутую буквой «Л». Цепь была переброшена через колесо на потолке. На одном конце цепи висели гири, а другой прикреплён к кольцу в полу.

— Зачем эти гири? — спросил Саушкин и боязливо поглядел на гири: они были огромные, чёрные.

Старуха ответила ласково:

— Под полом у меня подвал, а в полу крышка, по-нашему называется «западня», тяжёлая она, не поднимешь своей силой. Вот гири и повешены.

— А в подвале что?

— Всё скажу, всё покажу. Проходи, садись, пиши письмо, вот конверт, вот марка.

«Мама,— написал Саушкин в письме,— спичек я ещё не купил, но ты не беспокойся, я попал в хорошие руки... Тут обо мне заботятся от души».

Старуха налила ему лимонаду. Стала звонить по телефону:

— Але, междугородная станция? Мне Австралию. Австралия? Дайте зоопарк. Зоопарк? Говорит фирма «Липучка». Льва заказывали? Фирма «Липучка» принимает заказ. Сегодня высылаю льва, готовьте денежки. Не, на этот раз не сорвётся, не обману, никакой изобретатель мне не помешает.

Затем старуха обратилась к Саушкину:

— Услугой я тебя обеспечила, теперь уважь и меня.

— У меня не выйдет, я неудачник, — сказал Саушкин.

— Должно выйти, если ты настоящий неудачник, — сказала старуха.

Она ухватилась за кольцо в полу, потянула. Гири пошли вверх. Загрохотало, заскрежетало колесо на потолке. Поднялась тяжёлая западня, и Саушкин увидел лестницу.

Спустились они в подвал.

Удивительным местом был старухин подвал. На стенах висели шкуры львов, тигров, ишаков, зебр, крокодилов, антилоп.

Старуха сняла с крючка шкуру льва. Растянула её и сладким голосом попросила Саушкина:

— Погляди-ка, милый сын, нет ли там дыр, не прохудилась ли шкура.

Саушкин залез в шкуру, осмотрел её и говорит:

— Нет дыр, шкура как новенькая.

— Вот и славно, — сказала старуха и живо зашнуровала на нём шкуру.

Саушкин глядел из шкуры, плакал. Слёзы капали со львиных усов.

— Выпустите меня, бабушка, пожалуйста. Не хочу быть львом!.. Разве вам меня не жалко?

— Не, не жалко, промысел у меня такой, — сказала старуха, повернула вывеску «Лимонад — минеральные воды. Все виды услуг».

На обратной стороне лев-Саушкин прочёл:

ФИРМА «ЛИПУЧКА» ПРИНИМАЕМ И НЕ ОТПУСКАЕМ УПАКОВКА — СЕКРЕТ ФИРМЫ ЖАЛОБЫ НА НАШУ ФИРМУ ОСТАВЬТЕ ПРИ СЕБЕ

Лев-Саушкин зарыдал:

— Я тороплюсь, меня за спичками послали...

— Э-э, милый, напрасно страдаешь. В зоопарке жизнь — на всём готовом. Никто тебя не обидит... Бояться будут — лев, как-никак.

Старуха перед дорогой подстригла усы. Усы росли у неё пучками, да так скоро, прямо на глазах.

Посадила Саушкина в клетку. Клетку погрузила на лодку, завела мотор.

Плакал лев-Саушкин:

— А говорили — все виды услуг...

— А я не отпираюсь. Говори последнее желание! Саушкин прошептал:

— Не разлучайте меня с баллоном...

Старуха кинула баллон на дно лодки, и лодка пошла в открытое море.

Лев-Саушкин упёрся головой в прутья клетки и печально смотрел вдаль. С усов капали слёзы, лев-Саушкин вытирал их лапой.

Далеко, на краю моря, появилось высокое, под облака, сооружение, похожее на мясорубку.

Старуха беспрестанно поглядывала на мясорубку и повторяла:

— Господи, пронеси! Только бы проклятущий изобретатель нас не углядел!

Вскоре неизвестный остров стал хорошо виден. Мясорубка стояла на железных ногах. Их было без числа, не сосчитать. На этих бесчисленных железных ногах, как на столбах, висели провода. У подножия мясорубки стоял дом без окон. Аппарат, точь-в-точь автомат для продажи газированной воды, посверкивал стеклянным глазом.

Миновала лодка остров. Старуха радовалась:

— Проскочили, проскочили!

Но рано радовалась старуха!

Вспыхнул красным, замигал глаз автомата — и тотчас из дома вышел человек. Он сделал руку козырьком, глядел в море.

— Спасите! — плакал лев-Саушкин.— Я не хочу в Австралию!

Человек подошёл к автомату со стеклянным глазом, нажал кнопку. Автомат загудел. Из его глаза ударил синий луч, догнал лодку, заарканил и потянул к острову.

Старуха живо достала кусок полиэтиленовой плёнки, накрыла лодку вместе с клеткой, и луч ослабел. Лодка увильнула от луча и пошла зигзагами. Старуха показывала человеку шиш, кричала:

— Не, изобретатель, нынче меня не поймаешь! Лодка удалялась от острова. Лев-Саушкин в отчаянии

бился головой о прутья клетки.

Старуха дёргала себя за усы, гоготала и пела басом:

Я скажу тебе секрет: Если мне попался в ручки, Тебе муха на липучке Поза-ви-дует!

Изобретатель подбежал к мясорубке, запустил её. Завыла гигантская мясорубка, потянула в себя воздух, да с такой силой, что по морю пошли волны, а лодку вмиг

притянуло к острову и выбросило на берег. Будто это не лодка была, а скомканная бумажка.

— Здравствуй, бабка! Едешь мимо и не заглянешь,— сказал изобретатель.

Старуха запричитала:

— Соседушко, алмазный мой. Отпусти, ей-богу, на этот раз везу самого натурального зверя! — Тут она ткнула ногой льва-Саушкина и зашептала: — Рычи, рычи, окаянный!

— Домой х-хочу, — заревел в голос лев-Саушкин. Изобретатель рассердился:

— Опять ты за своё, бабка! Как тут залебезила старуха!

— Померещилось тебе, соседушко мой яхонтовый! Откуда знать зверю по-человечески! Да разве я тебе навру? В соседа бросишь, говорят,— в себя попадёшь.

Изобретатель выхватил из лодки льва-Саушкина, тряхнул. Шнуровка лопнула, и Саушкин вывалился из шкуры.

— Ни сном, ни духом не виновата! — завопила усатая старуха.— И чего он туда залез?

Изобретатель нажал кнопку на мясорубке. Открылась дверца в её стене, стало видно, как в утробе гигантской машины вертятся катушки, наматывают ленты, а острые перья вычерчивают на лентах разноцветные зигзаги.

— Бабка, полезай сюда,— скомандовал изобретатель.

— Это ещё зачем? — взвыла старуха.

— Установка переделает тебя в добрую, тихую старушку,— ответил изобретатель.

Саушкин прошептал:

— Пусть сперва вернёт мой баллон.

— Сейчас, бриллиантовый, сейчас,— затараторила старуха и отступила к лодке.

Рявкнул, стрельнул мотор лодки. Остался у берега баллон. Уносилась лодка в море, старуха грозила кулаком:

— Всё равно Саушкин будет мой!

Саушкин поглядел вслед усатой старухе и спросил:

— Что же вы её отпустили, не переделанную? Изобретатель рассмеялся:

— Я пошутил над старухой, нет у меня машины для переделки людей.

— А вы сделайте такую машину, — попросил Саушкин.

— До того ли мне нынче! — сказал изобретатель.

РАССКАЗ ИЗОБРЕТАТЕЛЯ

— Меня зовут Ген Никифорович. Я построил установку для выжимания воды из облаков. Вон она, полюбуйся. Одни говорят: твоя выжималка похожа на мясорубку. Другие твердят: к чему выжимать облака, будто сырое бельё?

А я и сам не знаю, к чему выжимать облака. Я человек технический. Я построил установку — она должна работать как часы. Мой лозунг — вперёд, а там разберёмся.

Но вот я построил свою выжималку, включил... Скажу тебе по секрету, Саушкин: моя выжималка втягивает в себя птиц, самолёты, морскую воду, лодки с пассажирами, воздушные шары. Однажды втянула мужскую фетровую шляпу. Всё втягивает и всасывает в себя выжималка, кроме облаков. В чём дело? Где разгадка? Надо подумать.

Ген Никифорович показал Саушкину дом без окон и закончил свой рассказ:

— А у меня такое свойство: думать я могу только в темноте.

— Ещё чего: дом без окон... Не увидишь, как усатая старуха подберётся,— сказал Саушкин.

— А за меня, пока я думаю, глядит автомат-сторож,— сказал Ген Никифорович.— Оставайся, Саушкин, поможешь мне довести установку до ума.

— Зачем мне у вас оставаться? Вы меня не переделаете,— ответил Саушкин,— машины-то у вас для этого нет!