Неизвестные Стругацкие От «Страны багровых туч» до «Трудно быть богом»: черновики, рукописи, варианты. - Светлана Бондаренко

…То, что недавно было искусственным спутником ИС «Комсомольская» с экипажем из юношей и девушек, окончивших в прошлом году специальную школу. Шестнадцать человек, среди них Юрка, врач, сын. Исковерканные фермы, разбитые переборки, обрывки проводов. Зияющие пробоины…

[Далее текст отсутствует. ]

Размышления о Краюхине: «Краюхин — завоеватель двух больших планет и нескольких лун, победитель в кровавой бойне в Пустой полосе, Краюхин — воспитатель и кумир трех поколений самых отважных в мире межпланетников…»

В «Комментариях» Б. Н. Стругацкий объясняет, кто такие «Симмонсы», когда пишет о первоначальном плане ПНА: «Там были сражения в космическом пространстве, там были таинственные „Симмонсы“ — настоящие, без дураков, пираты, жестокие, омерзительные и беспощадные, оседлавшие межпланетные коммуникации и готовящиеся нанести удар из космоса по Советским республикам…» Но «Симмонсы» были придуманы значительно раньше, еще когда писался первый вариант СБТ.

Разговор Ляхова и Краюхина после испытаний «Хиуса»:

Следуя программе испытаний, «Хиус» около месяца маневрировал около Венеры, то удалялся, то приближался к ней, посетил искусственные спутники, принадлежащие другим государствам, и наконец отправился в обратный путь. Накануне начальник чешского спутника обратился к Ляхову с просьбой принять на борт больного инженера.

— Конечно, юридически мы не имели права этого делать, перелет испытательный, и мало ли что могло случиться? Но парень чувствовал себя очень плохо, и его следовало как можно скорее доставить на Землю. А кто мог сделать это скорее нас?

Краюхин рассеянно кивнул.

— Как насчет «Симмонсов»? — спросил он. — Ничего не слышно?

— Н-нет. — Ляхов встревожено посмотрел на него. — А что… есть какие-нибудь новости?

— Нет, новостей никаких нет, — пробормотал Краюхин, протирая очки. — Пока, слава богу, нет.

— Да ведь теперь наших врасплох не застанешь, — заметил Михаил Иванович, — Не то, что тогда…

— Вот именно. Так, говорите, «Хиус» не обманул надежд?

Б. Н. Стругацкий в «Комментариях» пишет: «„Уберите хотя бы часть трупов!“ — требовали детгизовские начальники теперь уже напрямую».

Часть — осталась. Погибает Лу Ши-эр, сообщается о гибели Поля Данже, Быков читает о неудавшихся высадках на Венеру, Краюхин вспоминает о погибшем при испытании первого «Хиуса» Петросяне, на Венере находят труп Бидхана Бондепадхая…

И исчезновение Спицына, и гибель Ермакова.

Что же было убрано под давлением издательства? Немногое.

Стругацкие с самого начала своей литературной деятельности старались если и уступить давлению, то минимально — отступая по шагу, по полшага. Пока не научились это давление обходить стороной, а то и обращать себе на пользу.

В первом варианте СБТ автоматические пеленги посылает не корабль «отважного калькуттца». Ермаков с товарищами находит на Венере другой экипаж.

Тяжелая стальная дверь, ведущая внутрь звездолета, была наполовину сорвана с петель и заклинилась. Скользя башмаками по металлу, все трое навалились на нее. Несколько минут было слышно только напряженное дыхание, потом дверь поддалась с пронзительным скрежетом. Межпланетники пролез ли в образовавшуюся щель и очутились в тускло освещенном помещении, наполовину засыпанном черным прахом. На потолке, ставшем теперь стеной, неярко светился под слоем пыли матовый колпак лампы. Гриша, увязая в песке, шагнул к нему, стер грязь. Стало светлее.

— Как же дальше… — Алексей Петрович растерянно озирался по сторонам. — Дверь занесло. — Откопаем, Анатолий Борисович? — Гриша опустился на колени у противоположной стены.

Второй двери не оказалось — она была снята с петель и исчезла — Под толстым слоем песка чернело отверстие входа, и межпланетники пробрались внутрь. Здесь было очень темно, только в конце коридора слабо светилась желтым светом узкая щель. Там начинались жилые отсеки.

Странно и страшно выглядела внутренность повалившегося набок стального корабля. Нагнув головы, межпланетники пошли вдоль коридора и остановились перед дверью, ведущей в кают-компанию. Она была у них под ногами. Все предметы, когда-то прикрепленные к стенам или полу, сорвались и лежали беспорядочной грудой глубоко внизу. Развороченный буфет, темнеющий пустыми полками. Книжный шкаф с лопнувшими стеклами на дверцах. Груда книг, полузанесенная черной пылью. Осколки стекла и приборов, большой прозрачный шлем в углу, перевернутый стол с изогнутыми металлическими ножками. На обломках сорвавшихся кресел — лопнувшие ремни и черные ссохшиеся пятна. Только холодильник каким-то чудом висел на опрокинутой стене, ослепительно белый, не тронутый пылью и расколотый вдоль по всей длине. Гриша и Строгов перепрыгнули через провал двери и двинулись дальше.

Алексей Петрович задержался. Ему показалось, что из-под кучи окровавленных грязных бинтов торчат серые, неестественно вывернутые ноги. Это был пустой безголовый чешуйчатый скафандр непривычного вида, по-видимому старого образца.

С трудом оторвав глаза от жуткого зрелища, Алексей Петрович догнал товарищей. Они стояли в рубке управления. Здесь было светло и чисто. Треснувшая поперек панель управления была сдвинута и угрожающе нависала над головой, многие приборы разбиты вдребезги, но на «полу» у ног Строгова стоял аккуратно снятый со своего места, поблескивающий металлом радиопередатчик. Он работал. Тихо гудели трансформаторы, дрожали синие и зеленые огоньки за круглыми разбитыми стеклами, и над красно-черной пустыней, смятые магнитными и электрическими полями, неслись сквозь ветер и бурю невидимые сигналы — кричали, звали…

Звездолет был пуст. В освещенных мертвым желтым светом каютах все разворочено: двери распахнуты, разбросаны клочки мятой горелой бумаги, грязные простыни, осколки разбитых пластмассовых абажуров — мусор, пыль, тление… Следы страшного удара, непоправимой катастрофы, бедствия и гибели. В одной каюте, на стене — внизу, прямо под ногами межпланетников — большой портрет бородатого крепкого мужчины с веселыми блестящими зубами.

— Миньковский-старший, изобретатель «абсолютного отражателя», — сказал Строгов. — Это каюта его сына, Владислава Миньковского…

— Так это «Слоник»!.. — Гриша закивал шлемом. — «Слоник», «Слоник»…

— Да, это «Слоник», — горько сказал Строгов. — Владислав на нем бывал на Луне и на Марсе… Первый опустился на Цереру. И вот здесь…