Жизнь под крылом смерти... (СИ) - Марченко Ростислав Александрович

— Вы так считаете? — Все неприятные предчувствия тут же оказались забыты, и передумавшая уходить фрейя оказалась в центре массы сочащихся любопытством и пошлыми догадками взглядов. Воровато оглядев госпожу, нервно прикусил губу даже один из сопровождавших пару танов. Впрочем, даму поток внимания окружающих не напугал.

— Для имеющихся у него талантов фер Вран ден Гарм муж удивительно некровожадный, но некоторые поступки прощать нельзя. — Равнодушнопожал плечами ан Кроах и обратил взор к закату. — Не поймут окружающие. Ни те, с кем он служит, ни та, кому служит.

— Благодарю, барон! — Вежливо поклонилась ему напряженно обдумывавшая что — то женщина. — Обязательно дайте знать, если вам понадобится моя помощь.

«Проклятый», абсолютно доброжелательно ей улыбнувшись, разве что покачал головой.

— Возможно позже, прекрасная фрейя. И точно уж не при всех.

Уже было раскрывший рот брат, взбешенный откровенно дискредитацией бароном репутации сестры при полном отсутствии от нее отпора, ничего сказать не успел. Парня мощно дернули за локоть и уже не попросили, а скомандовали:

— Идём, Фальт! На сегодня все уже достаточно наговорились!

— Х — м — м. Фрейя Айлин, ваш плен, выясняется, скрывает романтическую тайну? — Остановил даму чей — то голос.

Айлин медленно обернулась. Смешки и шепотки окружающих исчезли за секунду, можно было подумать, что кое — кто лишний раз позабыл даже вздохнуть. Барон Реддок ан Саган, несмотря на свой невысокий рост и совсем не впечатляющие габариты, поставить себя умел. Мало кто из людей барона рискнул бы добровольно вызвать неудовольствие своего господина.

Однако сейчас насупившаяся фрейя с вызовом глянув в глаза сюзерена как раз — таки предпочла промолчать. Последнее вызвало недовольный взгляд в сторону женщины уже у ее брата.

— Тан Фальтигерн, вы за это пленителя красавицы сестры застрелить попытались? — Ан Саган отнесся к женскому упрямству с юмором.

— Были и другие причины, барон, — не рискнул ни врать, ни отмолчаться брат красавицы.

Забытый под накалом страстей барон ан Кроах мерзко хихикнул, вернув к себе внимание окружающих.

— Вы с ними знакомы, враг мой? — Заинтересовался его реакцией ан Саган.

— Безусловно.

— Непритворно заинтригован, — кивнул барон. — Позволю предположить. Вы тут ни некоего благородного рыцаря с огромным мечом обсуждаете?

Капитан «Кальвских медведей» «Бешеный бастард» Динольв син Саган, только что, не стесняясь раздевавший фрейю Айлин взглядом, покосился на своего сводного брата и обратил все внимание на пленника.

— Не рискну утверждать, что фер Вран молод. Вижу, что про него прослышали? — Спокойно ответил тот.

— Сегодня он на слуху, — спокойно согласился с таким логичным предположением барон победитель. — Не желаете рассказать о нем нечто, чего я не знаю?

— Кое — что можно, наверное, и рассказать. — Деланно равнодушно хмыкнул ан Сагану «Проклятый» и снова обратился к закату. — Меч мелочь, он даже с вилкой неплохо обращается. Главное в этом «молодом человеке» совсем не это.

— Мне уже рассказывали эту байку, — толи явно, толи также деланно потерял ан Саган интерес к разговору, вернув свое внимание к женщине.

— Эта байка не только на моих глазах, но и при прорве благородных свидетелей произошла. Он упыря на расстоянии вытянутой руки от юной графини ан Хальб вилкой заколол.

Лицо фрейи Айлин незаметно для неё превратилось в маску, что, конечно же, заметили почти все присутствующие. Ан Кроах спрятал довольный взгляд, её сеньор, как и он наблюдавший за дамой, не стал скрывать циничной усмешки, «Бешеный бастард» разочарованно дернул бровью и сморщил нос, а брат женщины как смог постарался скрыть овладевшую им ярость. С чем, впрочем, не справился.

— Это конечно меняет дело. — Задумчиво покачал головой барон ан Саган, окинув фрейю таким взглядом, как будто покупал лошадь. — Ваша неожиданная откровенность, барон, меня заинтриговала. Полон любопытства, личность этого незаурядного «молодого человека» нам видимо действительно стоит обсудить…

Как бы ни любил Фальтигерн ап Шоннахт свою балованную младшую сестренку, сейчас вся любовь отошла в сторону. Избавившись от чужих ушей тан наконец — таки выпустил наружу переполнявшее его бешенство.

— Да как ты посмела!!! Дура!!! О чем ты думала!!! Ты только что получила репутацию лагерной шлюхи!

— Да ты что!? — С деланным удивлением покачала головой женщина.

Брат вошел в раж:

— Да пускай бы тебя изнасиловали!

— Ну спасибо!..

— Это не редкость и в обществе прощается! Плевать даже на то, что с этим ублюдком спуталась добровольно! Вам двоим, надо было всего лишь соблюдать известные приличия! Но сейчас ты прилюдно подтвердила грязные слухи!

Вставшая у центрального столба шатра сестра, которая, сложив руки на груди, спокойно наблюдала за взрывом ярости, холодно брату улыбнулась:

— Ах, какой ужасный урон моей репутации, Фальтигерн. — Пропитанный ядом голос женщины отдавал драмой, фрейя Айлин даже шмыгнула носиком в нужный момент. И тут же добавила сталь. — Потерпишь! Ты братец, вчера слишком много мне задолжал!

— Ах ты! — Сорвало последние тормоза у тана Фальтигерна.

Пощечины тем ни менее не последовало. Проштрафившаяся сестра не пыталась увернуться или даже как — то защититься от удара, собственно она даже не сочла нужным изменить позу. Казалось бы, уже неизбежный удар остановило ее превратившееся в ледяную маску лицо.

— Ну что же ты, бей! Чего стесняешься! — Голос ее, как казалось, состоял все из того же льда. — Когда ты меня сегодня к своим друзьям на смотрины потащил, Морана ведь уже не вспоминал?

— А — а — а — а — а — а — а!!! — В бессильной ярости заорал тан, стиснув обеими руками рукоять меча и испытывая лютое желание кого — то изрубить на куски. Очень желательно того самого виноватого во всего наглого ублюдка.

— Руби уж! Если смелости хватит!

— А — а — а — а — а — а — а!!! — Меч отлетел в сторону.

Фрейя Айлин презрительно отвернулась.

— Смотреть противно…

— А — а — а — а — а — а — а!!!

Через какое — то время оба немного успокоились.

— Эх, Айя, Айя…

— Я говорила тебе, что надо оттуда уйти, но ты решил за собой последнее слово оставить. А теперь Айя во всем виновата?

Аргумент был довольно логичен, так что брат решил зайти, с другой стороны.

— Айлин, что с тобой? У вас же все хорошо было с Мораном? Как ты могла так быстро его забыть?

Женщина, сидевшая на ковре скрестив ноги и опираясь спиной на сундук, взглянула на успокоившегося брата также тоскливо, как прозвучал вопрос.

— Я не забыла своего мужа. Он был хорошим, Фальти. Но Моран мертв, а сердцу ведь не прикажешь…

Старший брат какое — то время обдумывал сказанное, после чего вздохнул и присел рядом, обняв свою маленькую, взбалмошную и стервозную сестричку, ответственность за воспитание и братская забота о которой была возложена на него с тех самых пор как привезенная отцом кроха начала ходить.

— Я не мог не попытаться его убить, сестренка. Ты ведь понимаешь, кто он и к кому обращает молитвы?

Сестренка уже собиралась сказать ему что — то весьма резкое, однако увидев лицо брата передумала и тоже только грустно вздохнула:

— А меня ты спросить не мог? До того, как стрелять начал?

Полноценно родственники до сих пор так и не объяснились. После истерики, плача, оскорблений и даже попытки выцарапать брату глаза в качестве горячей благодарности за успешно проведенный обмен им было немного не до этого.

Более — менее нормально разговаривать брат с сестрой стали только сегодня к вечеру, да и то потому, что тан Фальтигерн сыграл на жалости после того как рухнул наземь вместе с убитым конем в ходе сражения. Сестра, как бы то ни было, тоже его любила. По этой же причине она не стала возражать, когда он попросил пройтись с ним по лагерю и оказать помощь нескольким пострадавшим приятелям.