Детская задачка - Реджи Оливер

Подойдя к ступенькам, он увидел, что вход в храм преграждают две высокие, почти черные бронзовые двери, кое-где тоже покрытые патиной. Джордж неуверенно посмотрел на огромные ручки. Интересно, хватит ли у него сил?..

Но бронзовые двери открылись сравнительно легко, хотя и отчаянно скрипели при этом. Визг несмазанных петель, похожий на человеческий крик, напугал Джорджа.

В храме царил легкий полумрак: единственными источниками света были давно не мытые окна и фонарь под куполом. Лишенные украшений гладкие белые стены заставляли вошедшего невольно обратить взгляд к задней части помещения, где находился мраморный барельеф с изображением обнаженного мужчины и сидящей полуженщины-получудовища. По-видимому, это был Эдип, разговаривающий со Сфинксом.

Посреди храма Джордж увидел выкрашенные на французский манер деревянный стол и три стула с овальными спинками. На столе стоял фарфоровый чайный сервиз, белый с черным рисунком. Чашки были пусты, но в сахарнице виднелись коричневые крупинки. Рисунки на сервизе изображали сценки из жизни вест-индских плантаций: черные рабы, убирающие сахарный тростник под присмотром человека с кнутом в широкополой шляпе; белый мужчина с женой, отдыхающие на веранде дома с видом на поля сахарного тростника; убогие хижины рабов, а перед ними куры и играющие в грязи дети.

Самые интересные рисунки обнаружились на сахарнице. На одной стороне было изображено восстание рабов. Негры подожгли поле и напали на мужчину с кнутом. Один из восставших стоял над распростертой на земле белой женщиной, ее одежда была разорвана. На другой стороне солдаты британской армии окружили дерево, на ветке которого был повешен раб. Несколько рабов со связанными руками стояли рядом и смотрели на казнь — непонятно, то ли в назидание, то ли ожидая той же участи.

Вдруг за спиной мальчика раздался слабый стон. Джордж повернулся и увидел, что от ветра бронзовая дверь начала закрываться. Он со всех ног кинулся к выходу, испугавшись, что дверь захлопнется, и он не сможет выйти. Он успел вовремя и стал искать, чем подпереть дверь. На глаза ему попалась упавшая ветка старого дуба. Убедившись, что дверь не закроется, мальчик вернулся в храм, взял со стола сахарницу и вышел наружу.

Снова оказавшись под открытым небом, Джордж убрал ветку и с силой захлопнул бронзовую дверь. Удар эхом отозвался внутри храма. Его немного удивило, что на этот раз дверь совсем не скрипела. Ветер подул еще сильней, разгоняя облака.

Проходя мимо дуба, Джордж услышал слабый треск. Вероятно, виной тому был ветер, разгулявшийся в ветвях, хотя такой же звук мог бы издавать толстый сук, если бы на нем раскачивался на веревке тяжелый предмет. Вглядевшись на всякий случай в крону, мальчик не заметил ничего подозрительного и побежал в дом.

В назначенное время перед обедом Джордж постучался в дверь библиотеки. Последовала пауза, затем раздалось властное:

— Войдите!

Сэр Август, как всегда, сидел за столом, и среди газет по-прежнему стояла шахматная доска; на этот раз фигуры были расставлены для начала партии. Сэр Август внимательно разглядывал их. Увидев племянника, он вздрогнул.

— Черт побери! Что ты здесь забыл?

— Вы сами велели мне прийти за полчаса до обеда.

— Да, действительно. Итак, мастер Джордж, я поручил вам кое-что сделать…

— Да, сэр. Я нашел то, что вы просили.

— Что?

— Я нашел висельника, сэр Август.

— Боже мой, неужели?

Джорджа поразило то, что дядя, по-видимому, сильно удивился. Неужели он был настолько невысокого мнения о способностях племянника? Мальчик показал ему сахарницу; сэр Август повертел ее в руках:

— Где ты это нашел?

Джордж рассказал.

— Разве я разрешал тебе входить в храм Сфинкса?

Джордж покачал головой.

— Очень хорошо. А что-нибудь еще ты там видел?

Джордж снова покачал головой.

— Ради бога, сэр, прекратите мотать головой и отвечайте, как подобает джентльмену: да или нет?

— Что еще я мог там увидеть, сэр Август?

Ответом ему было молчание, и когда Джорджу стало понятно, что дядя не собирается продолжать разговор, он спросил, указав рукой на доску:

— Может быть, партию в шахматы, сэр?

— Нет, черт тебя побери, дерзкий мальчишка! Пошел вон отсюда!

Джордж без единого слова покинул комнату. Когда сердце перестало бешено колотиться и дыхание выровнялось, он вдруг испытал нечто похожее на жалость. Теперь он знал, что не единственный в этом доме испытывает страх.

Вечером к обеду приехал мистер Верекер, будущий репетитор Джорджа. Это был молодой человек с бледным, как луна, лицом и тощий, под стать хозяину дома (правда, его худоба была скорее следствием недоедания, чем аскетизма). Джордж, хотя ничего и не знал о плотских удовольствиях, на гостя поглядывал с недоумением: как при такой конституции ему удалось стать отцом четырех детей?

Сэр Август сидел во главе стола, мистер Верекер и Джордж — по обе руки от него. Обед был превосходен. Каждая перемена состояла из нескольких блюд, к которым сэр Август едва притрагивался. Он пил больше, чем ел, непрерывно подливая в свой бокал портвейн из графина, но никому другому вина не предлагал. Джорджу и мистеру Верекеру подали пиво, его же пили и слуги. Пока не закончили с основными блюдами, за столом почти не разговаривали, но наконец сэр Август обратился к гостю:

— Сэр, насколько я знаю, вас зовут Гамлет, отец Гамлет Верекер. Как вышло, что вас назвали в честь принца датского?

— Мой отец, сэр Август, был книготорговцем и большим любителем литературы. Особенно Эйвонского барда[5].

— Шекспира! Называйте его Шекспиром, если вы образованный человек! Нам здесь не нужны слюнявые эпитеты. Так, значит, ваш отец был книготорговцем? Не слишком прибыльное дело, зато, я уверен, честное. Почему же вы не пошли по его стопам? Что побудило вас стать священником?

— Таково было желание моего дорогого отца. Он трудился в поте лица, чтобы я мог учиться в Оксфорде. Кроме того, я верю, что мое призвание в служении Господу.

— Правда? Экий вы самонадеянный молодой человек, сэр! Значит, вы утверждаете, что являетесь хорошим богословом?

— Льщу себя надеждой, что это…

— Конечно, льстите, Гамлет Датский. Но здесь нет места лести. Итак, вы сведущи в богословии… Очень хорошо. Позвольте задать вам один вопрос. Вы верите в ад?

Мистера Верекер смутил этот вопрос. Под немигающим взглядом сэра Августа он заерзал на стуле.

— В ад, сэр Август?

— Да, в ад, мистер Верекер. Хотелось бы услышать ваше мнение по этому поводу. У вас оно должно быть.