Покоривший СТЕНУ 19: Оазис - Артемис Мантикор

— Хорошо. Надеюсь, когда ты сможешь говорить, расскажешь нам, что ты вообще такое.

Можно считать, что начало дня было продуктивным. Теперь хорошо бы, чтобы и остаток был таким же.

Но, к сожалению, закончился он новой пирушкой и такой же ночью. Мирная жизнь усыпляла бдительность и волю.

Единственное различие с прошлой ночью было в том, что перешла она не в спокойное утро, а в хлопоты.

Нужно было отправляться к границам сектора, чтобы открыть переход для Крайна, с которым ехал Рамилен тар Нэффи. Дорога заняла пару часов даже со слиянием с деревом.

Растительный транспорт запаздывал. Я внимательно осмотрелся, чтобы нигде поблизости не оказалась мстительная хтонь. Но хреновина вроде бы не появлялась.

Похоже, что существу на меня лично было плевать, как и на весь мой рейд. Как я и думал.

— Арктур, мы скоро прибудем. Здесь возникли небольшие проблемы, — донеслось до меня послание от дриады.

Бывшая жительница кунсткамеры, а ныне распорядитель лифта в двадцать первом, тоже была в очереди на эволюцию, чтобы полноценно занять место хранителя третьего лифта. Нынешнего класса ей не хватало, чтобы справляться с обязанностями так же, как Феодор и тем более Тумор.

Проследил ментальной связью по стволу горизонтального древа и убедился, что за растительным поездом, созданным дриадой, бежит заметная толпа монстров.

Они напоминали крылатых многоногих клопов. Точный набор цепей определить на глаз не удавалось. Но в том что лучше с ними не драться — не сомневался. Тем более, что разработанный Тумором древесный поезд был очень быстрым и шёл по прямой.

Я чувствовал себя свежим и полным сил, потому легко создал по размеру вагона укреплённую станцию с боевыми растениями. Не факт что они смогут отбиться, но наверняка смогут задержать.

Всё же путешествия в двадцать первый не скоро станут по-настоящему безопасными…

Существа на бешеной скорости врезались в растительную преграду, насаживаясь на колья. Послышались глухие удары и невыговариваемые звуки чудовищ. Размером каждый такой клоп был метра в два.

Те, что бежали чуть позади, успели затормозить и вступили в бой с растениями.

За кем будет победа в этой схватке стало очевидно сразу же — инсектоиды принялись поливать растения какой-то слизью, которая размягчала и медленно убивала растения, а затем начали их жрать. Даже за поездом не попытались прошмыгнуть — похоже им, на удивление, действительно понравилась каменная древесина.

Вагончик въехал за барьер, и я закрыл его сразу за ними.

— Весело же вам было добираться, — приветствовал я Крайна с дриадой.

— Рея едва с ума не сошла, когда появились эти твари, — улыбнулся некромант, после чего поднял и вложил меч в руку корректору двадцать первого сектора.

— Во! Я же говорил — сработает! — воскликнул тот едва очнулся.

— Сработает? Ты издеваешься? Да нас чуть не угробили какие-то клопы-переростки! — вспылила дриада.

— Тише, Рея, мы в Неффарисе сто раз так делали!

— Во времена рассветных тари не было таких устройств! — продолжила ругаться дриада. — Ты не мог так делать!

— Слушай, женщина, получилось и ладно. Я управлял магическим орденом в пять сотен тари!

— В прошлый раз ты говорил о трёх!

— Угомонись. Твой начальник рядом.

— И твой тоже!

— Теперь ты понимаешь, почему мне надоело там сидеть, — усмехнулся Крайн.

— У них что, отношения?

— Нет! — в один голос ответил дух клинка и бывшая жительница кунсткамеры.

— Дальше я поведу, или призовёшь Убежище? — послышался голос Тумора.

Друид вырос из горизонтального дерева.

— Веди ты, не хочу отзывать убежище. Там сейчас на десятом активная работа, сам знаешь.

— Да, потому и спросил, — проскрипел Тумор.

Короткая перепалка дриады с духом в теле дредастого шамана ещё больше убедила меня в том, что Рамилен тар Нэффи, кем бы он там ни был в прошлом, на Стене такой же пленник, как и мы все.

Похоже, что он действительно может быть для нас надёжным союзником. Но хотелось бы увидеть его гений, о котором я слышал пока только в теории. При мне он ещё не сделал ни одного предмета.

— Как обстоят дела в секторе? — спросил я у некроманта.

— Прекрасно. Меня трижды пытались убить и один раз даже получилось.

— Не знал, что ты такой любитель сарказма.

— Никакого сарказма, — улыбнулся Крайн. — Разница в уровнях слишком велика. Они даже малышку Рею убить не способны.

— Тогда зачем? И тебя-то за что?

— Ни за что. Все три попытки были от сумасшедших которые не понимали что творят. Таковы реалии двадцать первого.

— Зато самых отбитых можно сразу поймать за задницу, — добавил Рамилен.

— Смотрю, ты осваиваешься.

— Хорошо быть живым. Хотя настоящий я, конечно, намного красивей. А уж про скорость реакции и говорить не приходится. Представляешь, мне даже глаз кошки пришлось развивать отдельно рунологией.

— Погоди, ты что, ещё и химеролог?

— Нет, никаких модификаций тела. Скорее кое-какая ритуалистика и благословение бога-котёнка. Я помню, что ты сказал беречь тело. Это твоя собственность.

— Он постоянно что-нибудь чудит! — пожаловалась Дриада.

— Новички в секторе появлялись? — спросил я у Крайна.

— Да, первое время ещё доходили те, кто успел заспавниться до договора с Системой. Некоторым мы помогали. Но многие… очень не от мира сего.

— В этом месте у всех сломаны души. Поэтому управляющая машина поменяла настройки, — вмешался Рамилен.

— Тебе об этом что-то известно? — переключил я внимание на парня с дредами, крепко сжимавшего артефактный меч.

— Да простая эмпатия, братан! — улыбнулся дредастый. — Ну и пара вопросов Системе. Мол, с фига ли они такие упоротые ходят, и каждый второй маньяк.

— На тебя очень сильно влияет твоё тело, Рам, — заметил я. — Раньше ты так не говорил.

— Хм, правда? Спасибо, я подумаю как это пофиксить… Действительно, подобный лексикон мне непривычен. Во имя трёх лун, что не день то вызов! Знал бы я, на что иду, когда просто шёл поговорить со старым другом из ордена Лютера…

— Давай по существу.

— Неосознанными считаются существа ниже тридцати процентов от уровня человека. В двадцать втором секторе, как я понял, пятьдесят? Здесь менее стабильные сущности, и у некоторых есть эфирные фрагменты. Почти все — бывшие бедствия с искалеченными душами.

— Благодаря двадцать первому они могут воплотиться хоть где-то, —