Добыча золотого орла - Саймон Скэрроу

– Да что вы там, ослепли, что ли? – вскричал Руф, отчаянно махая рукой. – Эй, вы, ублюдки проклятые! Откройте глаза! Смотрите сюда!

Теперь дорога снова шла под уклон, по направлению к ручью, вьющемуся вдоль опушки маленькой рощи вековых дубов, куда Нарцисс и его телохранители и влетели на полном скаку, взметнув фонтан сверкающих брызг. Дальше дорога вилась между дубами, и теперь беглецы опережали погоню всего на какую-то сотню шагов. Вдобавок дальше пошли колдобины, глубокие колеи от тяжелых провиантских подвод, и всадникам, чтобы кони не поломали ноги, пришлось съехать с дороги и продолжить путь прямо по густому, цеплявшемуся подлеску, пригибаясь, дабы не задеть головой за низкие ветки. Позади снова взметнулась вода – их преследователи тоже пересекали брод.

– Мы уже у цели! – крикнул Марцелл. – Гоним дальше!

Беглецы пронеслись под сенью деревьев, сквозь кроны которых, пятная дорогу, пробивался солнечный свет, а потом дубы расступились, и они увидели впереди укрепленные лагерные ворота. Нарцисса это зрелище повергло в неописуемый восторг: походило на то, что они, возможно, все-таки спасутся. Мокрые и от воды, и от пота лошади вынесли всадников на открытое пространство.

– Эй, вы! – послышался чей-то голос. – Стой! Стой!

Голос принадлежал одному из группы людей, отдыхавших в тени деревьев на самом краю рощи. Рядом пощипывали травку вьючные мулы, поджидая, когда их нагрузят собранным в лесу хворостом. Благостная картина, однако метательные копья находились у каждого под рукой, да и щиты были расставлены так, чтобы каждый можно было схватить в мгновение ока.

Марцелл, рванув поводья, направил своего валившегося с ног коня прямо на высланный на заготовку топлива отряд и, с трудом набрав воздуха, заорал:

– К оружию! К оружию!

Реакция была мгновенной: воины, вскочив, схватились за копья и щиты, командовавший отрядом оптион развернулся к приближавшимся всадникам и выставил перед собой обнаженный меч.

– Эй, вы что раскомандовались? Кем вы тут себя вообразили?

Остановив измученных коней, трое беглецов оказались в плотном кольце легионеров. Марцелл соскользнул с седла и указал назад, на дорогу.

– За нами погоня, – выдохнул он. – Остановите их.

– Какая погоня? – раздраженно переспросил оптион. – Ты о чем толкуешь?

– Всадники. Они гнались за нами. Пытались убить.

– Слушай, кончай нести околесицу, приятель. Отдышись, успокойся и первым делом представься. Кто вы такие?

Большим пальцем Марцелл указал на Нарцисса, обвисшего в седле, пытаясь отдышаться.

– Это личный посланник императора. На нас напали. Эскорт погиб в бою. И они преследуют нас.

– Да кто «они»-то? – ворчливо уточнил оптион.

– Я не знаю, – признал Марцелл. – Зато знаю, они могут нагрянуть в любой момент. Пусть твои бойцы готовятся к схватке.

Оптион недоверчиво скривился, однако приказал солдатам строиться, и те, по большей части успевшие вооружиться, сформировали сплошную линию щитов. В правой руке каждый держал метательное копье. Все взоры были устремлены туда, где пересекавшая травянистую равнину перед лагерными воротами дорога уходила под сень деревьев. Повисла напряженная тишина: все ждали появления всадников.

Но напрасно – никто не появился. Не было слышно ни криков, ни топота копыт, ни конского храпа. Дубовая роща дышала покоем, и ничто живое не появлялось под нависающими кронами, пока наконец настороженную тишину не нарушила гортанная трель птицы, сидевшей на ветке ближнего дерева.

Выждав несколько мгновений, оптион повернулся к троим незнакомцам, столь бесцеремонно прервавшим заслуженный отдых его подуставших на заготовке хвороста бойцов.

– Ну?

Нарцисс, оторвав наконец взгляд от дороги, пожал плечами.

– Должно быть, они поняли, что нас им уже не взять, и повернули назад.

– Да уж, появись они здесь, я бы сильно удивился, – промолвил оптион, выразительно подняв бровь. – Но раз уж с ними поговорить не получится, может, кто-то из вас растолкует, что тут вообще происходит?

Глава 3

– По-моему, борода тебе не идет.

Нарцисс пожал плечами.

– Она сослужила свою службу.

– Как добрался? – вежливо осведомился командующий Плавт.

– Что? В общем, нормально, если не считать того, что ночевать приходилось в грязных, вшивых постоялых дворах и есть какую-то кошмарную бурду, способную сойти за пищу разве что у всякого сброда. Ну и, наконец, того, что шайка наемных убийц только чудом не расправилась со мной у самых твоих ворот.

– Вот-вот, – улыбнулся командующий. – Если не считать всего этого – как добрался?

– Быстро.

Нарцисс пожал плечами и отпил глоток лимонной воды. Доверенный писец императора и командующий сидели под навесом, установленным на небольшом холме, по одну сторону от которого теснились штабные шатры. Между их стульями стоял столик с мраморной столешницей, на который, чтобы собеседники могли освежиться, раб бесшумно поставил изукрашенный кувшин с водой и две чаши. Нарцисс уже сменил свою пропотевшую дорожную одежду на тонкую льняную тунику, хотя пот и сейчас выступал на коже обоих мужчин. Воздух был тяжелым и неподвижным, послеполуденное солнце нещадно палило с безоблачного неба.

Вокруг, куда ни глянь, расстилался лагерь, и надо сказать, что на Нарцисса, больше привыкшего к куда меньшим по размеру преторианским лагерям в Риме, такой размах произвел сильное впечатление. Даже при том, что он уже видел армаду из четырех легионов и множества вспомогательных когорт в прошлом году, когда был разгромлен Каратак, зрелище стройных рядов солдатских палаток согревало его душу спокойствием. Каждая такая палатка была рассчитана на восьмерых легионеров, которые сейчас занимались повседневными армейскими делами. Одни упражнялись на лагерном плацу, другие точили клинки и приводили в порядок снаряжение. Команды фуражиров прибывали в лагерь, гоня перед собой скот или сопровождая подводы с припасами, собранными с окрестных поселений, – и от всего этого буквально веяло непререкаемым порядком и несокрушимым могуществом Рима. При виде столь дисциплинированного и обученного воинства трудно было поверить, что кто-то дерзнет предпринять попытку воспрепятствовать осуществлению планов императора по включению этих земель и населяющих их племен в состав империи.

Но именно эта мысль не покидала Нарцисса и была причиной того, что он, тайно отправившись в трудное и опасное путешествие из императорского дворца, находился сейчас на северном берегу реки Тамесис, в передовом лагере римской армии.

– Долго ли ты пробудешь с нами? – осведомился командующий.

– Долго ли? – Нарцисс несколько удивился. – Но ты ведь еще даже не спросил, зачем я прибыл.

– Полагаю, это связано с желанием императора получить полное представление о ходе кампании.

– Отчасти так оно и есть, – признал грек. – Ну и как успехи, командующий?

– Ну, тебе ли этого не знать. Ты ведь наверняка читал все донесения, которые я посылал во дворец.

– А, донесения… конечно. Прекрасные отчеты, содержательные, со множеством подробностей. Не говоря уже о том, что у тебя превосходный стиль, который напоминает комментарии Цезаря. И какую надо иметь голову, чтобы управляться с такой огромной армией. Это ведь невероятно трудно…

Плавт знал Нарцисса достаточно долго и хорошо, чтобы у него выработался иммунитет к лести, которой грек всегда успешно подслащал свои речи. Командующий был достаточно знаком с принятой у придворных служителей манерой изъясняться, чтобы почуять в последних словах императорского посланца скрытую угрозу.

– Я, разумеется, весьма польщен сравнением с божественным Юлием, но замечу, что мне ни в малейшей степени не присуща его жажда власти.

Нарцисс улыбнулся.

– Право же, командующий, любой человек в вашем положении, имеющий в своем полном распоряжении столь сильную армию, вправе иметь и определенные амбиции. Это вполне ожидаемо и, замечу, отнюдь не предосудительно. Рим ценит честолюбие в своих полководцах.

– Рим – может быть. Но сомневаюсь, чтобы его ценил император.

– Рим и император неразделимы, – мягко указал Нарцисс. – Хотя находятся люди, чей мятежный дух позволяет им предположить нечто иное.

– Мятежный дух? – Плавт поднял бровь. – Не может быть, чтобы ты говорил серьезно. Неужто в Риме дела так плохи?

Нарцисс сделал еще один долгий глоток и внимательно присмотрелся к собеседнику поверх ободка чаши, прежде чем поставить ее на стол.

– По правде говоря, Плавт, ситуация там хуже, чем ты можешь себе представить. Как давно ты последний раз был в Риме?

– Четыре года назад. И не скажу, чтобы так уж сильно туда стремился. Напомню, в ту пору у кормила власти был Гай Калигула. Правда, я слышал, что положение Клавдия гораздо прочнее, и мне говорили, что дела при нем пошли куда лучше.

Нарцисс кивнул.