Апрель! Апрель! - Роза Лагеркранц

Хотя в этот вечер мама и папа остаются дома, он невольно думает о всяких ужасах, когда ложится в постель, думает о том, как земной шар расколется. Кончается тем, что он встает и идет в гостиную к маме. Мама пишет письмо, наклонясь над столом, а папа лежит на диване и слушает музыку по радио. Знали бы они, что грозит земному шару, не смогли бы отдыхать так спокойно! Папе он ничего не скажет, ни в коем случае, папа сразу расстроится! Поэтому Самюэль Элиас садится на колени к маме и делится с ней своими страхами. Она слушает внимательно, даже на время откладывает в сторону ручку. Но, видимо, ей все это уже известно, или же у него такая мама, которую ничем не испугаешь, потому что она снова берет ручку, трет ею щеку и качает головой.

— Это тебе Магнус сказал? Он наговорит, а ты уже и поверил.

— И ведь у него нет никаких доказательств, — добавляет Самюэль Элиас.

— Вот именно, — говорит мама. — Я думаю, ничего такого не будет, не должно быть…

Глаза ее уже опять заняты письмом, и она не слышит возражения Самюэля Элиаса, что ведь и у нее нет доказательств того, что земля не расколется. И она только мычит что-то невнятное, когда Самюэль Элиас спрашивает, может ли земной шар опять стать целым после того, как расколется? И могут ли на нем появиться новые люди? И если они появятся, придется им начинать все сначала, с каменного и, как его там, железного века?

— И придется заново всему учиться? Ведь они даже букв не будут знать, так что надо снова учиться все делать, и стиральные машины, и часы, верно, мама?

— Вот именно! — бормочет мама, перечитывая написанное.

— И бомбы…

Но мама до того поглощена своим письмом, что не слышит, о чем толкует Самюэль Элиас. А Самюэль Элиас уже захвачен новой мыслью. Вдруг те, новые люди найдут его секретную тетрадку? И вдруг только эта тетрадка и останется от всего, что было на земном шаре до того, как он раскололся, а потом опять стал целым! Его маленькая тетрадочка! А в ней так мало написано!

Когда он наконец засыпает вечером, соскользнувшая с одеяла тетрадь лежит на полу, и на открытой странице можно прочесть:

Двадцать девятое марта

Самюэлю Элиасу Якобссону по-прежнему восемь лет. Целых полных восемь лет! Столько же, сколько его единственному и худшему другу Магнусу Пильбуму! К сожалению, лучшими друзьями он не богат.

Вместе с худшим другом они живут на свете шестнадцать лет, сами высчитали. Не так уж мало!

А весят вместе шестьдесят один килограмм. Целая туша!

Двадцать девятого марта эта туша бродит по улицам Гётеборга, твердо решив не разделяться, что бы ни случилось. Одна голова напоминает об этом другой, и другая так сильно кивает в знак согласия, что туша врезается в фонарный столб!

— Ой, простите! — говорит она столбу.

Дальше туша врезается во все столбы на своем пути, но все равно не разделяется! До тех пор, пока рот одной головы не произносит что-то такое, чего уши другой не желают слушать! В тот же миг туша раскалывается пополам, и половинки летят в разные стороны! Одна половина, которая весит двадцать девять килограммов, убегает на двух ногах во двор. Две других ноги остаются на улице и ждут. Это ноги Самюэля Элиаса. Потом они тоже идут во двор, но там пусто. Магнус ушел домой.

Самюэль Элиас стоит у подставки для выколачивания ковров. Мысли так и роятся в его голове. Мягкие такие, плюшевые мысли! Интересно, какие мысли сейчас в другой голове? Тоже плюшевые?

А правда, какие? И вообще, если разобраться, так ли уж они похожи друг на друга, он и Магнус Пильбум? Если не считать возраст и вес? Вот, например, у Магнуса три раза было сотрясение мозга! Один раз, когда он поскользнулся в бассейне и ударился затылком, и еще два раза, когда катался на санках в Дворцовом парке и врезался в дерево. И все три раза он терял сознание! Правда, потом опять находил. А вот Самюэлю Элиасу не везет, он еще ни разу в жизни не терял сознания. Или вот еще разница: Магнус перестал есть сладости. Исключение допускается в основном только во время рождественских, пасхальных, спортивных и летних каникул, по субботам, по воскресеньям, на днях рождения и когда кто-нибудь угощает. И за все это он получает от мамы всего каких-нибудь сто крон в год!

Словом, не очень-то они похожи. Кроме того, у Магнуса есть черепаха, а кто еще в наше время может этим похвастать? Правда, у Самюэля Элиаса теперь дома две канарейки, тоже какая-то радость. Красивые такие желтые канарейки, Клас и Карин, так что есть с кем побыть, когда Магнус убегает домой, вместо того чтобы бродить вместе с Самюэлем Элиасом по улицам и врезаться в столбы.

Самюэль Элиас не спеша поворачивается и идет домой к своим птицам. Медленно бредет вверх по лестнице, потому что торопиться ему некуда. А еще он надеется встретить своего соседа и друга Хокана Ульссона — сколько дней уже не виделись! Вообще Хокана Ульссона редко встретишь теперь, после того как он обзавелся усами и любимой девушкой. Знакомые-то у него бывали и раньше, но любимой не было. А вот теперь появилась, он сам рассказал об этом Самюэлю Элиасу, когда они случайно встретились не так давно. Ее зовут Чудесная Гунилла, и Хокан Ульссон уверяет, что она совсем лишена недостатков. Но Самюэля Элиаса он по этому случаю явно забыл. Совсем перестал звонить в дверь, когда Самюэль Элиас вечером сидит один дома, потому что его родители работают в театре. Мама играет в пьесе, которая, по ее словам, такая же скверная, как бульон, сваренный без бульонных кубиков в мыльной воде. Папа освещает сцену. А Самюэль Элиас в это время лежит дома в постели, прислушиваясь к тишине и ожидая, когда кто-нибудь позвонит в дверь. Первое время он боялся этих звонков, ему казалось, что это чудовище звонит. Потом выяснилось, что это всего-навсего Хокан Ульссон. И Самюэль Элиас стал открывать своему соседу и впускать его в квартиру, чтобы посидеть и поболтать с ним.

Впрочем, Самюэль Элиас теперь почти перестал бояться чудовищ. Теперь он только воров боится! Не потому, что они могут украсть его вещи, — пусть берут. Он боится, как бы они его не похитили! Допустим, придут поживиться серебром, и золотом, и проигрывателем, и вдруг увидят его, как он лежит на кровати и не может уснуть! И скажут друг другу: «Лучше не оставлять его здесь!»

И затолкают его в мешок, чтобы он не рассказал о них полиции! Откуда им знать, что Самюэль Элиас никогда не ябедничает! Отнесут его куда-нибудь и застрелят из пистолета, чтобы мешок с этим крикуном не выдал их!

Стоя на лестнице, Самюэль Элиас трется спиной о перила и пробует представить себе, что он почувствует, когда нуля поразит его в сердце! Мысли собираются в клубок, и он останавливается на одной из них, самой важной, чтобы распутать ее. Выясняется, что это не просто мысль, а целая идея! Идея, как напугать воров, чтобы они его не похитили! И Самюэль Элиас уже быстрее поднимается по лестнице.

— Кто-нибудь есть дома? — кричит он, распахнув дверь с дощечкой, на которой написано ЯКОБССОН.

Никто не отзывается, тогда Самюэль Элиас сдергивает сапожки, бросает куртку на стул и бежит в свою комнату. Опрокидывает все ящики с игрушечными машинами, конструктором, настольным хоккеем и роется в своем имуществе, пока не находит то, что искал: прямоугольный кусочек белого картона. В изножье своей кровати он нащупывает карандаш, потом плюхается на пол и расчищает место среди россыпи жетонов из лото и почтовых марок, которые недавно начал собирать. После чего выводит на карточке большими четкими буквами:

Он пишет старательно, не торопясь, потом внимательно рассматривает получившееся, держа карточку перед собой в вытянутой руке. Карточка толстая, прочная, ее вполне можно подсунуть под раму большого зеркала в коридоре, так что воры, как только ввалятся, тут ее и увидят. А прочтя написанное, они сразу поймут, что в этой квартире живет не какой-нибудь одинокий хиляк, у него есть три веселых брата, которые могут нагрянуть в любую минуту! Об этом как раз и говорит слово «ПРИВЕТ»! Дальше Самюэль Элиас пишет имена братьев:

Самые сильные имена, какие он знает! Надо думать, воры будут свои, шведские, им не надо переводить, что это означает ВОЛК, МЕДВЕДЬ, КАМЕНЬ! А если они все равно не поверят, что его братья редкие силачи, пускай перевернут карточку, потому что на обороте Самюэль Элиас выводит:

Любому вору должно быть ясно, что с тремя веселыми братьями, которые, возвратясь домой вечером, идут прямиком к холодильнику и съедают весь шпинат, лучше не связываться! От шпината человек становится жутко сильным. Должно быть, Самюэль Элиас оттого иногда и чувствует себя слабым, что плохо налегает на шпинат. Таким слабым, что ему не годится быть одному дома!

Во всяком случае, вечером двадцать девятого марта он чувствует такую слабость, что едва хватает сил подняться с кровати, добрести до зеркала в коридоре и подсунуть карточку под раму зеркала после того, как мама и папа приготовили обед, поели, побеседовали с ним и посетовали, что опять приходится оставлять его одного. Потом ушли, но тут же вернулись, чтобы проверить, как он там без них, и он сказал им, чтобы не беспокоились, и лег спать. Тут-то его и одолела такая слабость, что лучше бы вовсе не подниматься: воры не явятся. Однако Самюэль Элиас берет себя в руки, проходит к зеркалу и прилаживает там карточку.