Жизнь под крылом смерти... (СИ) - Марченко Ростислав Александрович

Братец, больше делавший вид, что сокрушен мощью женской аргументации, уже абсолютно непритворно пожевал губы. Заполучить личным врагом кого — то из меченых богами смертных в окружающем его мире дураков не было. Сильного Избранного ничуть не уступающей Тиру[8]по силам и недолюбливающей альвов Владычицы Мертвых тем более. Фальтигерну было стыдно в этом признаться, но, если бы он мог случившиеся события переиграть, тот открывший провал в бездну всплеск злости пленителя на его младшую сестру, с которой захвативший ее ублюдок как сразу можно было понять спал, вряд ли бы теперь вызвал такую реакцию. Неважно, обдало бы его всё так же неожиданно волной холодного ужаса, или нет, воскресив в памяти ощущения от случайно увиденной им когда — то в отрочестве Дикой Охоты. Отличалась одна только сила воздействия.

В точности как описывалось в старых книгах.

Собственно, он и так потерял немало времени, решая, стоит ли попытаться избавить мир от возникшего из небытия Избранного Хелы, или предоставить событиям идти своим чередом. В конце — концов знакомый с некоторыми запрещаемыми законом практиками «не избранный» хеленит мог пользоваться и получаемой с убийств чужой силой. Как никак это была одна из главных причин по которой хеленитов преследовали.

Последняя мысль тана тогда почти успокоила. Уж слишком сильно в нее хотелось поверить. Доводы рассудка, что использующие силу мертвых адепты Хелы, воспринимались совсем иначе, принять удалось не сразу. Краденая у мертвых сила, в его восприятии отдававшая тухлятиной, не имела практически ничего общего с той квинтэссенцией смертного холода, которым вовремя оно несло от эйнхерриев[9], а теперь неожиданно пахнуло от возвратившего ему сестру человека. Собственно, окончательно подтолкнули его тогда к нападению не столько мысли об избавлении мира от очередного появившегося в нем чудовища, а сколько слезы Айлин, как он решил вспоминавшей перенесённые в плену насилия.

По уму, теперь дело следовало обязательно довести до конца, и он непременно собирался это сделать, пока враг не набрал слишком много сил, однако вариант примирения, если принять слова Айлин на веру, тоже был бы приемлем. Если у хеленита с сестрой все действительно было серьезно, у любимого брата вряд ли даже самолюбие сильно пострадает, ибо смерть и убийства для такого зятька дело привычное. Более чем приемлемая плата за свое спокойствие и очень возможно, что головокружительные перспективы для рода ап Шоннахтов. В конце — концов поклонение Хеле в Империи само по себе не запрещено, и даже более того в некоторых профессиональных областях даже популярно. Ну а если отношения не сложатся, всегда можно вернуться к первому варианту.

— Ты себе представляешь свою с ним счастливую жизнь, Айя? — Вздохнул мужчина. — Я понимаю твои чувства, но может быть избавить от него мир будет лучше для всех?

— Может быть, ты все — таки подумаешь, почему он меня отпустил? — Женщина, как ей показалось, постаралась ответить логично. — Даже ан Феллем считает, что он не злой и легко с Кайренн поладит.

— Ан Кроах измазал грязью твою репутацию, а ты приняла его слова на веру? — Кисло постарался не усугублять свое тяжелое положение тан Фальтигерн. Упоминание имени племянницы ревело ему в ухо боевой трубой, что спорить уже бесполезно, так как женщина давно все для себя решила.

— Ты оглох? Если бы кто — то поторопился вовремя уйти, этого бы не случилось. — Обрезала фрейя Айлин. — А «Проклятый», мне точно известно, его ценит. Ну и самое главное, братец — у старого урода есть какой — то план, и мы с Враном в него попади. Тебе случайно не хочется его разузнать, пока барона в темницу не упрятали? Ну а что вокруг меня теперь будет слоняться меньше воспылавших внезапной страстью безземельных рыцарей, само по себе отлично!

— И все равно будет непросто, — рискнул покачать головой, полностью смирившийся с натиском сестры брат, — он может не принять извинений.

— А ты постарайся, чтобы принял! — В женском голосе возникли, самые что ни на есть тигриные нотки. — Случается, конечно, что Врана несет силой его Богини, но он неглуп и человек не подлый. И побыстрее, брат, пока этот негодяй там с какой ни будь шлюховатой рейной[10] не спутался!

Несмотря на всю серьезность момента, Фальтигерну ап Шоннахту пришлось отвернуться, чтобы сестра не заметила распирающей его изнутри ехидной улыбки. Его покойный хороший друг Моран ан Дрес очень любил жену и по своему собственному признанию был доволен браком, однако по — настоящему раскрошить гранит на сердце своей супруги за все годы совместной жизни у него не получилось. А тут, столь неожиданно влюбившись, умная, решительная и слишком часто стервозная Айлин металась, нервничала и выедала мозги окружающим, как будто ей было четырнадцать.

В итоге, сейчас, он, как и тогда не знал, что ему делать — рискнуть пойти на поводу у сестры или всё же «нечаянно» решить возникшую перед ней, ним и всем родом ап Шоннахтов проблему раз и навсегда. Ситуацию требовалось как можно лучше обдумать. Позволить себе ошибиться еще раз, было нельзя.

— Ловко у вас с этими боевыми повозками придумали, — немного польстил мне капитан «Юдонских волков» Рендел ан Риаф.

Комсостав всех трех рот после устройства вагенбурга среди построек занятого ротами хутора, собрался на расширенное совещание с последующим скромным корпоративом. Упиваться там никто не собирался, а вот снять послебоевой стресс нам прямо как доктор прописал. На сходке, как — бы не было ему тяжело, присутствовал даже Лойх ан Феллем. Капитан, впрочем, из — за своего состояния на передние планы не лез и оставил мне возможность дальше отдуваться вместо него.

Прежде чем с Ренделом согласиться, я для солидности немного покатал на языке глоток вина, без малого последние остатки былой роскоши.

— Ян из Троцнова был великим воителем.

— Охотно верю. Во многих сражениях победил? — Именем изобретателя боевых повозок заинтересовался «начальник штаба» «Черной Розы» Адель ан Бекхарден, также, как и я, полулежа цедивший вино неподалеку.

— Это конечно оспаривают, но многие говорят, что он ни разу не был побежден в битве.

— Серьезно? — Второй ан Бекхарден, Аскель, был настроен более скептически. — И много он дал сражений?

Я равнодушно пожал плечами. Типа хочешь — верь, а хочешь — нет.

— Девять полевых сражений только за последние шесть лет жизни. В восьми безоговорочно победил, в девятом успешно прорвал кольцо осады и сумел оторваться от преследующего войска. Продолжал свою цепь побед даже когда ослеп — второй глаз арбалетным болтом вышибли.

— О — о — о — о!!! — Начали прислушиваться окружающие.

Я согласно тому, кивнул:

— Много знаете слепцов, которые сумели выиграть даже одну битву? Он же, потеряв зрение громил всех, кто рискнул ему противостоять ещё три с лишним года.

— А потом? — Ленивый интерес проявил ротный колдун из «Черной Розы» фер Аттибар ан Раггер, внук барона[11] из «Благословенного Богами» рода откуда — то с северо — запада Империи. Обычно таких подготовленных в семьях специалистов подбирали государственные структуры, но в данном случае парня братьям в свою имеющую отличную репутацию наемную роту удалось перехватить. Как маг он был не силен, да и мастерством не отличался, однако большинство рот не имели и этого. Насколько я знал про умения Атти, свою получку он отрабатывал в ходе адресных операций, допросом пленных и в лазарете.

— А потом «Страшный Слепец» умер от чумы. Завещав снять с себя кожу и натянуть ее на барабан, чтобы даже после смерти нагонять ужас на своих недругов.

Шум застолья прямо как отрезало. Я определенно сказал, что — то не, то. Хорошая мысля — приходит опосля, так что сообразил, что дочь Хелы Немайн разводит бациллы и вирусы, заведуя болезнями и эпидемическими заболеваниями в том числе, я уже с некоторым опозданием. А что все окружающие считают меня хеленитом, сомневаться не приходилось — после случившейся при клятве ее именем мистики, я даже сам себя немного в этом подозревал.