Стальной Лабиринт - Александр Зорич

— Не в ту степь тебя несет, капитан… Ой, не в ту!

Растов почувствовал: убедить скептически настроенного комдива ему не удалось.

Как видно, Святцеву явственно представилось, каким взглядом наградит его Растов-старший, когда узнает, что его Костя пал смертью храбрых в каком-то абсурдном бою на никому не нужной шелковой фабрике…

Вдруг на алюминиевом столике перед радистом ожил громоздкий аппарат шифросвязи. Разразившись дробным цоканьем, машина выдала небесно-голубой бланк со свежераспечатанной телеграммой.

— Товарищ полковник, — радист обернулся к Святцеву, — вам тут «воздух», совсекретно…

Полковник неприязненно глянул на Растова: мол, задерживаешь. Но ничего не сказал.

Взял в руки бланк, пробежал глазами по строчкам.

Задумчиво вздохнул:

— Хм…

Потом прибавил:

— Ну надо же…

И вновь обратился к радисту:

— Андрей, будь так добр, запусти карту-приложение, которая пришла вместе с этим вот…

— Айн момент.

Топографическая карта южных окрестностей Новогеоргиевска, спроецированная на стену кунга, расцвела новыми деталями.

В частности, шунгитно-черный прямоугольник, очерченный пунктирной линией к северу от шелковой фабрики и подписанный непонятным Растову условным названием «Инженерный замок», заполнился значками, циферками, иконками фотографий и уточнением: «Радарный комплекс стратегической ПКО».

Наконец Святцев вновь снизошел до Растова.

— Вот гляди, капитан, как интересно получается, — сказал комдив, не отрываясь от карты. — Командование считает, что клоны смонтировали рядом с шелковой фабрикой свой самый главный орган противокосмической обороны. Они выгрузили его в разобранном виде в первый же день высадки и уже на вторые сутки приступили к монтажу. Позавчера были пробные включения — по которым, собственно, его и выявили. Если верить данным, это одновременно и глаз, и ухо… и даже чуточку задница, в смысле — чуткий такой…

— Дальнобойный небось? На всю систему? — предположил Растов.

— Да… Как по мне, это проблема нашего флота, а не моя и не твоя. Если флотским этот радар поперек горла, пусть они его и разбомбят… Но это в теории. А на практике главком Пантелеев считает, что это наше, танкистов, дело — его с землей сравнять… Почему он так считает, у меня не спрашивай. — Святцев подпер лоб рукой, закрыл глаза и замолчал.

Образовавшуюся паузу, густую, как цемент, внезапно нарушил начштаба, который все время, что длился разговор, изучал обстановку на своем захватанном, потертом планшете.

— Олег Готлибович, — обратился он к Святцеву по имени-отчеству, — можно попробовать выполнить приказ по уничтожению «Инженерного замка» в форме полковой операции. А именно: контратакуем противника у высоты 74, разворачиваем на ней гаубичный дивизион, а в джунглях — батарею оперативно-тактических ракет Р-30. После чего проводим массированный огневой налет. Как раз на предельную дальность гаубиц.

— Как думаешь, а одним батальоном для захвата высоты обойтись не удастся? — спросил Святцев. — Мы ведь бедны сейчас как церковные крысы. И в своей бедности даже, скажу тебе, нелепы…

— Вот именно, что бедны. Если бы батальон был полнокровный, тогда да. А у нас сейчас любой полк численностью в довоенный батальон…

Растов вдруг понял: пора и ему вставить слово.

— Товарищи, я вчера бой провел как раз в районе высоты 74. Местность знаю как свои пять пальцев. Прошу поставить мою роту на острие удара!

— Снова рветесь в бой? — Начштаба поглядел на Растова удивленно.

— Так точно.

— Погоди, капитан, не лезь, — попросил Святцев. И, обращаясь к начштаба, полковник сказал: — Ну, допустим, полковая операция. Сколько времени потребуется на ее подготовку?

Начштаба поскреб свою блестящую лысину. Покряхтел. И наконец выдал:

— Двое полных суток. Минимум.

— Во-от… А Пантелеев требует, чтобы двадцать часов максимум. Противоречие, да?

Несмотря на запретительный жест Святцева, Растов не смолчал. Его просто распирало:

— Товарищ полковник, так я же вам говорю! Позвольте мне! От шелковой фабрики до «Инженерного замка» — десять минут езды по пересеченке. А я же все уже продумал! Просчитал! У меня все в голове! Я даже о камуфляже уже с техниками договорился! Пройдем вдоль кряжа, освободим пленных на фабрике и без перекуров ударим по замку этому вашему…

— А пупок не надорвется, капитан? — спросил начштаба неприязненно.

— Надорвется — новый купим, — холодно ответил Растов.

По глазам Святцева капитан понял: его услышали, а его план одобрили.

Глава 4

ЧТО ТАКОЕ «ЮНИОН ДЖЕК»

Январь, 2622 г.

Расположение 1-й роты 2-го танкового батальона

Планета Грозный, система Секунда

В родной роте Растова уже дожидался гость — толковый капитан Сечин.

Сечин пил березовый сок из жестяной банки и читал журнал «Спортивные единоборства». Журнал производил впечатление изнасилованного десятками потных и праздных рук.

— Витя?! Вот это да! — обрадовался Растов. — Какими судьбами?!

— Получил прямой приказ комдива. Пойду с тобой в рейд… Если потребуется клонского офицера изобразить, я готов.

— Серьезно, что ли? Вот это удача! Выходит, зря мне Святцев говорил: «Проси кого угодно, только не Сечина». Этого кадра, мол, беречь надо… Ограждать от всех волнений, как беременную.

— Передумал твой Святцев, — вздохнул Сечин.

— А что мрачный такой? В рейд неохота?

— Да это у меня врожденное, Костя. Я перед боем всегда мрачнею, — отмахнулся Сечин.

— Что пишут интересного? — спросил Растов, взглядом указывая на «Спортивные единоборства».

Сделал он это, конечно, для поддержания разговора. У них-то с Сечиным общих тем, кроме бокса, считай, и не было. А теперь вот вместе работать, и притом в экстремальной обстановке. Значит, надо установить нормальный человеческий контакт. По крайней мере попытаться.

— Пока тебя караулил, про одного супертяжеловеса прочитал. Фамилия у него Бойл, он за Атлантическую Директорию выступает… Кличка — Ратлендский Медведь. Семнадцать боев и ни одного поражения. И это за один сезон! Ты посмотри, рожа у него какая дикая, и впрямь медведь. Ни одной человеческой эмоции на лице. Только тупая ярость и желание удавить, сломать, сожрать… Животное в человеческом обличье!

Для иллюстрации своего тезиса про животное Сечин протянул Растову журнал, загнутый на нужной странице.

Огромная, будто кувалдой по лбу ударенная голова хорошо питавшегося пудингами и гамбургерами неандертальца. Маленькие глаза, глядящие на фотографа как на дичь. Необъятная, шире затылка, шея, переходящая в бревновидные мышцы спины и плечевого пояса. Литые мускулы, синие трусы с красными лампасами…

Вдруг Растова как током ударило.

В углу журнальной страницы — вставка: «Биография». Возле вставки — красная снежинка в белой окантовке на синем фоне!

Ну и что?

Да такая же точно, как на танке того клонского аса!

Растов затаил дыхание. Поднес журнал поближе.

«Питер Бойл. Родился в 2594 году в городе Окем, в семье потомственных безработных. Гражданин Атлантической Директории. Постоянный участник движения за независимость Англии. На соревнованиях регулярно выходит на ринг с традиционным английским флагом „Юнион Джек“, нарушая тем самым закон Атлантической Директории „О государственном флаге“, за что был неоднократно оштрафован. В последний раз — на 2000 терро».

«Две тысячи терро, — оценил Растов. — Солидная сумма… Особенно там, в Атлантической».

— Скажи, нажористый парень? — Сечин заглянул Растову через плечо.

— Угу… Слушай, а что такое этот «Юнион Джек»? Я как-то не до конца понял.

— Так вот же он — Сечин ткнул пальцем в красную снежинку на синем фоне. — Давным-давно, лет семьсот назад, когда Англия еще была не частью Атлантической Директории, а метрополией агрессивного государства Великобритания, у нее был такой флаг…

— Хм. А у клонов тогда что этот восьмиконечный крест означает?

— По-моему, ничего не означает. Ты же знаешь, что вся их символика вертится вокруг крылатого солнечного диска, олицетворяющего Ахура-Мазду, и семиконечной звезды, означающей семерку благих принципов Амеша-Спэнта.

— Умный ты, Сечин. Небось, в разведчики ломился.

— Было дело.

— Ну хорошо, а почему я тогда такой вот «Юнион Джек» на одном «Рахше» видел?

— На «Рахше»? Клонском танке? Ты ничего не путаешь?

— Может, и путаю, — сказал Растов неуверенно, отгоняя видение: стремительный, наглый танк-убийца с красной снежинкой. — Ладно, не до флагов нам сейчас, Витя. Нас дяденька Малько ждет.

Однако танк с красным крестом, этим самым «Юнион Джеком», не шел у Растова из головы.